светло-голубого велюра — и подпоясала его широким поясом. Волосы она закрутила в косу, оставив свободным только концы. Затем толкнула ногой дверь и шагнула в комнату.
Грегори стоял на коленях у камина, в котором уже разгорался огонь. Подняв голову, он приветливо улыбнулся:
— Думаю, тепло тебе не помешает?
Она пожала плечами. Только взглянув на него, она тут же про себя отметила, что на нем безупречно отутюженные брюки цвета хаки и легкий, изумрудного цвета, свитер. И тот же внимательный взгляд, и та же ослепительная улыбка.
Грегори снова попытался вывести ее из задумчивости:
— Ну как? — спросил он, сплетя пальцы рук и выпрямляясь во весь свой могучий рост.
Она кивнула. Он не сводил с нее пристального взора.
— Ты ведь хотела разжечь камин?
Она посмотрела на него, слегка пожала плечами и снова загляделась на гипнотическое пламя. Робкое смущение на лице Грегори казалось маской, которую в шутку нацепил на себя этот бессовестный плут. Впрочем, вскоре оно сменилось выражением полной безмятежности. Он улыбался.
— Я думаю, тебе надо побыть в тепле, после того что произошло сегодня на озере, — сказал он.
— Да, — отозвалась она еле слышным шепотом.
Блики огня с одной стороны и бледные тени угасающего дня — с другой ложились на его лицо. Он приблизился, и рука его медленно поднялась; длинные красивые пальцы коснулись ее губ. Затем он так же медленно опустил руку и, странно посмотрев на Лесли, сказал:
— Ты все время будто закрываешься от меня, Лесли. Ты боишься меня?
Сомкнув руки за спиной, она опять повернулась к камину, вздохнула и ответила:
— Нет, я не боюсь тебя.
Его она действительно не боялась — Лесли знала это точно. Куда больше она боялась себя. Она так хотела еще раз ощутить его прикосновение и так боялась потерять контроль над собой! Из-за незнакомого чувства, переполнявшего ее, она самой себе казалась незнакомым человеком. Осознавая свое неистовое влечение к этому человеку, она не хотела приближать его к себе, ибо потом ей придется испытывать угрызения совести, что она использовала его только ради удовлетворения своего желания. Она не хотела принять его, чтобы затем выкинуть, и уж больше всего она не хотела полюбить его. Лесли представила себе, как темный призрак любви вползает в ее сердце, отравляет его, подчиняет себе, высасывает из нее все соки, а потом она опять остается ни с чем, брошенная и одинокая.
Грегори прервал ее мысли, произнося необычно спокойным тоном:
— Ты ведь знаешь: жизнь так коротка, слишком коротка, чтобы отдать ее во власть разбитого сердца. Ведь правда, Лесли?
Она кивнула и отвела взгляд. Несколько секунд он молча смотрел на нее, а затем, немного повысив голос, продолжил:
— Ты думаешь, что у тебя все в порядке? Ты надеешься, что все рассчитала и будешь жить дальше по своему плану? Но, моя дорогая, это все чушь! Я вижу тебя насквозь: там внутри, под скорлупой порядка и сдержанности, царит невообразимый хаос… И это результат того, что ты подавляешь все свои истинные желания, — добавил он и вдруг, слегка подавшись, вперед, спросил:
— Ты ведь любишь меня?
— Нет, — быстро и резко ответила она. — Нет. Я даже не знаю тебя.
— Ну так узнай и полюби!
Он был так близко, что она невольно попятилась назад.
— Разве это не понятно? Я не могу. Не могу полюбить тебя. И твоей любви не хочу. Грегори, ты знаешь меня не больше, чем я тебя. И давай прекратим этот разговор раз и навсегда.
Он удивленно приподнял брови и шагнул к ней.
— О нет, я знаю тебя.
Лесли опять отступила, а он сделал еще шаг вперед, сокращая дистанцию, но не притрагиваясь к ней.
