— Это другая тема, которую мы должны обсудить, — сказал Говард, входя в роль председателя. — Вот эти деньги. Они перед вами.
Он показал всем один экземпляр сертификата.
— Это бона на предъявителя. Финансовый документ, ничем не хуже наличных денег. В банке или обменном пункте она будет оплачена по первому требованию и без всяких вопросов. Нельзя проследить, где и у кого предъявитель приобрел боны. Синди притащила их в кофре целую кучу. Всего на два миллиона.
— Боже мой! — воскликнула Мэрилин. Она взяла сертификат, пощупала его и поднесла к глазам.
Говард достал из кармана крохотный мешочек из мягкой ткани.
— Вот что было куплено за боны!
Он не без удовольствия ощущал на себе любопытные взгляды женщин. Развязав бечевку, он выждал момент, одарил всех улыбкой и что-то высыпал себе на ладонь, зажав в руке. Потом медленно разжал пальцы и продемонстрировал то, что лежало у него на ладони.
Они увидели невзрачные поблескивающие камешки.
— Алмазы, — объяснил Говард, — сырые, неотшлифованные. Стив говорил о бриллиантах. Посмотрите, какой размер у некоторых.
— Сколько они могут стоить? — спросила Дженни.
— Не меньше двух миллионов. Я не разбираюсь в драгоценных камнях, но если кто-то заплатил за них два миллиона, значит, они этого стоят. Я думаю, что после обработки их цена будет намного больше.
Он посмотрел на Билла.
— Как видишь, в наших руках чудом оказался и товар, и деньги, за него уплаченные. Такое не прочтешь ни в одной сказке. Это даже не пещера Али-Бабы.
— Четыре миллиона! — у Дженни перехватило дыхание.
Мэрилин осторожно потрогала пальцем камень.
— Лучше убери их, Говард, — попросила она. — Мне почему-то страшно на них смотреть.
Он ссыпал алмазы обратно в мешочек и туго затянул упругую бечеву.
— В кофре находятся четыре таких мешка и двадцать свертков с бонами. Боны становятся дороже, чем дольше ты их хранишь. Набегают проценты со дня их выдачи. А алмазы? — Он развел руками. — Кто знает? Но я уверен, что если использовать их потихоньку… отдавать в огранку по одному и продавать, то постепенно за них можно выручить гораздо больше, чем два миллиона. Как ты считаешь, Билл?
Билл не знал, что ему ответить.
— Прикинь. Малый, купивший их, не стал бы пачкаться из-за мелочи. Я уверен, что он рассчитывал удвоить сумму или утроить.
— Я хочу услышать твое мнение, Говард, — вмешалась Дженни, — назови максимальную сумму.
— Пять миллионов и не меньше. Возможно, даже ближе к шести, если продавать не торопясь и с оглядкой.
Билл смотрел на Говарда мутными глазами.
— Пять миллионов долларов?
Говард выдержал взгляд Билла и улыбнулся. Он решил, что наживка проглочена и крючок сидит крепко.
— Если не больше! И все неизвестно откуда! Происхождение этой собственности проследить невозможно. Все равно что найти горшок с золотом у себя во дворе.
Они погрузились в молчание. Билл обвел всех взглядом. Потом поглядел на Синди, одиноко стоявшую на облюбованном ею месте возле бушприта.
— Ты не собираешся возвращать их? — спросил он у Говарда.
— Кому? — Улыбка Говарда стала еще шире.
— Тому, кто… — Билл понял, что собирается сказать глупость, но все же закончил фразу: — Их владельцу.
— Хозяевам нашей юной Синди? Ты это хотел сказать? Вряд ли тебе самому хочется познакомиться с ними. Вспомни, что говорил про них Стив. И как их боится Синди.
— Тогда, может быть, передать их властям? Сдать в полицию.
Говард смотрел на Билла с насмешкой, ожидая, что тот признается, что сморозил очередную глупость. Наконец, не выдержав затянувшегося молчания, он решил поучить Билла уму-разуму.
