велосипедах? Земля там очень неровная, но бежать далековато.
— Как ты думаешь, может, лучше сходить в дом и сказать ее маме? — забеспокоилась Трейси.
— А что она может сделать? — возразила Холли. — На машине там не проедешь. Только зря испугается. Нет, давай лучше сначала сбегаем посмотрим, что произошло. Если дело серьезное, одна из нас вернется за помощью.
Ехать вниз по верховой тропинке было довольно легко, но, когда девочки выбрались на нехоженые поля, дорога стала тряской, велосипеды угрожающе задребезжали. Колеса подпрыгивали на буграх и кочках, но подруги со всей возможной быстротой упрямо пробирались туда, где проскакал конь Белинды.
Дорога то взбиралась на пригорки, то спускалась в ложбины, холмы загораживали обзор, и только через пару тревожных минут девочки снова заметили Мелтдауна. Он бежал им навстречу неторопливой рысью, спутанные поводья свободно болтались.
— Поймаем его? — предложила Трейси.
— Нет, не надо, — ответила Холли. — Он сам найдет дорогу домой. Лучше поищем Белинду.
Девочки направились в лес, в ту сторону, откуда только что вышел Мелтдаун. Они осторожно крутили педали, выбирая тропинки поровнее, и громко окликали Белинду.
Вскоре тропа стала такой ухабистой, что ехать на велосипедах было невозможно. Подруги прислонили их к дереву и вприпрыжку устремились в лесную чащу, крича изо всех сил.
Но поиски в таком густом лесу были безнадежны. Из-под ног в разные стороны разбегались тропинки, но каждая из них, попетляв, в конце концов терялась среди травы.
— Какая нелегкая ее сюда принесла? — задыхаясь, ворчала Трейси. — Нужно быть круглой дурой, чтобы скакать на лошади по такой чащобе.
— Не знаю, — в тон ей пропыхтела Холли. — Может быть, она кого-то увидела. Может, за кем-то следила. Откуда мне знать, что она… ой! — Деревья внезапно расступились, и девочки очутились на берегу широкого потока. Прямо у них под ногами неторопливо несла мутные бурые воды река Скелтер.
— Вот и все, — вздохнула Трейси. — Заблудились. Пора возвращаться.
— Нет, погоди. Смотри-ка! — остановила ее Холли. В сотне метров ниже по течению деревья отступали от реки, образуя небольшую поляну. Посреди нее, возле самой воды, высилась глухая задняя стена старинного каменного дома. Коричневатые струи лениво обтекали лопасти неподвижного мельничного колеса. Черная мельница!
— Это жилище профессора Ротвелла, — прошептала Холли. — Я и не думала, что мы забрели в такую даль.
— Так вот, значит, где живет чокнутый профессор, — проговорила Трейси. — Жутковатое место. Неудивительно, что у старикана крыша поехала.
— Интересно, — предположила Холли, — что, если Белинда тоже пришла этой дорогой? Вдруг она увидела профессора Ротвелла и отправилась за ним? Тогда становится понятно, зачем она пошла в лес.
— Но зачем ей идти за ним? — не поняла Трейси.
— Ты сама сказала, что ни один дурак не поскачет здесь на лошади, — напомнила Холли. — Ты права, не поскачет. Если у него нет на это веских причин. — Она указала на мрачноватое здание. — Вот тебе и причина. Давай зайдем и узнаем, что к чему. Есть предложения получше?
Трейси покачала головой и вслед за Холли побрела к заброшенной мельнице.
Подойдя поближе, девочки испуганно остановились.
Сквозь буйно разросшийся подлесок виднелся силуэт машины, стоявшей у парадного входа на мельницу. Это не был «Фольксваген» профессора Ротвелла. Серебристый лимузин! Слов не требовалось: обе подруги в тот же миг узнали машину.
Роскошный автомобиль принадлежал Джону Мэллори.
Не успели девочки обдумать, что бы это значило, как до них донесся непонятный шум. Позади мельницы что-то скрипело, трещало, бурлило.
— Что это? — испуганно шепнула Холли, оглядываясь на подругу. — Что там такое?
