Бог не дрогнул даже тогда, когда Джерико прижал его к стене:
— Давай. Убей меня, — подстрекал он. — Выпусти мои силы и верни их Источнику. Но ты не можешь ими управлять. Мы оба знаем, что не можешь. Они отойдут к Нуару, сделав его более сильным. Или хуже, они разорвут вселенную и уничтожат каждое живое существо. Ты хочешь именно этого?
Джерико усилил хватку, мечтая прикончить ублюдка. Он хотел искупаться в его крови и насладиться вкусом его кишок…
— Я тебя ненавижу.
— Можешь ненавидеть меня сколько пожелаешь. Но в конечном счете все зависит от твоего решения. Ты можешь помочь им, согласившись на мои требования, или отказаться, и потом наблюдать, как все они покорятся Нуару и Азуре. Каким оно будет?
Джерико качал головой, пытаясь понять логику Зевса и его эгоизм.
— Как тебя может не волновать то, что с ними происходит?
— Мне не чуждо сострадание, но я никогда не уклонялся от того, что должно быть сделано. Никогда. Чтобы управлять этим пантеоном, я зарезал собственного отца. Задумайся на минуту, стал бы я колебаться при уничтожении остальной части пантеона ради сохранения моего трона?
У Джерико сжалось горло, когда он представил Зевса, лежавшего мертвым у его ног. Но в конце концов он понимал, что Зевс прав. Имея человеческое сердце, он не был способен принять его силы. Это убьет их обоих и поможет Нуару.
Или уничтожит всех их.
— Так каким будет твое решение, Кратус?
Дельфина застыла, когда ее внутренности разорвала боль. Словно ее сердце раскололось, посылая огонь по венам. Она с криком упала на колени, схватившись за грудь. Каждый вздох и каждое мучительное биение сердца отдавалось внутри режущей болью.
Что, черт возьми, с ней творится?
Страшась, что это новая атака Нуара и его армии, она оглядела зал. Другие Онерои и Скоти тоже корчились от боли. Казалось, этим не был затронут ни один из Долофони.
— Что происходит? — спросила она М'Адока.
М'Адок задыхался и стонал.
— Он сделал это. Это раскрываются наши эмоции.
Не может быть…
Только когда жжение прекратилось, и освобожденные эмоции обрушились на нее, Дельфина ясно поняла, сколь пустой она была прежде. Все вокруг нее стало ярче и отчетливей. Каждый звук, каждый вкус. Когда эмоции затопили ее, даже дневной свет стал ярче. Ненависть. Любовь. Сочувствие. Ужас. Грусть. Радость. Она смеялась и плакала. Она все еще сжималась от дискомфорта, но хотела кричать от счастья.
— Дыши, — произнес ей прямо в ухо М'Адок. — Позволь им успокоиться.
Она старалась изо всех сил, что оказалось очень трудно. Азура уже отпирала ее эмоции, но то было ничто по сравнению с ее теперешними чувствами. Богиня, похоже, снимала блокировку только с человеческой половины, поскольку это было несравнимо.
— Как люди с ними справляются?
— У некоторых получается лучше, чем у других, и они больше подготовлены к этому, так как обладают чувствами с рождения. Ты тоже привыкнешь к ним… со временем.
Он, казалось, пришел в себя.
В отличие от него, ей было слишком больно.
До тех пор, пока не появился Джерико. Онерои и Скоти громкими криками приветствовали его возвращение. Но он не обращал на них никакого внимания, пробираясь прямо к Дельфине. Его взгляд сосредоточился на ней.
Слезы застлали ее глаза, когда он схватил ее в объятия.
— Спасибо тебе, — прошептала она.
Он слегка поклонился и перенес их обоих из зала туда, где находилась ее комната.
Она прижала ладонь к его щеке, большим пальцем теребя повязку на глазу. Счастье и любовь, которую она к нему чувствовала, были невероятны. Никогда в своей жизни она не ощущала ничего подобного.
— Как ты уговорил его на это?
— Не волнуйся. Это не важно.
Да, так оно и было. Он не представлял, что значило для нее — наконец понять ту свою часть, которая была всегда заперта. Не удивительно, что Онерои превращались в Скоти. Ощущение было таким головокружительным и опьяняющим. Она хотела испытать все. Прочувствовать все эмоции настолько глубоко, насколько это возможно.
— Ты удивительный, мой Джерико.
Ее слова вонзились глубоко в его сердце, и он оцепенел.
— Что ты сказала?
— Ты удивительный.
— Нет, как ты назвала меня?
Она улыбнулась, глядя на него снизу вверх.
— Мой Джерико.
Как странно. Мысль принадлежать Зевсу вызывала у него отвращение и бесила. Но принадлежать ей…
Это могло бы быть раем.
Закрыв глаза, он приник к ней глубоким поцелуем, испытывая потребность ощутить ее в своих руках. Ради нее он дважды обменивал свою свободу. Но, по крайней мере, теперь Джерико знал правду.
Дельфина того стоила.
Нуар застыл, как соляной столб, ощутив мощную волну энергии, прошившую его царство. От нее разило Олимпом. И сильнее всего воняло Зевсом.
Чем занимается этот ублюдок?
Только взглянув на скотоса рядом с ним, он понял. Зевс освободил их всех. К ним возвращались эмоции.
Звенели ликующие крики. Они обнимались друг с другом, как давно потерявшиеся родные братья.
Около него без предупреждения с хлопком появилась Азура.
— Что это, черт возьми?
Нуар в отвращении скривил губы.
— Это олимпийские боги. Они пробуют новую тактику. — Обойдя ее, он двинулся туда, где ошарашенные демоны оглядывались вокруг себя. —
Галлу бросились в атаку, но Скоти, которые теперь полностью контролировали себя, отразили их нападение с беспримерным мастерством. Снадобье, которое к ним применяли, чтобы задурить головы, исчезло из их организмов в тот же самый момент, когда эмоции возвратились.
Со смятением в глазах Азура повернулась к нему:
— Это не к добру.
— Не паникуй. Просто временная задержка. Не существует того, чего мы не в силах преодолеть. — Нуар, используя свою силу, закрыл их царство. Он не мог помещать Скоти уйти, но мог помешать проникнуть сюда кому бы то или чему бы то ни было.
Они будут ограждены от атаки до тех пор, пока он не найдет способа воспрепятствовать этому последнему повороту событий. Джерико оказался находчив, надо отдать ему должное. Но он ничто в сравнении с Нуаром. Нуар знал, чем заинтересовать людей.
И теперь, когда у него есть Кессар и его галлу…
Он собирался победить независимо от того, кого ему придется уничтожить.
