Дин:
— Нашли.
Микита:
— Да это ерунда. Всего-навсего фото, оно ничего не значит.
Убейца:
— Тебе-то почем знать? Тоже мне эксперт. «Значит — не значит».
Микита:
— Я просто сказала свое мнение, мальчики.
Убейца:
— Отлипни от меня.
Стряхивает Микиту. Та отлетает в сторону. Сама виновата, нечего было вешаться на шею. Дин надевает кроссовки. Воздух сгустился от преступных мыслей, я будто тону в море черноты. Убейца ест глазами фотку.
Не удивлюсь, если она загорится прямо у него в руках.
З-Омби:
— Реши вопрос. Раз и навсегда. Ну?
Убейца:
— А если мне не хочется? Это дерьмо зашло слишком далеко. Все, конец.
З-Омби:
— Это я скажу, когда конец. Вали отсюда, без тебя разберемся. Давай сюда фотку и вали!
Он забирает у Убейцы фотку и пинает его в зад, чтобы пошевеливался. Микита снова вешается на шею Убейце, он ее отталкивает и, чуть не плача, срывается с места. Перебегает через дорогу, локти нарастопырку, как у девчонки. Мне его даже делается жалко, откуда-то появляется симпатия. Все они симпатичные, когда уходят прочь.
З-Омби поджигает фотку мертвого пацана зажигалкой, дух рассыпается на мелкие искорки, дым расходится в воздухе. Бежать некуда.
З-Омби:
— Шиззи, прикрой ворота. Чтобы эта парочка никуда не свалила.
Шиззи перекрывает нам дорогу. Ищу глазами, не раздвинуты ли где прутья забора, но щели, чтобы можно было пролезть, что-то не видно. Мы с Дином жмемся друг к другу. З-Омби направляется к нам, и глаза у него даже не бешеные. Спокойные у него глаза. Он решился. Тянет руку к заднему карману штанов. Знаю, там у него боевой нож. В окнах домов ни души, спасать нас некому. З-Омби поднимает капюшон.
Ты приближаешься со стороны солнца. Сюда, голубь, помоги нам!
Лидия:
— А ну отойдите от него! Я звоню в полицию!
У меня чуть сердце из груди не выпрыгивает. Оборачиваюсь: Лидия с той стороны забора снимает на свой мобильник. Значит, нашла, куда я его зашвырнул. Значит, почувствовала, что я попал в беду.
З-Омби:
— Хватай ее!
Я:
— Беги!
Шиззи бросается к моей сестре. Мне остается только молиться. Вижу, как ты гадишь на лету, дерьмо пролетает у самого носа З-Омби. Он отпрыгивает в сторону, и мы с Дином используем момент и проскальзываем в ворота, где уже нет Шиззи.
З-Омби:
— Убью, нах!
Проверять правдивость его слов нет времени. Впереди несется Лидия, бегу за ней. Ни в коем случае не терять ее из виду! Во рту появляется привкус дождя. Беги, не останавливайся, шевели копытами, а то все рухнет! Быстро оглядываюсь. З-Омби не видать, да и Шиззи куда-то делся. Все равно бегу во весь дух. Мы тормозим только возле магазинов.
Лидия:
— Библиотека! Быстрее!
Врываемся в большую библиотеку здесь мы в безопасности. Взлетаем по лестнице к компьютерам. Переводим дух. Лидия показывает нам отснятые кадры. Она все зафиксировала: и Убейцу, впавшего в печаль, и как З-Омби сжигает фотку мертвого пацана. Вовремя же она появилась.
Дин:
— Не вздумай стереть.
Лидия:
— Еще чего! Что у вас за разборка?
Я:
— Мы просто выполняли свой долг.
Лидия:
— Ой, попадет тебе от мамы.
Отправляет видео по электронной почте Абене: так оно сохраннее будет. Это отнимает кучу времени, так что мы вроде переждали опасность.
Дома я запираю все запоры и с открытыми глазами выпиваю целый стакан воды. Писаю, а облака словно и нет. Одни пузырьки в средстве для унитазов.
Коннор Грин наступил на трещину нарочно топнул прямо по ней. Заклятие разрушено, и летние каникулы теперь коту под хвост. И все из-за Коннора Грина. Каждый из нас треснул его. Он сам разрешил. Сказал, ему без разницы.
Кайл Барнс:
— Ну ты, жопа! Зачем?!
Коннор Грин:
— Такое было настроение. И что с того? Не заклятие, а дерьмо какое-то.
Кайл Барнс:
— Сам ты дерьмо.
Коннор Грин:
— Зато я знаю кое-что, а вы — нет. Мне известно, кто пришил пацана.
Натан Бойд:
— Какого пацана?
Коннор Грин:
— Которого зарезали возле «Цыплят Джо». Я все видел.
В животе у меня похолодело. Все во мне замерло, даже кровь в жилах перестала течь.
Коннор Грин:
— Серьезно. Я проезжал мимо и видел, как в пацана воткнули нож и как Жермен Брент рвал оттуда когти. Все своими глазами видел.
Кайл Барнс:
— А почему копам ничего не сказал?
