– Да и я тоже, – вмешался Джексон.
– Автослесарь на полицейской стоянке говорит, минимум шесть тысяч. Плюс-минус двадцать долларов.
– Нужны новые крылья. И, может быть, новая ось.
– Если… – Лаббок посмотрел на напарника. – Если в порядке ходовая часть.
– Да уж, если ходовая часть не в порядке, то машина никуда не годится, – сказал Джексон.
На мгновение показалось, будто он сейчас заплачет.
– Если ходовая часть сломалась, тогда уж прямо на свалку, – добавил он.
– Тут есть над чем поразмыслить, – признал Тиллмэн.
– Что верно, то верно. Есть» над чем поломать голову. Но у нас имеется одно предложение.
Тиллмэн улыбнулся с вымученной благодарностью.
– Машина у тебя застрахована?
– Разумеется, застрахована.
– Разве Эммет похож на идиота, который не застрахует такую шикарную машину? Да еще – будучи знаменитостью, – вскинулся Джексон. – Разумеется, она у него застрахована.
– Ну вот, ты заявляешь о том, что машину у тебя украли. Мы пишем за тебя заявление и вручаем тебе копию для твоего страхового агента. А другую копию кладем в досье, на случай, если кто-нибудь поинтересуется. Ты все улавливаешь?
– Я получаю страховку.
– Вот именно! И на всех кладешь!
– А что происходит с машиной?
– Это изумительная машина. Хотел бы я, чтобы у меня была такая изумительная машина.
– Я бы тоже хотел, – поддакнул Джексон.
– Так что нам надо будет договориться со знакомым автослесарем. Для нас он поработает сверхурочно – и возьмет полцены. А инструменты, гараж, отопление, электричество – все хозяйство, понимаешь? Никакой накрутки. Хозяин мастерской делает нам любезность. Автослесарь работает сверхурочно. Он даже перекрашивает машину. Мне нравятся серебристые, но Джексон говорит, что она должна быть черной. Нам с Джексоном это обойдется в три тысячи.
– Если не повреждена ходовая часть.
– Это само собой. Но на такой риск мы закладываться не будем. И так рискуем. Потом мы ездим на ней этак с недельку. Ловим кайф. Воображаем, каково это – и на самом деле быть хозяином такой шикарной машины. Затем продаем ее знакомому дилеру. Может, нам удастся в итоге заработать пару тысчонок. А почему бы и нет? Ты ведь не будешь нас упрекать?
– Нет, не буду.
– Потому что мы пользуемся подвернувшимся шансом, не правда ли? Мы ведь воспользовались столькими шансами, чтобы вытянуть тебя из этой истории. И ни в чем тебя не упрекаем. В конце концов, для чего человеку друзья, если не для того, чтобы время от времени оказывать ему ту или иную услугу?.. Идти ради этого на любой риск… Зато и радоваться всем вместе!
Тиллмэн передал им документы на машину.
– Еще стаканчик? – спросил Джексон.
– Нет, у меня свидание. Тиллмэн потянулся за счетом.
– Да ты что! – Лаббок одной рукой перехватил руку Тиллмэна, в другой – счет. – Угощаем сегодня мы!
Проезжая по ночной улице, Оборн искоса поглядел на Гарри Шуновера. И подумал о том, как становятся напарниками полицейские. Как друг с другом срабатываются. Как сживаются. Эти узы во многих отношениях прочнее супружеских.
Начать хотя бы с того, что сам он темнокожий, а Шуновер – белый. Гарри не из расистов, но его воспитали, советуя держаться от негров подальше, точно так же, как самому Оборну старшие не велели якшаться с белыми. Да и могло ли быть иначе? Негры просачивались и прорывались в кварталы, в которых они были непрошеными гостями, потому что жизнь в гетто была просто невыносимой – оттуда, казалось, норовили удрать даже крысы. А где, кроме как в пограничных с негритянскими гетто кварталах, прикажете обитать трудовому люду из белых?
На это накладывались и внешние различия. Оборн был высок, жилист, отлично бегал, когда входил в студенческую сборную штата по баскетболу. И хорош собой, как он не уставал подчеркивать и сам. Гарри был склонен к полноте и вдобавок начал лысеть. Нос у него был как куриная гузка, зубы кривые и порченые; к тому же он постоянно сосал леденцы – и зубная боль одолевала его чуть ли не каждый день.
Оборн был удачно женат, в постели ему с женой было хорошо, да и ей с ним тоже. Супружеская Жизнь Гарри была истинным адом, в конце концов Жена и вовсе прекратила давать ему.
Шуновер сказал Оборну, что его жена, Ширли, требует, чтобы он сделал себе стерилизацию, потому что пяти детей с нее более чем достаточно.
– Есть спираль, есть таблетки, – ответил ей Гарри.
– Ты хочешь, чтобы я занесла себе инфекцию?
А может, и заболела раком?