Аута знал, что в некоторых сказках иногда говорится о большой стране на западном конце Земли, но он считал это выдумкой. Теперь же он не знал, что и подумать. Мысленно прикинув, Аута решил, что странный человек, вероятно, говорит правду, так как по внешнему виду он был не похож ни на кого из известных ему народов. Из разговора с ним Аута узнал, что его зовут Махукутах. В Другой раз он расспросил бы его поподробнее, но сейчас Мпунзи ждал и ему надо было со всеми остальными отправляться к берегу моря. Аута посоветовал передать Май-Баке, чтобы тот собрал побольше рабов.
— Жаль, что погиб Яхубен! — сказал он грустно. — Ему нельзя было идти впереди всех.
— Смерть Яхубена — это потеря всего лишь одного человека, — сказал Мпунзи, — Он был храбрый человек, но он не был рабом.
— Да, но Яхубен знал, как организовать войско, ему было хорошо известно военное ремесло, а вам ведь придется драться с лучшей армией мира. — Аута очень сожалел, что не мог дать рабам ценного совета. — Вы храбры, но солдаты искусны и их много больше, чем вас. Передай Май-Баке, пусть повременит с боями и соберет рабов. Я приду…
— Приходи, бог Аута. Ты бог и все знаешь. Ты научишь нас военному ремеслу.
Аута грустно улыбнулся и подумал, что неплохо, если бы его самого кто-нибудь научил этому искусству.
Когда наступил вечер, двадцать рабов под прикрытием длинных теней сумерек исчезли среди скал. Аута заметил странный, полный удивления взгляд Хора. Хор спросил его:
— Как можно столько пройти пешком? Я посмотрел на Мпунзи. Для того чтобы сказать несколько слов, которые ему и не так уже помогут, он прошел половину Атлантиды босой, голый и, конечно, голодный. У вас много чудесных людей на Земле! Они совершали бы чудеса, если бы знали столько, сколько знают ваши жрецы, и остались бы такими, какие они есть!
— Скажи, Хор, как им помочь! — воскликнул Аута, и в его голосе прозвучали нотки отчаяния. — Если бы я знал хотя бы то, что знал Яхубен!.. Я хотел бы быть с ними, но ты не отпускаешь меня.
— Только потому, что хочу помочь им. Они добьются много больше, если ты научишь их, как жить. Тогда они будут воевать и без тебя. После окончания исследований, ради которых мы сюда прилетели, до нашего отлета мы улучим время и для тебя. Я подумал, что с нами полетишь не только ты. У нас ты смог бы научиться некоторым вещам по-настоящему, и тогда мы послали бы тебя назад на Землю. Если же ты сейчас пойдешь к ним, то сможешь научить их лишь тому, как умирать, и умрешь, как твой друг Яхубен, возможно раньше, чем их научишь чему-нибудь.
Дни проходили в исследованиях, которые чужеземцы вели спешным порядком. Для Ауты они были днями учебы. Чужеземцы почти ничего не заставляли его делать. Земная пища давно кончилась, и он снова глотал их странные шарики.
Однажды вечером Хор подошел к нему и протянул ему руку. Они стояли на краю скалы. Огромная желтая луна вышла откуда-то из-за горизонта.
— Аута, — сказал Хор, — поднимается луна.
— Вижу! — ответил тот спокойно.
Хор рассмеялся:
— Ты что же, раздумал и не хочешь пойти?
— Куда, Хор? — Аута оживился, вспомнив, о чем идет речь. — Могу отправляться? Я тогда подумал, что ты пошутил.
Хор строго взглянул на него и произнес:
— Пошли. Может быть, увидев любимую, ты успокоишься.
— Любовь — это не спокойствие: когда любимая женщина не рядом с тобою, всегда волнуешься, волнуешься и тогда, когда она рядом! — ответил Аута и направился к летающей лодке.
Там уже ждал их улыбающийся рулевой.
Лодка быстро долетела до места и сделала несколько кругов над садом дворца. Высокие деревья не давали ей возможности сесть. Они с трудом нашли подходящее место в кустах. Когда вышли из лодки, Аута прошептал:
— Вот она.
По аллее шли три женщины. Одна из них была Неферт. На ней была длинная белая одежда, на густых волосах лежал венок. Талию ее перехватывал пояс из серебряных колец. Одежда, по обычаям Атлантиды и таких стран, как, например, Та Кемет, не закрывала ей грудь. Шла она медленно, словно плыла. Лунный свет играл в ее черных волосах.
Аута стоял как завороженный. Но и остальные не остались равнодушными. При свете луны были видны ее темные брови, идущие от самых висков, топкий и прямой нос, слегка изогнутый над полными губами. Восточного типа лицо было обрамлено ниспадающими на лоб и плечи прямо подстриженными волосами.
Первым прервал молчание рулевой.
— Я не жалею, что не остался в лодке, — сказал он шепотом. — Может быть, мне более никогда не представится случай увидеть этот сад и вдыхать аромат его цветов. С лодкой все равно ничего не случится. Там же никого нет… В конце концов, и для меня здесь есть чему поучиться…
Хор вопросительно взглянул на него.
— Хочется посмотреть своими глазами, как похищают женщину! — сказал, улыбаясь, рулевой. — Надо же и мне знать, как это сделать с одной из твоих дочерей, после того как вернемся домой.
— Она не желает быть с тобой вместе? — спросил простодушно Хор.
Рулевой промолчал. Неферт подошла к ним совсем близко. Тогда Аута тихо окликнул ее:
— Неферт, мы здесь! — и побежал к ней.
Девушка повернулась к ним и, неожиданно вскрикнув, бросилась в объятия Ауты. Она прижалась к его могучей груди.
Тотчас после этого вблизи послышались голоса, и из-за кустов показались сверкающие в лучах лунного света Солдатские шлемы.
— Пойдешь со мною, Неферт? — спросил Аута торопливо.
— Бежим, как бы нас не убили. Мне не надо было бы кричать. Я знала, что ты придешь, я чувствовала. Но у меня…
Голос ее умолк. Солдаты были совсем близко.
— Беги с ними, Неферт! — прошептал ей Аута, указывая на двух чужеземцев.
— Я иду с тобой!
Девушка побежала к Хору, который взял ее под руку. Но чужеземцы не могли бегать на этой планете, хотя у них под одеждой и находились воздушные подушки. Они быстро, как только могли, направились к лодке.
Солдаты окружили Ауту. Он поднял огромную каменную чашу с цветами и бросил ее на голову ближайшего солдата. Солдат упал, у него из виска показалась кровь, рядом лежал его разбитый шлем. Какой-то солдат был готов ударить Ауту копьем, но в это мгновение копье перехватила чья-то рука и отвела вниз. Голос прошептал:
— Есть приказ привести его в целости и сохранности.
Аута воспользовался замешательством и схватил с пьедестала маленькую мраморную статую какого- то бога. В этот момент послышалось продолжительное шипение. Аута только приготовился бросить статую в подбежавшего солдата, как услышал, что шипение переросло в свист. Молниеносно сверкнула мысль: «Без меня улетают. Испугались!» В тот же миг послышался крик рулевого:
— Беги! У нас забрали летающую лодку!
Аута посмотрел вверх и понял: лодка летела на юг. Кто взял ее? Кто смог управлять ею? Статуя бога выскользнула из его рук и разбилась на мелкие куски. Голова беспомощно склонилась на грудь. Чья-то
