клочьев тумана и сгущающейся темноты, и не слышала ничего, кроме стука копыт.
Но третий поворот в седле открыл ей ужасную картину; на гребне невысокого холма она увидела силуэты пяти всадников и их ужасных жеребцов. Их плащи и капюшоны вздымались под ветром волнами, мечи свисали с поясов, изо ртов вырывался пар, и породили они на призрачные исчадия ада.
Она снова вонзила пятки в бока Грома. Болотистая, покрытая колдобинами и ямами дорога и днем-то была небезопасна, но ехать по ней ночью было чистым безумием.
Поэтому Гвиневра не удивилась, хоть и изрыгнула проклятие, когда Гром упал на колени и она едва не перелетела через его голову. Его копыта оказались обращенными в четыре стороны, а волна жидкой грязи окатила седло.
Гвин соскользнула с седла. Жеребец поднял голову, широко раскрыв безумные глаза. Потом он поднялся и умчался в рощицу, оставив мокрую и заляпанную грязью Гвин стоять на коленях посреди дороги в полном одиночестве.
Глава 3
– Господи! Спаси меня, потому что сама я спасти себя не могу, – шептала Гвин, с трудом поднимаясь на ноги. Ее качало из стороны в сторону.
Еще не совсем стемнело, и она смогла разглядеть скрещенные мечи – герб Марка – и пятерых наступающих на нее солдат.
Одного из рыцарей она узнала – это был личный телохранитель Марка, де Луд, остальные были солдатами в доспехах. Она встала, вытирая запачканные грязью подбородок и грудь.
Враги продолжали наступать, и мягкое цоканье копыт теперь обрело другой звук – чавкающей под копытами грязи, потому что лошади вброд переходили широкую и глубокую лужу, выбившую из колеи Грома. Гвин не отрывала взгляда от де Луда, ехавшего на несколько пядей впереди остальных. Их было пятеро против нее одной.
– Миледи Гвиневра?
В сумерках его голос звучал мрачно и зловеще. Теперь преследователи находились в нескольких шагах от нее.
– Миледи, лорд Эндшир послал нас за вами.
– Можете сообщить ему, – ответила Гвиневра, задыхаясь и оправляя юбки, закрутившиеся вокруг лодыжек, – что нашли меня в добром здравии, и поблагодарить его от моего имени за заботу.
Рыцарь остановился и сдержал своего коня. Остальные повторили его действия. Глаза их были почти невидимы под шлемами, носы прикрыты продолговатыми пластинами, ниспадавшими со стальных шлемов, Де Луд откашлялся, прочищая горло:
– Он дослал нас охранять вас.
– Можете не сомневаться, сэр, что лорд Марк заботится не обо мне, а о своем богатстве.
Де Луд легонько прикоснулся к своим шпорам и снова двинулся вперед. От страха в горле Гвин образовался ком. Она попыталась сглотнуть его. Это ей не удалось. Мокрые волосы липли к покрытому жидкой грязью лицу. Она все-таки вскинула подбородок.
– Я в полной безопасности, сэр, и была бы очень рада, если бы вы оставили меня в покое и позволили идти своей дорогой.
Мужчины переглянулись и продолжали наступать.
– Не глупо ли это, миледи?
Голос де Луда прозвучал пронзительно: он старался показать свое удивление.
– Мы ради вас оставили все удовольствия, которые сулит придворная жизнь, а они чего-нибудь да стоят. Вы одна, пешая, на пустынной дороге. И думаете, что вы в безопасности?
Гвиневра сделала шаг, и из ее башмака фонтаном брызнула жижа.
– Здесь я чувствую себя в большей безопасности, чем в обществе вашего лорда, и останусь здесь, пока не вернется мой конь.
Рыцарь тихонько хмыкнул, будто его позабавила эта речь. Все пятеро продолжали продвигаться вперед сквозь туман.
– Знаете, миледи, не далее как вчера утром распространились слухи о том, что как раз на этом участке большой дороги заметили шпионов Генриха[2]. И как вы полагаете, что бы они сделали, если бы встретили кого-нибудь вроде вас?
– Возможно, то же самое, что и вы. Взвалили бы меня на круп своего коня и увезли туда, куда я ехать не хочу.
Де Луд осторожно и неспешно направлял своих людей вперед, заставляя останавливаться через каждые несколько шагов, будто Гвиневра была опасным раненым животным, которое им надлежало поймать. Копыта огромных боевых коней, погруженные в жидкую грязь, продвигались на несколько дюймов, скользя по глине, потом их вытягивали из жижи с чавкающим звуком.
Густо разросшиеся деревья были и слева и справа от нее, располагаясь на лесистом выступе. С безумной надеждой оглянувшись через плечо, Гвиневра увидела только пустую дорогу. Не было никаких строений, не было людей, не было спасения.
Обезумев от ужаса, она набрала горсть камней и отступила на шаг. Враги продолжали надвигаться на нее. Отступив еще дальше, Гвиневра ударилась спиной о древесный ствол.
