Она кивнула и мило покраснела.
По каким-то причинам, которые Вэйн не мог объяснить, ему захотелось завыть в триумфе. Он потянулся к платью на вешалке и дернул его за юбку.
– Наденешь это? – спросил он с надеждой.
Брайд с сомнением посмотрела на платье, но выражение его лица поколебало ее. До сих пор Вэйн был к ней так внимателен …
– Только если поклянешься, что не будешь смеяться надо мной.
Его взгляд обжигал.
– Я никогда не стал бы смеяться над тобой.
Она сглотнула, ощутив охватившую ее страстную дрожь от прозвучавшей в его словах глубокой искренности. На его счастье он был слишком сексуален.
– О-кей, во сколько ты вернешься?
Он проверил время на сотовом.
– В шесть?
– Договорились.
На его лице появилось довольное выражение, и ее пронзило незнакомое волнующее чувство.
Может быть, он другой.
Она не узнает, если не рискнет.
Глубоко вздохнув, она забрала из его рук платье. Брайд Мактирней не была робкой женщиной. Иногда она была глупа, например в случае с Тэйлором, когда позволила ему использовать ее, но никогда не была трусливой.
Брайд встречалась с жизнью лицом к лицу и не собиралась бояться Вэйна.
– В шесть часов, – повторила она.
– До скорой встречи, – сказал Вэйн. Он наклонился и подарил ей чрезвычайно целомудренный поцелуй в щеку.
Но даже такой, этот поцелуй согрел каждую клеточку ее тела подобно самой большой нежности. Брайд глядела, как он вышел из ее магазина. На улице он остановился, оглянулся и улыбнулся ей, прежде чем надел свои темные очки.
С шумом выдохнув воздух от великолепного вида этого мужчины, она наблюдала, как он завел мотоцикл и съехал с тротуара на проезжую часть.
– Ох, Вэйн, пожалуйста, – прошептала она на выдохе. – Не разбей мне сердце.
Брайд захватила платье и отправилась в примерочную кабинку, прилагая массу усилий, чтобы не вспоминать, каким великолепным был обнаженный Вэйн. Как здорово было ощущать его внутри своего тела. Выражение наивысшего удовлетворения на его лице, когда он нежно укачивал ее в своих объятиях.
Она повесила платье и отправилась искать аксессуары к нему. Она не знала, куда он поведет ее, но собиралась выглядеть наилучшим образом, даже если это ее убьет.
Вэйн ехал обратно в магазин кукол, в котором он оставил Эша.
У него свидание.
С Брайд.
Он уже чувствовал панику. Чем, спрашивается, люди занимались на свидании помимо секса?
В баре он видел людей, проводящих время друг с другом, но эти случайные встречи были похожи на то, что делали и волки. Они заходили, оглядывались вокруг, находили партнеров по вкусу, отводили их домой и трахали. В самую первую ночь Дев сказал ему, что обычно в человеческом мире подобный способ общения не принят. Санктуарий этим и отличался.
Другие, более слабые люди, которые приходили туда, были либо уже знакомы друг с другом, либо уже женаты. Казалось, они хорошо проводили время… если не дрались. Но Вэйн никогда не обращал на них особого внимания.
Он не знал ничего, чтобы попытаться стать, так сказать, человеком. Прошлые четыреста лет он провел или убивая тех, кто угрожал его родным, или отпугивая остальных.
Что может заставить Брайд влюбиться в него так, чтобы она согласилась стать его женой?
Припарковав мотоцикл на обочине, он снова пошел к Лайзе за помощью.
Вэйн заколебался, войдя в гостиную и увидев двух женщин, рассматривающих коллекцию кукол и одновременно разговаривающих с Лайзой. Одна из женщин являлась точной копией Табиты, только без шрама на лице.
Должно быть, это жена Кириана Хантера, Аманда. Время от времени Вэйн пересекался с бывшим Темным Охотником, но никогда не встречал его жену. Марисса, сидя на руках Аманды, играла волосами матери. Другую женщину, невысокую брюнетку, он хорошо знал. Она была тем самым доктором Грейс Александер, которая продолжала утверждать, что Фангу не поможет ничего до тех пор, пока он не будет готов к этой помощи. Грейс сжала сына в объятиях, когда Аманда замолчала на середине фразы.
Все три женщины обернулись и уставились на Вэйна, в нерешительности застывшего в дверях.
– Он все еще в задней комнате, – сказала Лайза ему так, как будто знала, кого он искал.
– Спасибо.
Пока Вэйн шел к задней комнате, он слышал, как Лайза объясняла Аманде, кем и чем он является.
Пройдя через занавески, он обнаружил, что демоница ушла, а Эш беседует с Кирианом, Ником Готье и Юлианом Александером.
Ник был ему известен с тех пор, как пришел в Санктуарий увидеться со своей матерью, Шериз. Ник был странным, но поскольку он работал на Темных Охотников, а они любили его мать, медведи обходились с ним как с одним из своих детенышей. Кириан был чуть выше Юлиана, а его светлые волосы – более темного оттенка. И хотя они по большей части были людьми, но обладали достаточной властью и умениями, так что Вэйн уважал их.
– Что случилось, волк? – спросил Эш, прислонившись к рабочему столу, поверхность которого была завалена частями тел кукол и разными тканями. Присев на эту кучу, он вытянул ноги вперед и уперся руками в столешницу по обеим сторонам своего длинного сухощавого тела.
Ник, Юлиан и Кириан полукругом стояли между ним и Эшем.
Вэйн колебался. Ему не нравилась идея относительно публичной консультации, но поскольку двое из них были женаты на вполне современных женщинах, а Ник знал много чего о свиданиях, возможно, они могли бы помочь ему в этой затруднительной ситуации.
– Мне нужен совет насчет свидания. Срочно.
Эш выгнул бровь:
– В этом я профан, потому что никогда не был ни на одном.
Трое мужчин повернулись к нему с широко открытыми ртами.
– Что? – защищаясь, спросил их Эш.
Ник начал хохотать.
– Ну, приятель, это забавно. Только не рассказывай мне, что великий Ашерон – девственник.
Эш ответил ему шутливым взглядом:
– Да, Ник. Я чист, как свежевыпавший снег.
– Как получилось, что за всю жизнь у тебя не было ни одного свидания?
– В то время это не было проблемой, – резко ответил Эш.
– Ну, а для меня это – серьезная проблема, – произнес Вэйн, приближаясь к ним. – Юлиан, как ты встретил свою жену?
Юлиан пожал плечами.
– Мой брат, бог секса, проклял меня, упрятав в книгу на две тысячи лет. Напившись в свой день рождения, Грэйс вызвала меня из нее.
У Вэйна округлились глаза.
– Это никуда не годится. Кириан, а как насчет тебя?
