день, и ей было так приятно избавиться от этой тяжести.
Гай поморщился.
– Ты всегда так бодра?
Авиза взяла одно из ведер, принесенных Болдуином и девушкой-служанкой.
– Уверяю тебя, что не всегда. Просто я благодарна за то, что нам нынче ночью не придется спать под звездами.
– Но здесь нет уединения.
Он, прихрамывая, направился к ней, и она подумала, сколько притворства было в его стонах и жалобах и как он, должно быть, стремился вызвать сострадание.
Авиза подавила столь недостойную мысль и посторонилась. Она решила, что должна порадоваться, что Гай чувствует себя лучше.
– Тебе и Кристиану хотелось бы немного уединения, – продолжал Гай.
– По правде сказать, я ждала возможности поговорить с тобой.
– Со мной? – Он сделал вид, что снимает воображаемую шляпу, и усмехнулся. – Сочту за честь.
– Почему этот старик тебя расстроил? – Его легкомысленная улыбка испарилась. Он не ответил, и Авиза продолжала: – Я заметила, как ты расстроился, когда увидел, что он сидит в одиночестве. Почему?
– Ты хочешь совать свой прелестный носик во все наши дела?
– Нет. У меня нет к ним ни малейшего интереса. Я спросила только потому, что опасаюсь всего, что может задержать вас с Кристианом и помешать спасению моей сестры.
Он засунул руку под одежду, вытащил кольцо и поднял его. Стеклянная бусина была оправлена в серебро. В центре ее можно было разглядеть три переплетенные друг с другом синие спирали.
– Что это? – спросила она шепотом, глядя на кольцо как зачарованная – цвета, казалось, закружились вихрем, когда Гай слегка наклонил кольцо и в нем отразился огонь камина.
– Простое кольцо. Я выиграл его у старика когда-то давно.
– Если ты его выиграл, то почему вид старика опечалил тебя?
Он пожал плечами, подбросил кольцо в воздух и поймал его.
– Я удивился, увидев его здесь. Не знал, что он принадлежит к дворне Делиля. Он сидел один. Возможно, он тоже путешественник, нашедший здесь приют.
– Верно.
Гай сжал кольцо в ладони.
– Возьми его. Синее идет к твоим глазам, а мне оно слишком мало. Я не могу принять такой подарок.
– Но ты приняла нашу помощь в деле спасения твоей сестры. По сравнению с этим кольцо – пустяк. – Он силой заставил ее сжать руку с кольцом. – Возьми его.
Авиза нахмурилась, почувствовав дрожь его руки. С ним было что-то неладно и было что-то странное в том, что он подарил ей кольцо, но что, она не знала.
Она начала было возражать:
– Я...
– Вода готова, – раздался голос Болдуина от камина, и это помешало ей ответить.
– Уже? – нахмурился Гай.
– Она уже вскипела на кухонной плите и по пути сюда почти не охладилась.
Авиза указала на постель:
– Пожалуйста, ляг, Гай.
Он хмыкнул и снова показался ей плутом.
– Это приказ, которому я с радостью подчинюсь. Можешь распоряжаться мной, прекрасная Авиза. Я весь твой. Можешь просить меня о чем угодно.
– Просто ляг.
Она услышала какой-то приглушенный звук за спиной и посмотрела на Болдуина.
Смех? Волосы пажа упали на лицо, и нельзя было разглядеть его выражения, пока он вынимал из-за пояса свой кожаный мешочек и передавал ей.
Она держала в одной руке кольцо, в другой мешочек.
– Что у тебя там?
– Нитки и игла, а также полотно для перевязок, – ответил мальчик.
– Ты хорошо подготовлен.
– Как и полагается пажу. – Он вскочил на ноги. Авиза улыбнулась ему, и мальчик ответил ей гордой и довольной улыбкой. Он был похож на щенка, полного желания понравиться и приходящего в восторг от похвалы. Ее улыбка потускнела, когда она повернулась к кровати и увидела, что Гай пытается уложить рядом с собой служанку, принесшую воду. Его свободная рука оказалась на груди девушки, и он что-то нашептывал ей на ухо. Девушка хихикала.
Авиза схватила служанку за руку и силой заставила подняться.
– Уходи! – приказала она так резко, как говорила только со своими ученицами, притворявшимися, что упражняются, но не прилагающими усилий, чтобы отточить свое мастерство к следующему уроку.
Улыбка девушки поблекла.
– Если я заняла ваше место, миледи, я...
– Ступай!
Девушка метнулась из комнаты.
«Ваше место»? Авизе вовсе не хотелось, чтобы Гай Ловелл лапал ее. Он был красивым мужчиной, похожим на брата, но в глазах его она видела холодное лукавство, и это ее смущало. Будто он оценивал каждого из них, чтобы добиться своего быстрейшим и самым легким путем.
Она уронила кольцо на постель возле него.
– Оставь его у себя и подари бабенке в надежде на то, что она даст тебе, что ты хочешь.
– Я так и поступил.
– В таком случае зря старался.
Он схватил ее левой рукой и заставил надеть кольцо на безымянный палец.
– Это еще посмотрим.
