Ты все еще хочешь уйти? Джессика закрыла глаза. Как легко сказать «нет», потому что это было бы правдой. Как приятно, если бы эти опытные руки снова сняли с нее одежду, еще раз заставив испытать невероятное блаженство. Но это значило бы поддаться слабости, показать Сальваторе, что она ставит его желания выше своих и готова удовлетворить их по первому требованию. Нет, это недопустимо. Он должен ее уважать хоть чуть- чуть.
— Я должна идти, — сказала Джессика, мягко отталкивая его от себя.
Сальваторе посмотрел на нее долгим взглядом и разжал руки:
— Хорошо. Так и быть. Я позвоню водителю.
Глава 9
Джессика смотрела, как набухают мюсли в чашке с молоком, и машинально перемешивала их ложкой.
— Что ты имеешь в виду под словами «стать его любовницей?» — во второй раз спросила Уиллоу.
Джессика подумала, что напрасно она поделилась с Уиллоу своей новостью, но не каждый день мужчины, подобные Сальваторе Кардини, предлагают стать ей любовницей. Ей захотелось рассказать кому-нибудь о том, что ее переполняло. Ведь в этом слове — «любовница» — таилось что-то эротичное, запретное, возбуждающее любопытство и тревожное волнение...
И вот теперь Уиллоу спрашивает ее, что это значит! Да откуда ей знать, если такое произошло с ней впервые?
— Это нечто вроде устного договора между мужчиной и женщиной, — небрежно пожала она плечами, словно всем должно быть понятно сразу, что это значит. — Это происходит сплошь и рядом.
— Понятно. Ты хочешь сказать, что согласилась выполнять все его причуды без всяких к тебе обязательств, — ответила за нее Уиллоу и покачала головой. — Неужели ты настолько сошла с ума, Джессика, чтобы соглашаться на подобное? Я считала тебя девушкой с головой на плечах.
— Не совсем так, — нерешительно пробормотала она.
— Что «не совсем так»? — потребовала объяснить Уиллоу. — Ты хочешь сказать, что еще не согласилась?
Джессика молча помешивала мюсли.
— Значит, все-таки согласилась, — сделала вывод Уиллоу.
— Наверное, да, — признала Джессика.
— Черт возьми! — воскликнула подруга. — Ты с ума сошла...
В этих словах, пожалуй, есть доля правды. Она и впрямь сошла с ума. Отодвинув тарелку с нетронутым завтраком, Джессика взглянула на Уиллоу:
— Хочешь сказать, что ты бы не согласилась?
— Согласилась, — ответила Уиллоу не раздумывая. — Но сначала я бы заставила его подождать.
— Да, не сомневаюсь, — сказала вслух Джессика, про себя подумав, что даже Уиллоу не устояла бы перед Сальваторе, если бы оказалась с ним наедине.
— Но ты хотя бы задумывалась над тем, почему он сделал это предложение именно тебе? — не оставляла ее в покое Уиллоу.
— Я знаю свое место и не строю в отношении себя никаких иллюзий. Вот главная причина. И со мной его холостяцкой жизни ничто не угрожает. К тому же мы подходим друг другу в физическом плане.
— А он... — Уиллоу вдруг нервно затеребила волосы. — А Сальваторе, случайно, не спрашивал обо мне?
— Нет, о тебе Сальваторе не спрашивал, — мягко сказала Джессика. — Мы о тебе не говорили.
Как она и ожидала, Уиллоу нисколько не расстроилась.
— Ну нет так нет! — развела она руками. — Ладно, когда ты с ним встречаешься в следующий раз? Или ты этого пока не знаешь? По-моему, ты все-таки немного поторопилась. Лично мне было бы неприятно, когда мне звонят, словно я — служба доставки пиццы и должна прибыть во столько-то и туда-то.
Джессике хотелось заткнуть уши. А ведь Уиллоу в чем-то права.
— Его нет в Лондоне. Он часто уезжает по делам. На этой неделе он должен быть в Нью-Йорке.
— Прелестно, — засмеялась Уиллоу. — Но вы хоть виделись до его отъезда?
— Мельком.
...Как она страшилась на следующий день после совместно проведенной ночи зайти к нему в офис! Она вошла к нему с замирающим сердцем и несколько секунд не могла понять, какие чувства в ней сильнее: разочарование или облегчение, когда офис Сальваторе оказался странно пуст. Но верно, сильнее все же было разочарование.
После его кабинета она навела чистоту в туалетной комнате и только вышла из нее с ведром и тряпкой в руке, как дверь открылась и Сальваторе вошел к себе в офис.
На нем был темный костюм, подчеркивающий черноту его густых волос. Голубые глаза сверкали, как сапфиры в лучах солнечного света. Поставив кейс на пол, он посмотрел на нее долгим взглядом и наконец сказал:
— Джессика.
Хотя ее сердце рвалось к нему, она заставила себя стоять на месте, не зная, чего ждет от нее Сальваторе, особенно когда на ней эта дурацкая розовая униформа.
— Иди сюда, — негромко приказал он.
Где-то на пути к нему она выронила тряпку из рук. Остановившись перед ним, вдруг вспомнила про свои резиновые перчатки и нерешительно посмотрела на Сальваторе.
Он поднял обе ее руки и со слабой улыбкой покачал головой:
— Боюсь, милая, но вид резиновых перчаток внушает мне только одну мысль, а именно — избавиться от них поскорее. Они не вызывают во мне желания. А как насчет тебя? — Говоря все это, он стягивал их с ее рук. Перчатки упали на пол, и Сальваторе заключил ее в объятия, его глаза дразнили ее. — Надеюсь, ты не возражаешь?
— Н-нет.
Сальваторе слегка нахмурился:
— По-моему, ты немного нервничаешь.
— Немного, — призналась Джессика. — Совсем чуть-чуть.
— Не могу понять почему, — задумчиво сказал Сальваторе. — Мы с тобой были близки так, как только могут быть близки мужчина и женщина. И насколько я помню, тебе это понравилось не меньше, чем мне. В чем же дело? — Он прищурился. — Или ты сердита на меня, что я не позвонил?
— Нет, конечно, ведь ты не спросил мой телефон. — Как ни хотела Джессика, но в ее голосе послышались слегка обвиняющие нотки.
Его голубые глаза вспыхнули.
— Ты думаешь, для меня это стало бы проблемой, если бы я захотел тебя найти?
Да, человеку с такими связями, как у Сальваторе, это и не составило бы никакого труда.
— Так я дождусь сегодня поцелуя или нет? — чуть насмешливо спросил он.
— Когда ты вернешься? — спросила Джессика, хотя и обещала себе не задавать подобных вопросов.
— Ближе к выходным. — Сальваторе смотрел на нее сверху вниз, на его губах заиграла улыбка. — Так как, мы еще увидимся?
— Я надеюсь, что да.
Сальваторе почти неосознанно погладил ее по волосам:
— Вот и ладно. Я позвоню.
Он быстро и легко коснулся ее губ, отстранился от нее, взял кейс и вышел, даже не
