дуэль на шпагах, в которой я дрался. Но я должен оказать ее, Элеонора. Для тебя.
Ахилл потерся лицом о волосы Элеоноры.
– Как бы я хотел провести остаток дней своих с тобой! Я действительно нашел спасение в женских руках. Твоих руках. Но, обретя тебя, я тебя и потерял. Но, моя Элеонора, всегда помни, что я люблю тебя.
Она погладила руки, которые так крепко держали ее.
– Ахилл… ты не потерял меня! Я здесь. Я всегда хочу быть здесь, в объятиях своего любимого. Страсть – великолепная штука, мой Тристан, но я теперь знаю, что она не такая, как об этом поют твои поэты.
Элеонора повернулась и посмотрела ему в лицо.
– Скажи мне, что ты видишь, – прошептала она ломающимся голосом. – Скажи мне, что ты видишь в моих глазах.
Взгляд любви и безграничной печали отразился на лице Ахилла, и он коснулся пальцем ее мягкой щеки.
– Я не вижу стен. И я вижу то, что всегда хотел видеть, в существование чего не верил. Я вижу любовь.
Он горячо обнял Элеонору. Она почувствовала, как Ахилл головой гладит ее волосы.
– Но это все, что у нас когда-либо будет, – сказал он. – Наша любовь и наши воспоминания. Ты – леди знатного происхождения, я – внебрачный сын дочери второстепенного фламандского рода, вышедшей замуж за старого французского шевалье. И турка – злобного человека без чести и титула, несмотря на то что он одно время был султаном Темешвара. У меня есть лишь мои военные навыки, и лишь их я могу продать. Мне нечего предложить женщине, которую я хотел бы назвать своей дамой. Я не могу даже попросить о подарке на память, поскольку у меня нет ничего взамен. Ты видишь, Элеонора? Именно поэтому моя последняя услуга тебе заключается в том, чтобы покинуть тебя.
– Ахилл… – Элеонора прижалась к нему, хотя по-прежнему находилась в его объятиях. – Меня не волнуют ни твое звание, ни твое богатство. Только ты. Мы можем сойти в Грейне и никогда не увидеть Вены.
– Будет позорно увлекать тебя туда, куда я падаю, отрывать тебя от семьи. Твои родные – все для тебя. Большинство из них захотят уничтожить меня, и я не хотел бы, чтобы это запятнало тебя.
– И нет никакой надежды?..
– Нет, моя Элеонора, только воспоминания. И даже сам Господь не может изменить этого.
В эту ночь они не спали. Снаружи запутанным курсом нес свои воды Дунай, а внутри на кровати Элеонора лежала в объятиях Ахилла. Они не занимались любовью, а лишь обнимались, тихо шепча друг другу слова любви. Вдруг Элеонора мягко высвободилась и села, руками прижав колени к груди.
– Скоро Грейн, – сказала она. – Скажи капитану, чтобы он там остановился. Я… я поеду в Вену позже.
Ахилл погладил Элеонору по спине, словно это прикосновение утоляло его голод.
– Я вижу, ты дрожишь, – отметил он, поднялся и сел сзади, обняв ее. – Так жаль расставаться с тобой, моя любимая Элеонора. Но еще печальнее было бы, если бы я никогда не узнал тебя. Ты бесценный дар судьбы.
Элеонора разрыдалась и уткнулась лицом в колени.
– Я не стою твоей любви. Ты должен сойти в Грейне. Ты должен! Ты не можешь ехать в Вену! Это я, эгоистичная трусиха, не хочу с тобой быстро расстаться.
– Шшш, Эл, – вполголоса сказал Ахилл, гладя Элеонору по плечу. – Иди, я снова обниму тебя. Мы проведем остаток ночи вместе.
Как опьяняли ее его прикосновения! Но ей требовалось решение. Она не могла больше ждать. Времени не было, не было. Элеонора выскользнула из рук Ахилла и встала с кровати.
– Ты не можешь ехать в Вену! Не можешь. Я скрывала кое-что от тебя из-за стыда, из-за вины, из-за бесконечного эгоизма. Из страха, что у тебя по отношению ко мне не останется ничего, кроме презрения.
– Презрения? К моей Изольде?
– Да! К твоей Изольде. Я рассказала тебе не все. Я должна была соблазнить тебя и привезти в Вену. У моих братьев есть шпионы на пристанях, следящие днем и ночью за моим прибытием с сыном дьявола, чтобы…
– Заставить меня ответить за грехи Эль-Мюзира, – закончил за Элеонору Ахилл. – Ты думаешь, твой Тристан настолько слаб, что не сможет ускользнуть от нескольких шпионов?
– Шпионы находятся на пристанях не для того, чтобы нападать на тебя, Ахилл. А для того, чтобы сообщить братьям о нашем приезде. Именно с ними ты встретишься. – Элеонора повернулась к Ахиллу, опираясь руками на кровать. – С моими братьями. С солдатами, Ахилл. Они захватят тебя, закуют в цепи, обвинят, а потом накажут тебя за грехи твоего отца, совершенные против нашей семьи.
Элеонора спрыгнула, с кровати и начала ходить взад-вперед, обняв себя за плечи.
– Сына за сына. Мы, Ахилл, все вместе, в том числе и я, отправим тебя к туркам. Как раба. Прости меня, Святой Стефан, как раба. Не понимаешь? Мы жили ненавистью. Грехи Эль-Мюзира стали нашими собственными. Сойди в Грейне! Не ради меня, Ахилл, не ради подлой трусихи, стоящей здесь, но ради женщины, в которую ты верил. Ради нее, сойди в Грейне.
Некоторое время Ахилл сидел, словно прислушиваясь к какому-то внутреннему голосу.
– Возможно, это моя судьба, Элеонора, – мягко сказал он, но Элеонора видела, как в его глазах разгорался свет. – Ради женщины, которую люблю, ради такой женщины, как ты, я не сбегу. Может быть, есть одна услуга, которую я смогу сделать для своей дамы.
