оставалась у него на виду, нежели брела следом сама по себе. Пока же он, казалось, был не прочь примириться с присутствием Реллы и не собирался настаивать на том, чтобы она убралась восвояси прежде, чем мы обсудим предстоящий путь. Я вздохнула с облегчением: по мне, она уже доказала, на что способна, — и на Драконьем острове, и прошлой ночью: желай она нам вреда, ей ничего бы не стоило просто оставить нас на произвол судьбы. Мне не верилось, что она может замышлять что-то недоброе, а раз уж она все еще считала себя в долгу перед нами, я была готова с радостью принять ее помощь.
У нас состоялся прямо-таки военный совет. Джеми предпочитал, чтобы мы с Вариеном оставались в надежном и защищенном месте, однако мне не хотелось больше подвергать опасности обитателей нашего поместья — может статься, в следующий раз одними лошадьми не отделаемся. Ведь охотятся-то за мной. Меж нами завязался ожесточенный спор — несмотря на то что мы и так страшно устали после вчерашнего, даром что всю ночь проспали.
— Джеми, ты думаешь, мы выиграем что-то, если останемся здесь? — сказала я наконец. Мы сидели вчетвером вокруг очага, прихлебывая челан, чтобы согнать дремоту, и безнадежно пытались придерживаться трезвых взглядов на вещи. — Каким бы мерзавцам я ни была нужна, Джеми, они теперь знают, где я нахожусь, и будут посылать людей снова и снова, пока мы все не сгорим заживо или они не получат, чего хотят. Да я лучше уведу их следом за собой и буду знать, что Вальфер с Алисондой могут спокойно отстроиться заново, чем сидеть здесь и ждать, пока они наберут новых головорезов. — Я повернулась к Релле: — Ты не знаешь, кто бы мог нанять этих людей и сколько их вообще?
— Могу лишь предположить, — ответила Релла. Она, казалось, легче других перенесла недостаток сна и сейчас преспокойно острила свои ножи, пару из которых подобрала минувшей ночью на месте схватки. — Я несколько дней следила за ними, поскольку нам так и так было по пути. До вчерашнего дня их было восемь. Троих сегодня закопали. Остается пятеро — не очень-то много, чтобы отважиться напасть на такую крепость, даже если их подстегивают отчаяние и злоба. Но чем дольше мы будем тянуть, мастер, тем быстрее они раздобудут подкрепление и вернутся.
— А ну как они с этим подкреплением нападут на нас в дороге? — предположил Джеми сердито. — Тот, кто не гнушается поджогом, способен на все. Подобные уловки не приветствуются даже среди наемных убийц. Огонь слишком силен, он способен повлечь за собой большие разрушения. Только самые отъявленные лиходеи могут решиться на такое.
— Джеми, а по-моему, Релла права, — сказала я негромко. Что-то в ее словах глубоко меня задело. — Конечно, я тоже думаю, что они способны на все. Знаешь, Марик ведь почти не применял ко мне силу — он использовал чары амулетов или помощь демонов. Если же их тоже нанял какой-нибудь повелитель демонов, возможно, они стараются не только из-за денег. Я полагаю, колдуны и заклинатели в случае неудачи могут привлечь своих слуг к жестокой расплате.
— Вот и я об этом же подумала, девонька, — сказала Релла, порадовавшись моей смекалке. — Да только в таких случаях эти головорезы обычно защищены охранными чарами. А эти быстро испустили дух. Тех, кто находится под защитой демонов, обычным ножом не достанешь.
— Такие, как они, только и ждут, чтобы пустить в ход клинок, — резко бросил Джеми. — Я еще раз говорю, что они сумеют нас разыскать и всех прикончат, а Ланен увезут.
— Ты сказал — нас? — переспросила я с удивлением. — Я думала, речь идет лишь о нас с Вариеном.
Джеми хмыкнул.
— И долго ли, по-твоему, ты сможешь продержаться в пути, если с тобою еще и вот эта дурья башка увяжется? — спросил он с раздражением. — Один раз я уже отпустил тебя путешествовать, на свою беду. Но на сей раз я не собираюсь выпускать тебя из виду, покуда вся эта кутерьма не утрясется.
— Джеми, но ведь...
— И никаких «но», девочка. — Положив ладонь мне на руку, он порывисто встретил мой взгляд: в глазах у него читалась решимость, твердая и непоколебимая, как булат. — Ты моя единственная дочь, Ланен. Ты, Вариен, хороший парень, но лишь недавно взял в руки меч. А я не могу позволить своей дочери вновь пуститься в путь без надежного защитника.
