— Стопроцентно уверен. Когда я вошел в дом, то первым делом проверил свои ноги — нет ли комариных укусов, которых я не почувствовал. Вряд ли, конечно, кровь протекла бы через джинсы — на мне были плотные джинсы, зимние, «Дизель», они очень плотные. — Он похлопал себя по бедру. — Я осмотрел ноги сзади и спереди, даже воспользовался зеркалом, но ничего не обнаружил.
— Вы здорово потрудились, — заметил Майло.
— Я был слегка взбудоражен, лейтенант. Сначала машину угоняют прямо из-под моих окон, затем я ее нахожу, а потом обнаруживаю в ней кровь. Полагаю, что, когда вы сделаете анализ на ДНК и он не совпадет ни с одной жертвой преступления, я смогу вздохнуть спокойно.
— Нет никаких оснований делать анализ на ДНК, сэр.
— Нет? — удивился Губель, — Я слышал, технология ушла далеко вперед по сравнению со старыми временами. И все эти тесты можно сделать очень быстро.
Майло взглянул на Шона. Тот сказал;
— Быстрее, но все равно требуется время. И анализ на ДНК очень дорогой.
— Понятно, — кивнул Губель, — этот случай для вас не из числа приоритетных.
— Дело не в том, что мы не хотим войти в ваше положение, сэр…
— Мы понимаем, вы испытали шок, — сказал Майло. — Ощущение осквернения.
— Вы правильно поняли, — согласился Губель. — Но самое главное — убедиться, что он не бродит рядом и снова ничего не замышляет.
Майло прочитал ему то, что сам называл лекцией на тему «Судебные меры борьбы с ущербом». В этом все чаще возникала необходимость, после того как по телевизору неделю за неделей вешали лапшу на уши.
Основные положения этой лекции следующие: искусство судебных экспертов весьма занимательно, но детали с места преступления играют роль только в десяти процентах случаев; ситуация с анализами на ДНК в Департаменте правосудия настолько тяжелая, что они попросили помощи у лаборатории в Нью-Джерси. А помощь эта оказалась настолько незначительной, что анализы на ДНК проводятся только в случаях убийств и сексуального насилия.
— Даже в случае серьезной кражи, мистер Губель, на это могут уйти месяцы.
— Bay! Каким же тогда образом, лейтенант, вы разбираетесь с преступлениями?
Майло улыбнулся:
— Шарим вокруг, иногда нам везет.
— Простите, я не хотел… вы говорите, десять процентов — и все?
— В лучшем случае.
— Ладно, я понял… Дело в том, что, когда человек живет в особом районе, он верит, что может быть относительно изолирован от… думаю, что это очередная иллюзия.
— Это действительно безопасный район, сэр. Один из самых безопасных в нашем подразделении. — Мой друг явно скрывал маленький уэстсайдский секрет. Насилие в дорогих районах и впрямь вещь не слишком обыденная, зато грабежи, включая угоны дорогих машин, случаются довольно часто. Как сказал один из пойманных угонщиков, «именно там крутые тачки».
— Выходит, я должен успокоиться и забыть, что это вообще произошло? — спросил Губель.
— Вот что я вам скажу, сэр. Когда у детектива Винчи будет время, он пригласит техников, которые сделают соскоб и по крайней мере убедятся, что это действительно кровь. Если у специалистов по осмотру места преступления выдастся свободная минута, они также смогут осмотреть машину целиком. Если вы пожелаете, конечно.
— Что они будут искать?
— Еще кровь, что-то необычное. На это может уйти много времени.
— И я на несколько дней останусь без машины?
— Все может быть.
— Ну, — протянул Губель, — лично я больше нигде ничего не вижу. — Он жалко улыбнулся. — Я ведь осматривал машину с фонариком, и боюсь, что испортил картину для экспертов.
— Вы не пылесосили машину, сэр?
— Нет, но отпечатки моих пальцев…
— Ваши отпечатки в машине повсюду, потому что вы водитель. А вот если вы не пылесосили ее, то есть вероятность найти какую-нибудь нитку или пятно, если таковые имеются.
Губель почесал глаз под стеклом очков.
— Десять процентов, это надо же! Я бы поклялся, что девяносто. Похоже, не моя это стихия.
— Поэтому мы и здесь, сэр. Хотите ли вы, чтобы детектив Винчи вызвал техническую поддержку?
— Тогда придется снимать дверные панели?
— Нет, сэр. Они используют тампоны, может быть, делают где-то незначительные соскобы, замачивают полученное в соляном растворе, добавляют некоторые химикаты — те, что реагируют на жидкости тела. Они могут сделать анализ на человеческий протеин прямо на месте, а если речь идет о крови, то определить группу и резус-фактор. Тут процедура займет несколько минут, но ждать этих экспертов придется значительно дольше — возможно, несколько дней, так что было бы неплохо, если бы вы это время на машине не ездили. Детектив Бинчи запишет все, что вы сообщили, и составит подробный отчет для нашего досье.
Шон щелкнул каблуками.
Губель сказал:
— У меня есть другая машина, я могу ездить на ней. Позвольте мне подумать.
— Выбирать вам, сэр.
— Приятно иметь выбор, — заметил Губель. — Или хотя бы иллюзию выбора.
Когда мы отъехали, я спросил:
— Подробный отчет? Что это, наказание Шону за то, что зря потратил твое время?
— Мне такая мстительность несвойственна.
— Решил помучить его и отобрать любимую игрушку?
Он засмеялся:
— Наоборот, прикрываю его задницу. Такой мужик, как Губель, вполне может быть знаком с мэром. А что мне — да и Шону — меньше всего нужно — это болтовня за коктейлем насчет того, что полиция относится ко всему наплевательски.
— А, — сказал я, — так ты защищал ребенка.
— Как и положено дяде Майло.
— И кто знает, — заметил я, — вдруг пятно и впрямь куда-нибудь приведет.
Он повернул голову в мою сторону.
— Ублажать богатеньких — одно дело, Алекс. Придумывать ретроготических и новомасонских вампиров, которые бродят по улицам Брентвуда, чтобы замочить торговцев розничными товарами, — совсем другое.
— Вообще-то изначально масоны рыскали по Беверли-Хиллз и Лос-Фелиц и мочили всех, кто попадется.
— Сейчас мы имеем автомобильный угон, не принесший вреда машине, причем угонщик, пожелавший весело прокатиться, оказался настолько тактичным, что оставил машину там, где владелец мог легко ее найти.
— Ладно-ладно, — смирился я.
— Не смей разговаривать со мной таким тоном, юноша, — буркнул он.
ГЛАВА 4
Если Шон и вызвал спецов по осмотру места преступления, об этом он Майло не сообщил.
Сообщений о новых убийствах в Западном Лос-Анджелесе не поступало целую неделю. Проклиная все