– Все идет не так, как вы надеялись? – спросил незнакомый мужской голос.
Страх ледяной струей потек вдоль ее позвоночника. Она повернула лицо на голос и увидела возвышающуюся над ней темную фигуру в плаще е капюшоном. Совершенно черный на фоне тумана силуэт человека, плащ которого волочился сзади как хвост, вызывал представление о каком-то мифическом чудовище. Она открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Глаза незнакомца дюймов на восемь выше ее были устремлены на людей Эндшира.
– Спрячьтесь за мою спину, леди.
– Что?
– Если хотите уцелеть, спрячьтесь за мою спину.
На мгновение ее взору открылись темно-серые глаза, упрямый подбородок и прямой нос.
– Зачем вы им?
– Вы их знаете? – пробормотала Гвиневра, разлепив пересохшие губы.
– Знаю.
У него был низкий спокойный рокочущий голос.
Гвин посмотрела на топчущихся в нерешительности солдат. Они в изумлении уставились на внезапно появившееся привидение, и их охватила неуверенность. Гвиневра почувствовала, что сухость во рту проходит.
Стремительным движением руки привидение откинуло капюшон плаща и шагнуло вперед, оказавшись впереди нее.
– Зачем вы им? – повторил он спокойно.
– Я нужна лорду Эндширу.
Его глаза блеснули, когда он обратил взгляд на нее.
– Вы нужны Марку фиц Майлзу?
– Не совсем так. Ему нужны мои деньги.
– А-а, – сказал ее собеседник сочувственно, снова переведя взгляд на наступающих рыцарей. – Он всегда действовал наверняка и никогда не любил сюрпризов.
– Кто осмелился напасть на суженую моего лорда? – закричал де Луд.
Мягкое шипение мечей, вынимаемых из кожаных, укрепленных еталью ножен, нарушило тишину. Потом снова воцарилось молчание.
– Я не его суженая! – закричала Гвиневра из-за плеча своего спасителя, потом понизила голос: – Он послал своих людей, чтобы они убедили меня, что я хочу за него замуж.
– Мм.
Снова молчание, если не считать топота копыт.
– Они не очень-то преуспели в своем деле.
– Армия у стен моего замка должна добиться успеха, если это не удастся им.
И в этот момент его рука подняла самый большой лук, какой ей доводилось видеть в жизни. Из-за пояса он вытянул одну из трех стрел, молниеносным движением взметнул лук над головой как арку и туго натянул тетиву.
Де Луд поднял руку, подавая своим людям знак остановиться.
– Нам нужна только леди, разбрйник! – крикнул он. – Тебя не потащат к шерифу, не задержат и не тронут. Можешь положиться на мое слово. Только отдай нам женщину.
Незнакомец разразился смехом, который прозвучал устрашающе на фоне мрачной сцены.
– А ты можешь положиться на мое слово: вы уедете без леди. Если попытаетесь захватить ее, польете своей кровью дорогу вашего короля-самозванца. И все равно уедете без нее. А теперь уезжайте.
Гвин вздрогнула, услышав о короле-самозванце.
– Без леди мы не уедем.
Привидение, теперь обретшее черты реального человека, опустило квадратный подбородок на древко стрелы и посмотрело на него.
– Леди остается.
Один из людей де Луда пришпорил своего коня и двинулся вперед, вдохновляемый скорее образами отважных рыцарей, чем здравым смыслом. Стрела запела, разрезая воздух, и вонзилась ему прямо в горло, Воин соскользнул с седла и упал замертво.
Гвин был виден лишь смертоносный наконечник оружия, торчащий из его затылка.
Остальные четверо в оцепенении смотрели, а человек за спиной Гвин уже возложил на тетиву следующую стрелу, готовясь ее выпустить.
В зловещей тишине условия были ясны: если солдаты удалятся, стрел больше не будет выпущено, но они не уезжали.
– О Боже! – выдохнула Гвиневра, дотрагиваясь до его руки. – Вы убили одного из людей Марка. Его это не обрадует.
В отдалении де Луд высвободил ногу из стремени и пнул мертвого солдата в спину.
– Мне нет дела до радостей Эндшира, – произнес незнакомец.
Она подняла глаза к его затененному капюшоном лицу.
– Мне следует убедить вас предоставить решать этот вопрос мне и удалиться, пока вы не подверглись мести Эндшира.
– Я не уеду.
– Я не допущу, чтобы вашей жизни грозила опасность из-за меня.
– Не Эндширу решать, жить мне или умереть.
Он опустил глаза, и она заметила, что он едва заметно улыбается уголком рта.
Де Луд выпрямился в седле, повернулся к своим людям и что-то тихо сказал.
– Ладно. – Гвиневра расправила плечи. – Если вам так не терпится умереть, не стану проявлять неблагодарность.
Они оба не отводили взгляда от шеренги солдат, продолжавших тихонько совещаться.
– У вас есть оружие? – просил он.
– Камень.
– Камень? А вы знаете, как метать камни?
– Метать? Да надо просто…