— Я не смею возражать, Джемет, — ответил негромко Вариен. — Сказать по правде, я рад твоему предложению, потому что, если бы ты не предложил этого; я бы сам тебя попросил.
— Хорошо, — произнес Джеми коротко. — Тогда, быть может, ты прислушаешься к моим словам: я утверждаю, что нам следует остаться здесь.
Релла сузила глаза:
— Знаешь что, мастер, в другой раз я бы подумала, что ты боишься.
— Так присмотрись получше, женщина! — рявкнул Джеми и, вскочив со скамьи, принялся шагать из угла в угол. — С каждым вздохом я ненавижу этих ублюдков все больше, но позапрошлой ночью я не сумел защитить от них Ланен. Они обвели меня вокруг пальца, сукины дети, будь они семижды прокляты! — Он продолжал ходить, и от гулких его шагов сотрясались половицы. Редко мне выпадало видеть его в таком гневе: казалось, он выплескивается из него бурным потоком. — Они увели ее прямо у меня из-под носа, сударыня Релла! Я старею, превращаюсь в медлительного, выжившего из ума болвана. Мне ведь даже в голову не пришло, что пожар был устроен лишь для того, чтобы отвлечь внимание. Эти ублюдки прошмыгнули у меня под носом, а я так ничего и не заметил, пока ты не привела ее назад. Я мог навсегда ее потерять — и даже пальцем не пошевелил, чтобы остановить их. Чтоб им однажды ночью наткнуться на ораву демонов из всех Преисподних разом! — Тут он внезапно развернулся ко мне: — И ты хочешь, чтобы мы отправились посреди зимы втроем...
— Вчетвером, — негромко уточнила Релла.
— ...Отправились вчетвером, чтобы в открытую противостоять тем, кто еще остался, и тем, кто за ними стоит! Я всегда считал, что ты у меня неглупая девочка, однако теперь вдруг начинаю сомневаться.
Меня и саму начал уже обуревать гнев — даже в лучшие времена мне с трудом удавалось сдерживать свой буйный нрав; однако на этот раз заговорил Вариен:
— У вашего народа хотя и не в обычае извергать пламя, однако сейчас мне кажется, что вы оба к этому очень близки.
— Ха, — только и сказал Джеми.
— Не позволяй чувству вины взять верх над рассудком, Джемет. Сейчас ты заблуждаешься и сам понимаешь это. Нам нужно уходить — открыто, но как можно быстрее. Ты не должен позволить, чтобы страх твой помешал тебе узреть истину.
— Я не боюсь их! — прорычал он.
— А я и не сказал, что боишься, — мягко ответил Вариен. Тут Джеми замер и уставился на Вариена.
— Один-единственный промах еще не означает полное поражение, Джеми, — продолжал Вариен. — И если это происходит, мудрый понимает, что не все идет так гладко, как кажется. Когда мне исполнилось всего лишь двадцать зим, я решил, что уже могу летать: крылья мои были большими, да и сам я был довольно силен. И вот, спрыгнув с невысокого утеса, на котором учились летать те, кто был вдвое старше меня, я что было сил заработал крыльями, долго и настойчиво, — и все равно рухнул в море с высоты в тридцать локтей. И дело было не в том, что я пока не мог летать, просто я не знал еще всего того, что необходимо знать для этого.
Не в силах сдержаться, я прыснула.
— Больно было? — спросила я с ухмылкой до ушей.
— Вполне: в тот день я больше не пытался повторить подобное, — ответил он беспечно. — Хотя я и потом продолжал тайно от всех свои попытки и в конце концов полетел спустя пять лет — на четверть келла раньше своих сверстников.
— Не надо мне тут твоего сочувствия, дракон, — рыкнул Джеми. Он поглядел на Реллу и насупился. — А ты чего молчишь: тебе разве не кажется, что он немного того? Летать он, видите ли, учился...
— Да я сама видела его за несколько часов до того, как он обернулся человеком, мне все об этом известно, — ответила она с усмешкой. — Еще вопросы есть?
— Я вот прикидываю: и чего это вам всем так не терпится на тот свет? Ты неплохо обращаешься с ножами, женщина, но даже я не уверен, что сумею выстоять против всех тех, которые могут явиться, — проворчал он. — Я-то не переоцениваю свои силы.
