угодно.
Глава 18
– Не так, поперек.
Авиза взмахнула мечом, держа его параллельно земле, и ударила о лезвие Эрмангардины.
– Ты не можешь пользоваться мечом, как ножом. Лезвие палаша должно стать продолжением твоей руки.
Девочка кивнула и подняла меч. Она повторяла движения Авизы, и это напоминало странный танец, аккомпанементом к которому служил звон стали. Они кружились и кружились, и глаза их были прикованы друг к другу, а мечи высекали искры из лезвий.
Впервые за пять дней с момента прибытия Мавизы и девочки в замок лорда де Соммервиля Авиза не беспокоилась, что кто-нибудь может увидеть их упражнения.
Большая часть обитателей замка была объята сном. Оставалось еще два дня до Рождества, но празднества уже начались. Прошлой ночью опустошили бочонки с элем.
Когда они с Эрмангардиной шли через зал, более двадцати человек, впав в пьяное оцепенение, спали там, где их сморил сон.
К тому же Авиза и девочка упражнялись во дворе позади арсенала, где звон стали не сочли бы чем-то необычным. На заре двор был пустынным.
– Хорошо... Хорошо...
Авиза не стала атаковать, когда Эрмангардина оставила часть тела незащищенной. Позже она покажет девочке, в какой момент та подвергла себя опасности.
Эрмангардина очень хотела возобновить уроки с Авизой, и Авизе это было приятно. Когда она опустила свой меч, сделав знак Эрмангардине последовать ее примеру, Авиза заметила, что та отирает со лба капельки пота. Утренний воздух был достаточно холодным, чтобы вода в бочках возле конюшни замерзла, но их урок был напряженным.
– У меня дела пошли лучше? – спросила Эрмангардина, столь же жаждущая похвалы, как щенок, ждущий, чтобы его потрепали по голове.
Авиза улыбнулась девочке, оправлявшей свою рубаху, доходившую до колен.
Одежда, которую йомены носили за пределами аббатства Святого Иуды, сначала слушала послушниц, более привычных к одежде до пят. На первых уроках послушниц наряжали в эту простую одежду. Позже, когда они уже умели обращаться с оружием, они тренировались в женском платье, какое носила Авиза. В этой одежде они должны были проявлять такую же ловкость, как в короткой рубахе и обтягивающих штанах.
Правда, Авиза недоумевала, мог ли кто-нибудь управляться с мечом, когда рукава спускались до полу, как предписывала тогдашняя мода.
– Ты делаешь успехи, Эрмангардина. – Она подала девочке платье, которое та сняла на время тренировки. – Подозреваю, что скоро ты победишь меня.
– Никогда! – Она натянула платье через голову и разгладила его складки на своей безупречно стройной фигуре. – Никогда я не смогу с тобой сравняться, Авиза.
– Сможешь. Желание каждого наставника – сделать так, чтобы ученики его превосходили, и, думаю, ты будешь первой из моих учениц, кто этого добьется.
Повернувшись к Авизе, чтобы та могла зашнуровать платье у нее на спине, Эрмангардина ответила:
– Это благословение Божье, что ты моя наставница. Я буду молиться, чтобы когда-нибудь суметь стать такой же.
– Для этого нужно практиковаться.
– Столько практиковаться! – Она потерла бедро.
Авиза рассмеялась:
– Так будет всегда.
Девочка присоединилась к ее смеху, но вдруг закричала:
– Берегись!
Увидев краешком глаза какое-то движение, Авиза уже подняла меч, чтобы достойно встретить удар, но не нанесла его и с недоверием воззрилась на мужчину, напавшего на нее.
– Кристиан! Ты в своем уме? – закричала она.
– Вполне возможно, что и нет.
Он поднял меч и теперь беспорядочно тыкал им в воздух, притворяясь, что метит в нее. Ей удалось отбить каждый из его ударов, и он рассмеялся.
– Я видел, как ты сражаешься с врагами, Авиза. А теперь, думаю, настало время выяснить, у кого из нас больше сноровки.
– Ты хочешь сразиться со мной?
– А почему бы и нет? – Описывая круги вокруг нее и вынуждая ее поворачиваться, он держал меч между ними. – Я могу побить тебя.
– Не стоит быть столь самоуверенным, Кристиан. – Крепко сжав меч, она заняла исходную позицию.
– Посмотрим, кто из нас лучше владеет мечом. Мужчина?..
– Или женщина?
– Я хозяин своему слову. – Кристиан продолжал кружить.
– Чего ты ждешь?
Он одарил ее холодной улыбкой.
– Я рыцарь, присягнувший на верность королю Генриху, Авиза. И как таковой я обязан оказывать любезность женщине. – Он взмахнул мечом. – Право первого выпада за тобой.
– Возможно, ты пожалеешь об этом.
– Сомневаюсь.
Авиза оглядывала его, ступающего на пальцах и с легкостью орудующего мечом, и выжидала удобного момента. Она видела его в деле и знала, как он искусен. Но был ли он искуснее ее?
