утаили от нее очень многое, а если она задавала вопросы, ссылались на секретность расследования. Детективы внимательно выслушали Тину, когда она продолжила свой рассказ, но больше ничего нового для себя не узнали. После смерти Гэллана ей не удалось найти в его вещах ничего, что подтверждало бы обвинения из досье.
— Единственное, — сказала Тина, — я так и не нашла его ноутбука. Я спрашивала у Карен, его бывшей жены, и у Рейчел, но обе они его не брали.
Болт спросил, могли ли его украсть. Она ответила, что Джон всегда делал с бумажных документов электронные копии, сохранял их на ноутбуке, а оригиналы уничтожал, так что — да, если его убили, то компьютер украден.
— Иными словами, тот, кто это сделал, унес все улики с собой.
С историей Тины не все было гладко. Какие бы догадки ни строил Джон Гэллан, он, по-видимому, не располагал серьезными уликами, обличавшими лорда Парнэм-Джонса. Зачем же тогда понадобилось его убивать, рискуя создать себе кучу новых проблем? Если только он не заполучил другие, более конкретные доказательства…
— После самоубийства Джона полиция проявляла интерес к расследованию, которое он вел? — спросил Болт.
— Меня допрашивали следователи по его делу и главный инспектор местной уголовной полиции. Я рассказала им все, что знала, но, если честно, у них наверняка сложилось впечатление, что я тронулась умом со всеми этими теориями заговоров. Они так странно на меня смотрели… Словно я и вправду была Черной Вдовой. Я также попыталась выйти на людей в Скотленд-Ярде, к которым обращался Джон, но их имен я не знала, и к кому бы я ни обращалась, все изображали неведение. Потом на мои звонки просто перестали отвечать. Я стала для них неудобной.
Она прикурила третью сигарету; в ее лице читалось глубокое одиночество.
— Обложка «Полис ревю» осталась в прошлом. Я утратила все свои иллюзии и решила уйти из полиции. А в прошлом месяце следствие установило, что Джон покончил с собой, и это стало последней каплей. Меня даже не вызвали давать показания, словно дело было ясное как день. Трагическая смерть, скорбим и помним…
Последние слова она произнесла саркастическим тоном, и Болт вдруг со всей силой осознал, как пагубно сказались на Тине Бойд события последних месяцев. Он искренне сочувствовал ей, потому что и сам знал, каково это, когда построенный тобой мир в одно мгновение рушится. Из тебя словно высасывают, разом и до последней капли, всю волю, всю радость. Исчезает само желание жить, просыпаться по утрам и заниматься привычными делами, и приходится бороться, чтобы вернуть хотя бы часть утраченного, потому что иначе… О том, что случится, лучше и не думать.
Мо — возможно, почувствовав, что Болт хочет поговорить с Тиной о чем-то личном, — извинился и вышел в туалет. Болт наклонился к собеседнице.
— Я очень вам благодарен за то, что вы нашли в себе силы обо всем нам рассказать, — сказал он, положив свою ладонь на ее; жест получился неожиданно интимным. — Я знаю, каково потерять близкого человека.
Тина посмотрела на его ладонь, потом в глаза. Почувствовав себя неловко и немножко глупо, он убрал руку.
— Как вас, наверное, раздражало такое отношение полиции. Я понимаю…
— Дело не только в этом. Слишком много всего на меня навалилось. Умер Саймон Бэррон; в прошлом году меня взяли в заложники и держали под дулом пистолета. Все дошло до точки, продолжать после которой не имело смысла.
— Чем вы занимаетесь сейчас?
Она невесело улыбнулась:
— Ничем в особенности. Трачу накопленные деньги и пытаюсь решить, чем заниматься остаток жизни.
— После того что случилось со мной, я все думал: а не уехать ли? И ведь едва не уехал. Я хотел отправиться в кругосветное путешествие, надеясь, что пляжи с пальмами и красивые пейзажи помогут все забыть. Однако в конце концов остался здесь. Потому что понял, что когда-нибудь придется вернуться и снова взглянуть в глаза своему прошлому. — Болт заметил, что Мо вышел из туалета. — Мне говорили, что вы были очень хорошим копом, Тина. И что бы вы сейчас ни чувствовали, полиции нужны такие люди, как вы.
— Наверное, то же самое они сказали Саймону Бэррону, когда он собрался на пенсию. Ничего хорошего ему это не принесло.
Болта не задела холодная прямота в ее голосе; собственно, иной реакции он и не ожидал.
Когда Мо вернулся, Болт встал из-за стола и протянул ей руку:
— Ну что ж, Тина, нам пора ехать. Спасибо за информацию.
Она тоже встала и сухо и твердо пожала ему руку. Может, она и казалась сломленной, но теперь Болту стало ясно, что ставить крест на этой женщине еще рано.
— Вы же понимаете, что никто из них на самом деле не накладывал на себя руки? — спросила она.
— Да, это кажется довольно сомнительным, — осторожно ответил Болт.
Она посмотрела ему прямо в глаза; на ее лице была написана удивительная решимость.
— Тогда найдите тех, кто убил Джона. Прошу вас.
— Мы сделаем все, что в наших силах, — сказал он и отвернулся.
23
Проходя по улице мимо окна, они увидели сквозь сигаретный дым, что Тина направилась к стойке. Мужчины, сидевшие на стульях перед стойкой, слегка расступились, пропуская ее, и оценивающе рассматривали девушку. Тина будто не замечала этих взглядов. Болт поймал себя на том, что хочет, чтобы она шла домой и попыталась пересмотреть свою жизнь без помощи алкоголя.
— Босс, ее рассказ — чистый динамит, — сказал Мо, когда они возвращались по тихой мокрой улочке к машине. — Как вы думаете, дело и вправду в том досье?
— Я думаю, что Парнэм-Джонса убили — если только он не умел читать мысли на расстоянии. А если убили его, то убили и Джона Гэллана. Другого объяснения факту, что их предсмертные записки полностью совпадают, я не нахожу.
— Они все-таки неидентичны. Наш клиент, если помните, свою не подписал.
— Все равно совпадение слишком серьезное.
Мо устало покачал головой:
— Прямо не верится, что человек вроде лорда главного судьи может быть замешан в таком дерьме. Как-то начинаешь терять веру в саму систему. — Он попытался закурить, но дождь лил слишком сильно, и пачку пришлось засунуть обратно в карман. — Ну, а адвокат, Келли, и этот таинственный Мерон? Какое отношение они имеют к нашему делу?
— Если честно, я понятия не имею, — сказал Болт, ссутулившийся под дождем. У него не выходила из головы Тина с ее горем. — Ничего, выясним.
Добравшись наконец до машины, они поспешно залезли внутрь, и Мо завел мотор. Болт вернул к жизни телефон, отключенный перед встречей, и позвонил детективу-констеблю Мэтту Тернеру — члену группы, который забрал домашний компьютер Парнэм-Джонса для анализа. Тернер не отвечал, и Болт оставил ему сообщение с просьбой проверить жесткий диск компьютера, обращая особое внимание на зашифрованные и другие подозрительные файлы, и перезвонить как можно быстрее.
— Куда сейчас, босс?
Болта тянуло домой. Немного отдыха пойдет только на пользу: он осмыслит события дня, попытается отыскать скрытые связи между ними и определить дальнейший ход расследования. Это дело было явно из тех, что требуют осмысления — желательно в компании с холодным пивом и тайской едой, в тепле и уюте
