Ну, э-э, это…
Ты ей уже сказал?
Да.
А она что?
Я ей сказал, что подумываю об этом.
Понятно.
…
Ты можешь и позже решить, говорит Кит.
Могу. Мне просто надо подумать.
…
Могу решить, могу не решить.
Сэмми кивает. Вот это правильно. Вообще-то, если малость подтянуть гайки, на флоте можно и деньжат подкопить. Очень даже. Я знаю одного, который так и сделал; он там, по-моему, лет девять оттрубил – а то и двенадцать, – после подал в отставку, женился, и все у него было путем; по-моему, даже магазинчик купил или еще чего, несколько газетных киосков. К сожалению, большинство ребят все эти деньги на ветер пускают; идут во флот, чтобы скопить башли, а что получается – стоит им прийти в какой-нибудь порт, и они все там спускают. Был у меня такой корешок. Всякий раз, как его отпускали на берег и мы с ним встречались, у него ни гроша за душой не было. Без шуток. У меня деньги клянчил. Я сам тогда на стройке работал, сдельно: так он из меня еще и деньги тянул! понимаешь, о чем я? и вечно-то я ему пиво выставлял, а чтобы наоборот, так это ни разу! Сэмми хмыкает. Да я не возражал, парень-то он был хороший. Они в те времена в таких широких штанах ходили, если ты моряк, значит, их и носи. Не знаю, как теперь… Эй, кстати, совсем забыл, вы, может, голодные, так у меня хлеб есть и сыр.
Нет, пап.
А то могу тосты сделать.
Не, не надо.
А как ты, Кит?
Да нет, я тоже не голоден.
Точно?
Честное слово.
Мне ведь не трудно…
Я раньше никак прийти не мог, пап, ну, никак.
Да ну, не важно. Когда он тебе позвонил?
В полвосьмого.
В полвосьмого?
Как раз перед тем, как мне в школу идти.
Ты трубку сам снял?
Да, ма уже ушла на работу.
Ну да, верно. Она знает?
Нет. И бабушка не знает, и дедушка, я им не сказал.
Э-э, я не к тому, что это так уж существенно. Сэмми пожимает плечами: просто я, ну, удивился, что он тебе позвонил, я думал, он кого-то еще попросит, понимаешь, я же не знал, есть у тебя фотоаппарат или нет, так что, э-э – ну, в общем, хорошо бы он сначала меня спросил.
Он сказал, что мне лучше всего прийти утром или ближе к ночи. Но только ночью я не смогу, вот и пришел сейчас.
А, ну и правильно, Питер, ночью меня бы и не было, я уйти собирался. Так что ты как раз вовремя пришел. Так ты чего, аппарат-то принес, а?
Мы его у мамы Кита взяли.
Понятно. А обращаться ты с ним умеешь, Кит?
Да.
Пап, как это случилось?
Что?
С глазами?
А, это все временно. Долго рассказывать… Сэмми тянется за табаком.
Нет, ну а как?
Ну, что-то вроде несчастного случая, глупость, в обшем-то… Слушай, ты табака не видишь?
Он держит руку протянутой, пока не получает табак, вытаскивает бумагу, свертывает сигаретку: Эй, говорит он, надеюсь, вы, ребятки, не курите!
…
А?
Я курю, говорит Кит, а он нет.
Честно?
Да.
Я хотел сказать, знаешь, если ты куришь, я не тот человек, который станет тебя дрючить. Понимаешь, о чем я, Питер, не тот человек.
Так я и не курю.
Он не курит, говорит Кит.
Даже время от времени?
Нет. Я раз попробовал, не понравилось.
Отлично, это отлично.
Как насчет снимков, пап?
Да?
Будем их делать?
Конечно, сынок, валяйте. А что он про это сказал?
Что ты нам сам все объяснишь.
Ну, правильно. Это по-честному. Понимаешь, это все для страховки. Он что же, и этого тебе не сказал?
Нет, он ничего не сказал, только чтобы я ему снимки принес.
Ага, ну, в общем, это для нее, для страховки, думаю, уж это-то он тебе мог бы сказать.
Пап, а он кто?
Э-э, ну, знакомый, корешок, в общем, сам понимаешь.
Он говорит как-то странно.
Да? Чем же?
Мне показалось, что он из полиции.
Из полиции! Сэмми ухмыляется. Так он чего сказал-то?
Да почти ничего.
Например?
Э-э… Не знаю. Сказал, приходи, надо повидаться и все такое.
Ну-ну. А еще?
Спросил, не виделся ли ты с мамой.
Так. И что еще?
Э-э…
Постарайся припомнить.
…
Я к тому, Питер, что если он тебе показался странным, так он, может, еще что-то сказал.
Нет, больше ничего.
Уверен?
Да.
Понимаешь, почему-то же он показался тебе полицейским! Сэмми улыбается.
Вступает Кит: Ты и мне сказал, что принял его за полицейского.