Авиза попыталась стянуть кольцо, но от ее усилий палец только покраснел и распух.
– Ну? – пробормотал Гай, поднимая короткую, до колен, тунику. Его кожаные чулки доходили только до колен и придерживались там ремешками, которые, как ей было известно, крепились к штанам. – Тебе надо спустить мои чулки.
Он схватил ее за руку и силой заставил просунуть руку под тунику.
Она отдернула руку, прежде чем он успел прижать ее к своему паху. Ее пальцы сжались в кулак, когда она отвернулась, чтобы не видеть его понимающей улыбки. Что за животное!
– Я думала, что ты взрослее и больше, – сказала Авиза, и голос ее не дрогнул.
– Больше? – Его шаловливая улыбка уступила место гневу, окрасившему его щеки.
– Взрослый человек знает, что не должен уступать плотским желаниям во время поста.
Он сплюнул, а она склонилась над его ногой, чтобы скрыть улыбку. Возможно, она была несведуща в вопросах отношений мужчин и женщин, но не страдала отсутствием мозгов. За то время, что Авиза путешествовала с Кристианом и его спутниками, она многое усвоила.
Тем же тоном она сказала:
– Ты должен снять штаны. Дырка, проделанная стрелой, не дает мне возможности легко обработать твою рану.
– О! – Он нахмурился. – Уж лучше бы это сделал Болдуин.
Авиза посмотрела ему в лицо и тотчас же отвела глаза. Несмотря на все ее усилия, его наглая усмешка выводила ее из равновесия. И тотчас же ей на ум пришла улыбка Кристиана, прежде чем он ее поцеловал. Она была совсем иной. Глаза Кристиана горели страстью, в глазах же Гая она видела холодный расчет.
– Сюда, миледи, – сказал Болдуин, – вот влажная ткань, чтобы помочь вам снять с него повязку.
– Благодарю, – сказала она, гадая, понял ли Болдуин, что она поблагодарила его не только за предложенную ткань.
Ей хотелось сказать мальчику, что она справится с раной Гая, но она промолчала. Одно необдуманное слово могло изменить намерения этих людей. А она больше всего боялась, что они откажутся продолжать путешествие с ней в замок лорда де Соммервиля.
– Будь со мной помягче, прекрасная Авиза, – пробормотал Гай, когда она склонилась над его раненым бедром.
– Я не собираюсь причинять тебе боль.
– Но ты причина боли, которая таится в глубине моей души.
Она не обратила внимания на его слова, а сосредоточилась на том, чтобы снять прилипшую к ране заскорузлую повязку. Она осторожно размочила края, где кровь полосами пропитала и окрасила ткань, отчего концы повязки слиплись.
Гай пробормотал проклятие, потом закричал:
– Ты хочешь содрать с меня кожу?
– Я еще и не дотронулась до твоей кожи.
– В таком случае, может быть, тебе следует это сделать. Это лучше, чем если ты будешь тыкать пальцем в мою рану.
И снова Авиза не обратила внимания на его слова. Сделав знак Болдуину приподнять ногу Гая и свернуть повязку, отклеив ее от ноги, она порывисто вздохнула, почувствовав, что ее схватили за руку.
– Ты могла бы сделать это занятие более увлекательным, – сказал Гай, проводя большим пальцем по ее ладони.
– Замечательная мысль.
Его глаза расширились.
– Неужели?
– Действительно. Почему бы нам не попытаться поиграть в игры? – Она понизила голос до шепота, стараясь воспроизвести тон служанки гостиницы, где останавливалась на ночлег. – Хочешь поиграть в игры, Гай?
– Если ты будешь играть хорошо, прекрасная Авиза.
– Несомненно буду.
– И что это за игра?
– Она начнется с того, что ты не будешь ничего произносить как можно дольше. – Она надеялась, что ее улыбка выглядит достаточно завлекательно. – Отсроченное наслаждение.
– Зачем лишать себя удовольствия быть с тобой, прекрасная Авиза?
Он потянулся к ней, но тотчас же упал на постель, опираясь на локти.
– Осторожнее ты, болван! – бросил он Болдуину, все еще продолжавшему сматывать повязку.
Авиза догадывалась, что паж привык к высокомерию Гая, и надеялась, что Гай не заметил смешинок в глазах пажа. Она снова увлажнила повязку в том месте, где она прилипла к телу.
Гай вскрикнул.
Авиза молча молилась о даровании ей терпения, и не ради Гая, а ради себя самой. Не было иного способа снять с него присохшую повязку. Она уперлась в кровать правой ногой и приподняла подол платья. Когда Гай пошевелился, она приостановилась, заметив, что он заглядывает ей под юбку.
Авиза отвернулась и приподняла достаточно ткани, чтобы вынуть нож, прикрепленный к ее правой ноге. Она никогда не умела так ловко управляться с ножом, как с мечом, хотя его рукоять была выполнена по тому же фасону, что и рукоять меча. Может быть, различие было в весе оружия. Меч требовал от нее напряжения всего тела, когда она взмахивала им. Нож требовал только напряжения руки, и когда Авиза оказывалась лицом к лицу с противником, он служил более слабой