Осмотрев комнату как следует, Белинда готова была расхохотаться. Будь профессор Ротвелл хоть семи пядей во лбу, тюремщик из него никудышный.
Пол в каморке, куда он запер Белинду, устилали голые деревянные доски, скудную мебель покрывал слой пыли. Сквозь грязное, затянутое паутиной окно сочился тусклый свет. Окно было заперто, но Белинда пришла к выводу, что в нем заключался ее единственный путь к бегству.
Она поднялась на ноги и пошарила вокруг. Нужно найти что-нибудь тяжелое, чтобы разбить стекло в узкой створке, или же кочергу, чтобы выломать хлипкий на вид замок.
Однако позади старого шкафа Белинда обнаружила нечто такое, от чего у нее на лице мелькнула злорадная улыбка. В тени виднелся узкий дверной проем, наполовину скрытый задней стенкой шкафа. Профессор, очевидно, забыл о нем.
Белинда прислонилась спиной к шкафу, уперлась ногами в пол и налегла изо всех сил. Заскрежетали деревянные ножки, и гардероб медленно, дюйм за дюймом, отодвинулся от стены.
Белинда протиснулась в грязную щель. На двери не было ручки, но зато не было и замка. Пленница просунула палец в дырку, где когда-то была дверная ручка, и легко распахнула дверь.
В лицо девочке обрушились тучи пыли. Белинда вылезла через открывшийся проход и очутилась посреди мрачной, закрытой со всех сторон деревянной винтовой лестницы, наподобие тех, что вьются внутри башен в старинных замках. Белинда начала карабкаться вверх по скрипучим ступенькам. Из-под ног клубами вздымалась потревоженная пыль, в лицо лезли клочья паутины.
Наверху ее ждал низкий квадратный выход. Присев на корточки, Белинда вылезла наружу и очутилась в зале, все пространство которого занимала громадная деревянная машина. Повсюду громоздились, причудливо переплетаясь, зубчатые колеса, перекладины, огромные рычаги. Девочка стояла на узкой дощатой галерее, обегавшей зал со всех четырех сторон. А внизу располагался механизм, вращающий мельничные жернова. Сквозь щелястую стену Белинда разглядела мельничное колесо, а внизу, никем не убранные, до сих пор лежали громадные каменные жернова, которые некогда перемалывали зерно в муку.
Оставалась последняя, главная трудность — Белинда не знала, как спуститься. Далеко на полу лежала стремянка, но нечего было и думать добраться до нее. Едва девочка посмотрела вниз, как у нее закружилась голова.
Откуда-то снизу донеслись гулкие удары. Изнутри они звучали совсем не так, как снаружи, но тем не менее Белинда узнала их. Кто-то стучал тяжелым старинным молотком в парадную дверь мельницы.
Сердце у Белинды радостно подскочило. У профессора гости! Кто бы он ни был, вряд ли этот гость так же безумен, как хозяин. Стоит погромче закричать, и она спасена!
До ее слуха донеслись приглушенные сердитые голоса… Тихий голос — профессора и чей-то чужой, гораздо громче. Мужской голос… Мужчина кричит…
Белинда нахмурилась. Голос чужака был ей знаком. Она его где-то слышала, совсем недавно.
Голоса приблизились, и вдруг Белинду осенило. Она узнала этот голос. Он принадлежал Джону Мэллори.
Последние сомнения развеялись, когда дверь в нижнюю часть зала распахнулась; старый профессор, пошатываясь, ввалился внутрь и остановился прямо под галереей.
Белинда юркнула к стене и укрылась среди массивных деревянных рычагов. Затаив дыхание, она выглянула из-за огромного зубчатого колеса. На пороге вырос Джон Мэллори.
— Старый дурень! — взревел он. — Я пришел не для того, чтобы слушать твои бредни. Мне нужно знать, куда ты дел статуэтку.
— Она должна вернуться в землю, откуда вышла, — пробубнил старый профессор. — Рогатый бог проснулся. — Он погрозил Джону Мэллори трясущимся пальцем. — Его сила растет. Возмездие грозит всем.
Джон Мэллори презрительно прищурился.
— Ты сошел с ума! — воскликнул он. — Сросся с этой чепухой настолько, что не можешь отличить
