устремляющихся к парому, он не появлялся. Он растаял в воздухе подобно привидению. Она заледенела при мысли, что так теперь будет всегда в ее жизни — Эл где-то здесь, но его нельзя обнаружить.
Синди собрала все свое мужество, чтобы сделать первый шаг на открытую площадку. И когда она сделала этот шаг, то заметила шляпу с пестрой лентой, возвышающуюся над кучкой посетителей, покидающих госпиталь.
Эл не торопясь спустился по ступенькам парадного входа, прошел к ограде и остановился у обочины шоссе. Мимо него, спеша куда-то, проносились микроавтобусы «скорой помощи». Он выглядел усталым, ко всему равнодушным соглядатаем. Но Синди знала, что это далеко не так. Вестон побывал в здании, но что он там делал?
Он не разыскивал Синди. Это ясно. Синди никогда не рискнула бы обратиться в больницу. Его взгляд буквально прилип к входным дверям госпиталя. Его интересовал кто-то другой. И не среди толпы курортников, заполнившей паром, он выискивает свою жертву.
Синди семенящими шажками приближалась к сходням парома. До них оставалось совсем немного, но искушение оглянуться и узнать, что делает в эти мгновения Вестон, было слишком велико. И она поддалась этому искушению.
Она увидела, как все трое — Билл, Дженни и Мэрилин — выходят из госпиталя. Лицо Мэрилин было плотно забинтовано под темными очками, но Синди ее узнала. У подножия лестницы их встретил полицейский офицер в небесно-голубой униформе. Между ними завязался разговор. Синди казалось, что эта беседа длится бесконечно. Вот кого выслеживает Эл! Не ее, а людей, спасших ей жизнь.
Возле трубы громадного парома взвыла сирена, предупреждающая, что посадка близится к концу. Опаздывающие пассажиры перешли на бег. Наступил момент выбора. Если Синди сейчас отдаст на растерзание Вестону Мэрилин, Дженни, Билла и успеет вспрыгнуть на готовые к подъему сходни, ее жизнь, пусть на некоторое время, но будет в безопасности. Она скроется от всевидящих глаз жаждущего мщения зверя. Еще минута, и ее уже не будет на Тортоле…
Полицейский офицер помог Биллу и женщинам разместиться в такси. Эл, как бы гуляючи, прошел мимо них и тигриным прыжком нырнул в ожидающий его фургон.
Сирена парома прогудела вторично. Синди растерялась. Матросы морского такси уже готовы были убрать сходни. Их раздражали опаздывающие пассажиры.
Фургончик Эла в точности повторил маневры таксиста, увозившего Билла и женщин, на дорожной развязке возле госпиталя и влился в поток уличного движения.
Последний гудок парома был самым продолжительным и самым тревожным. Пристань опустела. Синди метнулась к стоянке такси.
— Следуйте за этими машинами! — крикнула она несколько озадаченному водителю.
— Какими? — спросил он.
Синди не могла произнести ни слова. Во рту у нее пересохло. Она указала пальцем на белый фургон Вестона, не уверенная, что водитель понял ее жест.
Как только они отъехали от госпиталя, Билл освободил руку из повязки и начал ею шевелить. Он мог вытянуть ее вперед и в сторону, некоторую боль он ощущал, только когда поднимал ее над головой.
— Дай наконец своей руке покой, — посоветовала Дженни.
— Моя рука в порядке.
Все было бы прекрасно, если б не вновь возобновившиеся страхи. С прошлым было покончено, но его не так легко было забыть.
Краткое расследование в полиции не имело никакого отношения к истине. Они изложили часть правды. Другая часть, причем наибольшая, была похоронена в их сознании. Мэрилин ответила на вопросы полицейского офицера весьма твердым голосом и поведала ему правдоподобную и весьма трогательную историю их злоключений. Захват в плен, шторм, гибель капитана в момент, когда ее муж боролся с ним, чтобы перехватить у преступника оружие. А потом атака неизвестного вертолета, смерть мужа в перестрелке и пожар на корабле. Только один факт она интерпретировала по-своему. По ее версии, Синди пропала уже на Тортоле, когда яхту выбросило на скалы.
