Кадмар выругался.
– Ничего, скоро мы их немного укоротим. Что с пленниками?
– Они крепко связаны и прикованы друг к другу. Их держат между лагерем и телегами.
– Думаю, мы нападем на рассвете. Ехать ночью будет трудно, но если мы атакуем утром, мы сметем их как крыс – кем они и являются, на самом деле.
Джилл взяла у Родри одеяло и еду, но отказалась идти с ним в лагерь. Отведя гвербрета обратно к лорду Гвинарду, Родри начал искать Ираэна. Нашел он его рядом с лордом Матиком, на краю лагеря. Лорд рассказывал Ираэну длинную историю о родословной своего коня. Было видно, что он изо всех сил старается сократить рассказ, но Ираэн продолжал задавать невинные простодушные вопросы, и Матику приходилось отвечать на них. Наконец, когда солнце совсем закатилось, и на лагерь спустились сумерки, Ираэн поблагодарил его светлость и позволил ему, наконец, сбежать. Родри, давясь от смеха, подождал, пока Матик не скроется на противоположном конце лагеря, и лишь тогда подошел к Ираэну.
– Ты чего это? – обратился он к другу, вытирая проступившие слезы.
– Ты про Матика? А, ерунда. Просто ты сказал приглядеть за ним. Ну, я расстелил постель и все такое, и пошел его искать. Он как раз вышел к вон тем деревьям, и я уже готов был подумать, что он отошел по нужде, или что-нибудь в этом роде, но вдруг заметил его кинжал.
– То есть?
– Он держал в руке обнаженный кинжал. Как будто рассматривал клинок. Вертел его туда-сюда, будто зайчики пускал.
– Боги! Он мог подавать сигналы! Если бы кто-то следил за нами, когда солнце садилось…
– Именно это я и подумал, – Ираэн угрюмо кивнул. – Но мы не можем это доказать, да и вполне может оказаться, что мы ошибаемся, и он просто нервничал. Многие люди играют с оружием, чтобы успокоиться.
– Да, может быть.
– Ну, я и подумал, что если он нервничает, ему нужно отвлечься и поговорить с кем-нибудь. А остальное ты видел.
– Будь я знатным господином, сегодня вечером ты сидел бы на почетном месте и получил бы лучший кусок жареной свинины!
– Ну, ты не лорд, так что пойдем есть хлеб с сыром. Я бы сейчас съел волка, с шерстью и костями.
В тот же вечер Родри удалось поговорить с Даром наедине. Дар был принцем, но принцем народа Запада, и никому не разрешил бы осматривать своих лошадей вместо себя. Так что Родри улучил минутку и спустился в долину, где паслись лошади, следом за ним.
– Рад снова тебя видеть, – сказал Дар по-эльфийски. – Мы все очень скучали по тебе, с тех пор, как ты оставил нас.
– А я скучал по Народу. Как твой отец?
– О, с ним все в порядке. Сейчас он с Калондериэлем. А я захотел попутешествовать в одиночку, и никак не возьму в толк, почему старшие настояли на этом эскорте.
– Они не сказали, почему? Вы ведь не люди, стража не ходит за вами просто так – для красоты или почета.
В слабом свете звезд Родри увидел, как принц улыбается.
– Я тоже так подумал. Но Калон сказал, что во сне к нему пришла чародейка и сказала сделать именно так.
– Даландра?
– Правильно, так ее зовут.
Родри встряхнулся, как мокрая собака. Воистину, грядут великие события! Дар посмотрел по сторонам, на его лице блуждала задумчивая улыбка.
– Что ты скажешь о моей Каррамейн?
– Она красивая, добрая, чуткая девушка.
Улыбка Дара стала еще шире. Он опустил глаза и стал ковырять в земле носком сапога.
– Слушай, я не очень хочу об этом говорить, – нахмурился Родри. – Но не будет ли это большим горем для тебя и для нее? Я имею в виду, ты выглядишь молодо, но ты проживешь в десять раз больше, чем она.
– Не хочу об этом слушать! – огрызнулся Дар. – Все твердят мне об этом. Мне наплевать. Мы будем счастливы, сколько сможем, это все, что я знаю! Хватит!
– Прости, пожалуйста…
– Да нет, ты прав на самом деле. Но, веришь ли, с момента, как я ее увидел – она была такая красивая, тогда, на рынке, и так нуждалась в помощи, из-за своего поганого брата, и… я пытался сказать себе, что все это неправильно, а потом поехал узнать, все ли с ней в порядке, и… – Он пожал плечами. – Знаешь что, Родри? Она первая взрослая девушка в моей жизни, младше меня по возрасту. В этом есть что-то удивительное, правда?
Родри выругался сквозь зубы, но не из-за Дара. Молодой принц говорил правду, среди эльфов молодежь стала редкостью. Интересно, подумал он, сколько лет пройдет, прежде чем Народ уйдет навсегда?
– Ну, по крайней мере, у вас будет замечательная девчушка, – помолчав, улыбнулся Родри.
– Дочь? Темное Солнце, откуда ты знаешь?
