моя начальница, отстранила меня от работы над «Поморником»?
– Правда? Жаль. Я думал, это твой проект.
– Теперь это неважно. Но за название все равно спасибо. Оно им понравилось.
– Не всем. Если бы знать, что так получится, мы постарались бы придумать что-нибудь поглупее.
Шейла расхохоталась – захлебываясь и брызгая слюной, так что ей пришлось вытирать рот.
– Например «Почтовый голубь», – добавил Майк. – Правда, они уже вымерли, но кто об этом знает?
– Карлос, – сказала Шейла.
– Точно. Но он так и так злится.
– Серьезно? А знаешь, я… хм… одно время он мне нравился.
Майк вскинул брови и отвел взгляд.
– Что такое? – спросила Шейла, заметив его реакцию. – Рассказывай! Ну же! Вы ведь вместе в Корее были или где-то там…
– Я тебя почти не знаю.
Шейла оживилась еще больше.
«Куда бы ее повести? – думал Майк. Вечер понедельника в Лас-Вегасе, на представления они уже опоздали…»
– Может, прогуляемся до «Дворца Цезаря», посмотрим, как у них программа? – предложил он.
Шейла с готовностью кивнула, и они поднялись. Когда они шли по маленькому деревянному мостику, под которым бурлил ручей, Шейла пошатнулась и схватилась за перила.
– У меня идея получше, – заявила она. – Я остановилась в шикарном «люксе», который принадлежит стерве Трейси Карсон. Давай поднимемся туда, закажем дорогущее шампанское и запишем его на счет «Това системз»?
– Не возражаю.
01001
«Лев и компас» в Саннивейле[25] только названием напоминал английский паб. Автомобили посетителей отгоняли на стоянку служащие ресторана, кухня отличалась дороговизной и изысканностью, на столиках лежали льняные скатерти, а главной достопримечательностью бара была бегущая строка с котировками акций компаний высоких технологий.
– От него одни неприятности, – доказывала Трейси.
Джек Хоулльер, президент и председатель совета директоров компании «Севко», слушал ее, ковыряясь в салате.
– Тянет нас назад, живет в каком-то воображаемом романтическом прошлом.
– Не уверен, что ваши акционеры согласились бы с тобой, – сказал Хоулльер. – Переходи к нам, Трейси. Забудь «Това системз».
– Лестное предложение, Джек. А ты возместишь мне мои опционы, которые через два года будут стоить три миллиона?
– Нет, это я не смогу. Но мы дадим тебе возможность снова разбогатеть. В настоящей компании… Скажем, даем тебе сто тысяч при подписании договора и вагон опционов?
– Ты разговариваешь со мной, как с чужой, Джек.
Ответом ей было молчание, и она поняла, что не стоит рассчитывать на его сердечность.
Принесли основное блюдо, и Трейси с Хоулльером сосредоточились на рыбе.
– Так с кем ты теперь спишь? – внезапно спросил Хоулльер. – Наверное, все же не с Тоддом.
– А ты, полагаю, теперь отдаешь предпочтение исключительно супермоделям, – парировала Трейси.
– Нет. У меня певица.
– А, ну да! О вас писали в «Энтертейнмент уикли». Что ты ради нее модернизировал свой самолет… И она поет тебе в постели?
– О да, прекрасная певица!..
Трейси сверлила Хоулльера сердитым взглядом.
– А у меня Говард… – наконец призналась она. – Я сплю с Говардом.
Хоулльер кивнул.
– Хороший мужик. Держит старую посудину на плаву.
Трейси смотрела, как Хоулльер ест. Она разыграла все свои карты, и Хоулльер, судя по его самодовольному виду, чувствовал себя хозяином положения. Он вытер рот накрахмаленной салфеткой, приосанился и сказал:
– Послушай, Трейси, я не знаю, чего ты от меня хочешь. В благодарность за твои былые услуги я предложил тебе очень хорошие деньги. Ни одной шлюхе такие не снились…
– Как ты смеешь…
– Помолчи. Насколько я понимаю, одних денег тебе уже мало, верно? Все мы стремимся к большему. Ты хочешь утереть нос Тодду, какой ценой – неважно, тем более что деньги чужие…
– Джек, он сам заварил эту кашу…
– Я сказал: помолчи. «Севко» купит «Това системз», но только по сходной цене. Так что если найдешь способ обвалить акции «Това системз», я начну действовать.
– А как ты поступишь со мной?
– Ладно, если все устроишь, возглавишь компанию. О Говарде я позабочусь.
– Обещаешь? Железно?
– Абсолютно.
– А с Тоддом что?
– Пусть учится играть на гитаре или купит хоккейную команду – мне плевать.
Трейси с трудом сдержала самодовольную улыбку. Через несколько недель она станет не просто высокооплачиваемой наемной сотрудницей, а самой богатой женщиной Америки. К тому есть все предпосылки. Удача – это тщательная подготовка плюс удобный случай. Нынешняя встреча и фьючерсы на закупку микросхем памяти, которые она постепенно накапливала, – это подготовка; проект «Поморник» – удобный случай, а ужасная гибель Лестера – подарок судьбы, которым она не преминула воспользоваться.
Шейла, немного пошатываясь, достала из сумочки магнитный ключ и завела Майка в гостиную своего «люкса» с панорамным видом на Лас-Вегас. Майк подошел к окну и стал смотреть на Стрип[26] – залитый огнями сюрреалистический бульвар. Во всем остальном Лас-Вегас мало чем отличался от других американских городов.
– Закажи шампанское, – распорядилась Шейла. – Я сейчас. – Она исчезла в спальне.
– Сколько ты хочешь потратить? – спросил Майк.
– На твое усмотрение, – бросила Шейла, не оглядываясь.
Майк ознакомился с меню в кожаной папке и сделал заказ по телефону.
Шейла прошла в ванную и взглянула на себя в зеркало.
– О Боже, – простонала она при виде своей мятой одежды. Она несколько раз провела щеткой по волосам, нашла блеск для губ и замерла.
Она совершенно не знает этого мужчину. Вдруг он попытается ее изнасиловать? Марго говорила, он очень обходительный, но что это доказывает? Значит, она спала с ним? Нет. Марго всегда рассказывает ей о своих любовниках – обычно за стаканом сока, который они выпивают после утренней разминки в тренажерном зале. Марго – большой эксперт по мужчинам. Как она поступила бы на ее месте?
И тут Шейла вспомнила. Ее обаятельная соседка по квартире сказала бы буквально следующее: жизнь – не репетиция. Она всегда это говорила, когда Шейла начинала упрекать ее за чрезмерное увлечение сексом.