— Мы на Карибах, Билл. Здешняя полиция — это не ФБР. Ты отдашь им пять миллионов и надеешься, что они поместят объявление о находке в газетах. Тебе скажут «большое спасибо» и, как только за тобой закроется дверь, поделят деньги между собой. А чтобы мы не трепали лишнего, примут соответствующие меры. Ты сам можешь догадаться, какие это будут меры.
— Для них будет лучше всего, если мы просто исчезнем, — подсказала Дженни.
— Неизвестно, с кем опасней иметь дело. С Карибской полицией или с гангстерами, — добавил Говард.
— Подождите! Подождите! — запротестовал Билл. — Вы считаете, что в полиции все воры и убийцы. Должен же быть кто-то, кому можно доверять ценности.
— Кто и где он? — охладила его пыл Дженни. — Как ты его отыщешь? — Она обратилась ко всем, давясь от смеха: — В этом весь Билл! Ищет повсюду с фонарем честного человека. — Она повернулась к мужу и почти выкрикнула ему в лицо: — Первый же человек, к которому ты обратишься, запросто прикончит нас всех. Такие большие деньги требуют соблюдения тайны. И почему какие-то мифические власти, чиновники или копы имеют больше прав на них, чем мы?
Синди очнулась от задумчивости. Разговор на корме шел на повышенных тонах. Она не разбирала слов — ветер относил их в сторону, но, конечно, догадывалась, о чем спорят две супружеские пары. Заметив, что она смотрит на них, они замолкли. Никто ни жестом, ни словом не позвал ее присоединиться к ним. Синди сделала несколько неуверенных шагов по палубе. Ее силуэт в отблесках солнечного света, отраженного от воды, казался зыбким, как привидение. Она постояла пару секунд в замешательстве и пропала в черной дыре люка, ведущего в салон.
Четверо в рубке, двое мужчин и две женщины, инстинктивно сбились в тесный кружок. Говард, понизив голос, задал всем вопрос:
— Кто-нибудь из вас разве не раздумывал когда-то, в детстве или в юности, о совершенном преступлении? Организовать все так умно, чтобы никто даже не догадался, что преступление имело место. Например, похитить сокровище, о котором не знает ни одна живая душа?
Билл понял сразу, к чему клонит Говард. Он в студенческие годы часто размышлял о беспроигрышной системе игры в рулетку. Знать бы наперед, на какой цифре остановится шарик! Тогда он мог бы посещать казино время от времени, выигрывать и проигрывать иногда, чтобы крупье не догадался, что он играет по системе. И постепенно, незаметно для окружающих, скопить состояние.
Дженни также посещали подобные мысли. Работая дизайнером по оформлению деловых интерьеров, она часто грезила о том, как ей поручат выбрать подходящий рисунок, чтобы замаскировать панелями секретный сейф с ценностями, существование которых хозяева никогда не решатся признать. И как она обнаруживает листок с шифром, подклеенный к дну потайного ящика письменного стола какого-нибудь босса. И о хищении никто не заявляет. И никто не связывает ее с преступлением. Говард продолжал:
— Перед нами идеальное преступление. Разница в том, что кто-то его совершил за нас. Никто не знает, что Синди на яхте. Никто не знает, что у нас деньги. Преступник даже постарался для нашей пользы, сделав так, что деньги и ценности нельзя проследить. Мы привезем все это богатство домой и разложим по собственным депозитным сейфам. И будем пользоваться от случая к случаю. Это будет для нас поддержкой на многие годы. Считайте, что мы поймали птицу счастья за хвост.
Все были очарованы открывшимися возможностями. Дженни восприняла идею Говарда всерьез. Мэрилин и Билл скорее посчитали ее шуткой, но их забавляла игра воображения, грезы о сказочном богатстве Али-Бабы. Мэрилин усмехнулась.
— Значит, мы нашли клад у себя под порогом?
— Именно так! — твердо заявил Говард. Мэрилин покачала головой.
— Это не так, к сожалению. Это не счастливая находка, как ты говоришь, а совсем другое. Нас чуть не убили из-за этих денег. Говарду разбили голову пистолетом. Билл был на волосок от смерти. И в шторм мы попали тоже из-за этого. Не знаю, как вы, но, когда судно опрокинулось… я в тот момент уже прощалась с