Она рубанула воздух мечом. Он отразил ее атаку одним уверенным движением и поднял свой меч. Круто повернувшись, она отразила удар. Звон стали эхом прокатился от стен замка и по двору, и Эрмангардина издала торжествующий клич.
– Хорошо сработано, Авиза, – сказал Кристиан, готовый к ее новому наскоку.
Она не заставила его долго ждать. Сделала рывок к нему, стараясь держать острие меча подальше, чтобы случайно не ранить его. Но он парировал каждый ее удар.
– Ты можешь читать мои мысли, раз знаешь, каким будет мой следующий выпад? – спросила она, кругами удаляясь от него.
Он рассмеялся.
– Если бы я умел это делать, то получил бы ответы на множество вопросов. Например, как ты научилась делать то, что, кажется, удается тебе с такой легкостью.
Эрмангардина подавила восклицание удивления.
– И, – продолжал он, бросив взгляд на девочку, – почему ты обучаешь воинским искусствам других.
Авиза не больно ткнула мечом в его бок, он вскрикнул и посмотрел на нее.
– Первый урок, который я даю, заключается в том, чтобы не позволять себе отвлекаться, когда стоишь лицом к лицу с врагом.
– Неужели мы враги, Авиза? Враги? – Он преградил ей путь мечом, заставив отступить на несколько шагов.
– Мы не друзья. – Авиза выпрямилась и восстановила равновесие. – Ты взял за правило говорить, что я тебе не нравлюсь.
Он рассмеялся.
– Почему ты услышала именно это, в то время как на остальные мои слова не обратила внимания? Ты и сама знаешь, что можешь быть очень нелюбезной.
– Это жестоко.
Глаза ее налились слезами. Она смахнула их, ненавидя себя за слабость. Ей следовало призвать на помощь гнев, но не позволять ему овладеть ею. Она сделала очередной выпад, но Кристиан парировал удар на полпути.
– В твоих доспехах есть прореха, Авиза? – Он усилил напор, заставив ее отступить к стене конюшни.
Она продолжала отражать его удары, но руки ее отяжелели, и движения стали медлительными. Эрмангардина что-то кричала. Авиза не обращала на нее внимания.
Она могла думать только о сверкающем у нее перед глазами мече во все более ярком свете встающего солнца.
Ее правая нога заскользила по камню и увязла в чем-то липком. Должно быть, в навозе, судя по запаху. Она врезалась спиной в стену конюшни. Ее меч парировал новый удар.
Он прижал свой меч к ее мечу. Его лицо оказалось совсем рядом с ее лицом, и он прошептал:
– Неужели ты не понимаешь? Я не в состоянии чувствовать к тебе что-то чуть теплое. Речь не идет о том, нравишься ты мне или нет.
– Это значит, что ты меня любишь? – В ее сердце мощным хором запели все голоса аббатства.
– Только дурак может любить женщину, пытающуюся располосовать его мечом.
– В таком случае ты дурак.
– Это жестоко, – передразнил он, но улыбнулся и игриво поцеловал ее. – Не заключить ли нам сделку? Я буду честен с тобой, если и ты скажешь мне правду о том, что скрывала до сих пор.
– Почему бы тебе не показать пример честности?
– Ты самая невыносимая женщина в Англии.
Она со смехом резко повернулась, и их мечи снова столкнулись и зазвенели.
Он отбил удар, но не так стремительно, как раньше. На его левом рукаве проступила алая полоса. Авиза в ужасе смотрела на нее.
– Прости, Кристиан.
– Никогда не извиняйся перед врагом. Неужели тебя не научили этому?
Он снова наступал на нее, а она оборонялась, но потом инициатива перешла к ней. Когда Кристиан отражал ее очередной удар, она сделала вращательное движение мечом, который оказался под мечом Кристиана, и вышибла оружие из руки противника.
Авиза опустила свой меч и отступила назад. Отдав легкий поклон и не отводя от него глаз, она сделала движение своим мечом к нему.
– Показывать милосердие неразумно, Авиза, – сказал Кристиан.
– Все же, думаю, я могу проявить немного милосердия. Она отступила, балансируя на пятках и свободно держа меч, чтобы быть готовой к любому его выпаду.
Кристиан улыбнулся и повернулся, чтобы поднять свой меч. Она со смехом нанесла ему удар плашмя по спине. Но смех ее сменился испуганным криком, когда он стремительно обернулся и схватил ее за запястье. Он с усилием заставил ее опустить руку до уровня своего бедра. Меч выпал из ее онемевших пальцев и соскользнул по камням, оказавшись рядом с его мечом.
Он схватил ее за руку, и, не веря себе, она перелетела через его бедро и ударилась о землю. Дыхание с болью вырвалось из ее груди.
– Это делается так? – спросил Кристиан, опускаясь рядом с ней на колени.
– Да, – ответила она, с трудом переводя дух. – Как ты этому научился?
– Наблюдал за тобой. Это движение показалось мне вполне логичным, и я попрактиковался с Гаем. – Он хмыкнул. – Братец согласился, решив, что прием, которым он