— Дай Бог, чтобы она осталась жива! — Тут Мэрилин приложила платок к глазам.
Каждое ее слово дышало правдой, и все же эта история обходила истину стороной.
— А что же произошло с деньгами? — вежливо поинтересовался офицер полиции.
Тут подал голос Билл.
— Я выбросил их за борт. Я считал, что из-за них мы все погибнем. — Он заметил, как в удивлении поползли вверх брови полицейского. Это опять была полуправда.
Билл обошел молчанием все, что касалось превращения их из нормальных людей в чудовищ, готовых расправиться с безоружной испуганной девчонкой. Не имело смысла толковать с полицией о морали. Дженни была рада, что ей задали очень мало вопросов. Она равнодушно приняла поздравления офицера по поводу их чудесного спасения, удержавшись от признания, что в море погибло самое главное — их с Биллом вера друг в друга и их надежды на будущее. По поводу Синди она произнесла:
— Надеюсь, что ей повезло.
Она действительно надеялась на это. В противном случае Синди могла бы навести на их след мстителей.
Такси свернуло на подъездную дорожку гостиницы, в которой полиция заказала им номера. Как обычно на этом острове, она представляла собой скопление бунгало среди тропических деревьев. В центре парка располагался бассейн, к которому вели тропинки, мощенные камнем или покрытые деревянным настилом. В домике была всего одна спальня, которую Билл, естественно, предоставил Дженни и Мэрилин. Сам он устроился на софе в гостиной. Они надеялись, что их пребывание на Тортоле будет очень кратким. Визит в муниципальный госпиталь, где врач осмотрел рану Билла и дал понять, что она несерьезна, и весьма краткая беседа с властями — все говорило о том, что их хотят побыстрее спровадить с острова. Билл прекрасно понимал причины такой спешки. Капитан чартерной яхты, изменивший своему долгу, не предсказанный никем опасный тропический ураган, гангстеры, обстрелявшие яхту с наемного вертолета и убившие одного из пассажиров, вдобавок еще какие-то смутные намеки на преступную сделку — разве всего этого было не достаточно, чтобы подорвать процветающий туристский бизнес?
Местным жителям был памятен прискорбный случай, когда один из островов был напрочь закрыт для посещений на целый месяц из-за того, что парочку туристов кто-то неизвестный ухлопал на поле для игры в гольф. Власти Тортолы торопились замять неприятное дело. Они обошлись с уцелевшими пассажирами «Стройной девчонки» со всей вежливостью, на какую были способны, предложили щедрое возмещение морального и материального ущерба и тактично намекнули, что им нежелательно наткнуться в газетах на описание их приключений.
Билл заверил их, что ни он, ни женщины никаких интервью давать не собираются. Вот на этом они и расстались.
Мэрилин ушла в спальню. Билл и Дженни, кажется, впервые после того, как они ступили на борт «Стройной девчонки», остались наедине. И он, и она страшились этого момента. Они расселись по креслам и долго хранили молчание, словно незнакомые люди, ожидающие своей очереди в приемной врача или адвоката. Дженни заговорила первой, спросив, не болит ли у него плечо, на что получила бравый ответ, что плечо не болит. Потом он, в свою очередь, поинтересовался, не причиняют ли ей страдания синяки и царапины, полученные на камнях во время бегства с разваливающейся яхты. Ответ был таким же бодрым. Никто не решался заговорить о том, что свинцовой тяжестью лежало у обоих на Душе.
— Билл… — произнесла Дженни тихо.
Это простое слово… имя… короткое имя прозвучало в тишине так неожиданно. Билл весь обратился в слух. Дженни после паузы продолжила:
— Ты меня простишь когда-нибудь?
— Я постараюсь все забыть, — откликнулся он. — И ты тоже постарайся.
— Я не смогу… Я буду всегда помнить… эту сломанную спичку.
— А я буду помнить только то, как ты спасла Синди от Говарда. И бросилась в воду, чтобы спасти меня. Будь к себе справедливой. В критический момент ты держалась молодцом.
— Неужели ты так думаешь?