— Я знал тебя задолго до того, как мы встретились в поезде, — продолжал он. — Я знал тебя, когда ты была совсем маленькой смешной шестилетней девочкой. Как-то раз за обедом ты объявила, что знаешь, как появляются дети: когда взрослые борются друг с другом. Я знал тебя и когда тебе было тринадцать. Ты вычитала где-то, что Софи Лорен сбрила себе брови, а вместо них нарисовала карандашом новые, и ты решила проделать то же самое с младшей сестрой, и она потом выглядела, как маленький вампир, — он улыбнулся. — Так что, не говори, что я не знаю тебя. Я знал тебя и когда ты отправилась на первое свидание в пятнадцать лет. Вернувшись в бешенстве, ты объяснила Лорен, что парень предложил тебе заняться французской любовью. И ты долго не могла понять, что же особенного во французской любви и почему тебе обязательно было встречаться с французом, а не найти простого американского парня. И ты говоришь, что я не знаю тебя! Поверь мне, это не так.
Прошло полминуты. Все это время она стояла молча, задумчиво глядя на огонь. Наконец произнесла:
— Я вижу, ты выяснил все до мельчайших деталей.
— Да, — с нежностью в голосе отозвался он. — Мне очень хотелось знать все об одной прекрасной женщине, которая так неповторимо улыбается. Я хотел понять, почему ее серо-голубые глаза никогда не смеются. Ты заинтриговала меня. Захватила мое сердце. Если бы ты не вернулась домой в этом году, я, наверное, сам поехал бы в Африку, чтобы только взглянуть на тебя. Даже ради этого одного!
Он протянул руки, желая обнять ее. Чувствуя, что, если он только прикоснется к ней, весь водоворот ее эмоций выплеснется наружу, она поспешно отступила назад. И вдруг, споткнувшись, она упала прямо на мягкие подушки дивана. Грегори засмеялся и, приблизившись, наклонился над ней.
— Не надо, Грегори! — воскликнула она.
Его глаза уже загорелись огнем страсти.
— А почему не Грег?
— Я не думаю о тебе как о Греге! Для меня ты Грегори!
Усмехнувшись, он заметил:
— А-га! Значит, ты все-таки думаешь обо мне?
У нее не хватило сил солгать.
— Да, — прошептала она, краснея и с ужасом ощущая, как слабеет под его взглядом ее тело.
Лицо Грегори озарила улыбка. Он склонился еще ниже и коснулся кончиками пальцев ее нежной шеи, затем провел по подбородку.
— И как же ты думаешь обо мне? — продолжал он. — Должно быть, только как о брате Дэнни?
Она кивнула. И хотя лицо ее выражало испуг, она уже до боли во всем теле ждала его прикосновений.
— Или как о зяте Лорен?
Она опять кивнула:
— И так тоже.
— А кем же я прихожусь малышке Лесли? — продолжал он, опускаясь перед ней на колени, не отрывая от нее пристального взгляда иссиня-черных глаз. — Кто я для тебя?
Она встряхнула головой, стараясь отогнать сладостное наваждение.
— Я не знаю, — ответила она чуть слышным шепотом. — Я не знаю… Грег…
— Ты хочешь меня? — спросил он так настойчиво, что она даже содрогнулась, а сердце забилось как бешеное. Его взгляд гипнотизировал ее.
— Я… я не хочу хотеть тебя! — ответила она искренне.
— Я спросил не об этом. Ты хочешь меня, Лесли? — настаивал Грегори.
Она как-то затравленно посмотрела на него и, ничего не ответив, отвернулась. И вдруг ей вспомнился сегодняшний полдень: это покрытое сверкающим льдом озеро! В какой-то миг Лесли снова пережила весь ужас происшедшего. Она видела, как он пытается выбраться из воды — и лед ломается под ним. Она будто слышала, как трещит лед, расщепляясь, раскалываясь под его локтями. Отчаянный страх рос, она уже не могла прогнать его. Что было бы, если бы Лорен и Дэнни не стояли тогда у окна? Что было бы, если бы они
