вот он участвует в схватке, причем все преимущества на его стороне, и знаете, что произошло? Подвела подпруга! Она разорвалась, он вылетел в толпу недругов, и его затоптали. А иногда встречаешь полных идиотов, которые владеют мечом не лучше, чем деревенский парень, работающий на ферме. И вот такие скачут прямо на врага и возвращаются, не получив ни царапины. Поэтому через некоторое время начинаешь верить в удачу, и предзнаменования, и все остальное, что только придет тебе в голову, просто чтобы облегчить страдания от неизвестности — ведь никто не знает, когда умрет.
— Я это понимаю.
Невин больше не шутил. Обдумывая сказанное Маддином, он казался грустным, едва ли не готовым расплакаться. Когда парень увидел его в таком настроении, то сам погрузился в меланхолию.
— Наверное именно поэтому мы все страстно желаем иметь предводителей, владеющих двеомером, — медленно продолжал Маддин. — Даже если у вас самый лучший план сражения в мире, — после того, как полетели копья и началась работа мечом, клянусь адом, даже боги не могут четко мыслить. Поэтому называйте это предрассудками, сколько хотите. Но все мечтают о предводителе, который владеет двеомером, и видит больше, чем обычный человек. И которому сопутствует удача.
— Если бы удача и способность предвидеть ход сражения означали двеомер, парень, то мир был бы полон людей, вроде меня.
— Ну, это не совсем то, что я имел в виду, мой господин. Предводитель, обладающий двеомером, каким-то образом отличался бы от остальных. Несомненно, таких не существует, но мы все хотим в них верить. Все бы стремились стать членами его боевого отряда — человека, кому благоволят боги, человека, в которого ты веришь. Если ты даже за него умрешь, то это бы того стоило.
Невин посмотрел на него так внезапно и пронзительно, что Маддин замолчал, но старик жестом предложил ему продолжать.
— Это невероятно интересно.
— Рад, что вам интересно. Вот, например, Слумар из дана Дэверри — великий и щедрый человек, но он не предводитель, обладающий двеомером. Если честно, мне всегда было нелегко считать его истинным королем, даже хотя я и давал клятву служить ему — потому что такую клятву давал мой лорд. Слумар время от времени появлялся среди нас, простых всадников, разговаривал с нами, называл по имени, и это было очень хорошо, но он — просто один из лордов, а не истинный король.
— Так… А как, в таком случае, должен выглядеть истинный король?
— Ну, в нем должно быть что-то от двеомера. Чтобы ты просто взглянул на него и понял: да, это настоящий король. Я имею в виду, нет нужды ему быть высоким, как один из богов, или таким же красивым, как они. Просто ты должен посмотреть на него и знать в глубине души, понять сердцем: вот ему предначертано править. Ему будет сопутствовать удача, а боги станут посылать предзнаменования относительно того, что он собирается сделать. Клянусь всеми кругами ада, я последовал бы за таким человеком на смерть и, готов поспорить: это сделало бы большинство людей в королевстве.
С дикой, безумной улыбкой Невин встал и принялся быстро ходить взад и вперед перед очагом.
— Я сказал какую-то глупость? — спросил Маддин.
— Что? На самом деле ты сказал самое лучшее, что я слышал за много лет. Парень, ты не можешь себе представить, как я рад, что притащил тебя сюда от врат Иных Земель. Спасибо, что дал мне увидеть то, что все время находилось у меня под носом. Я расскажу тебе об одном огромном недостатке двеомера. Ты привыкаешь его использовать и, заглядывая в странные места в поисках странных знаний, забываешь использовать мозги, которые боги дали тебе в первую очередь!
Полностью сбитый с толку Маддин мог только смотреть на Невина, пока тот, пофыркивая себе под нос, метался, как сумасшедший. Наконец Маддин отправился спать. Когда он с беспокойством проснулся среди ночи, то увидел, как Невин стоит у очага и с улыбкой смотрит в огонь.
На протяжении следующих недель, когда шел сильный снег, Невин много времени размышлял над идеей, которую так непреднамеренно подал ему Маддин, великолепно отплатив хозяину горы за свое лечение.
Хотя план получился сложным в деталях, он был исключительно прост в своей основе и, таким образом, возможен. В те дни казалось, что войны могут продолжаться до окончания времен, разрушая королевство, пока не останется ни одного человека, способного сражаться.
После стольких лет гражданской войны, после того, как столько предводителей погибло, столько верных последователей стерто с лица земли, людям казалось, что каждый из претендентов имеет равное с прочими право на трон.
Когда дело доходило до исследования родословных и генеалогии, даже у священников возникали сложности с определением, кто больше подходит, чтобы сделаться королем всего Дэверри. Поэтому лорды давали клятвы человеку, который предлагал им преимущества немедленно или в ближайшее время, а сыновья того же лорда вполне могли служить кому-то другому, если видели шанс получить преимущества от него.
Но что, если появится человек, который произведет впечатление на своих последователей, как истинный король, лидер, обладающий двеомером, — как сказал Маддин, — за которым последует половина королевства, до трона или до могилы? Тогда, наконец после последней, ужасной кровавой бани в королевстве наступит мир. Предводитель, обладающий двеомером, так? Невин обычно думал: «Найдите мне приличного человека, и я достаточно скоро сделаю так, чтобы он выглядел, как некто обладающий двеомером». Будет легко, отвратительно легко, окружить подходящего человека блеском, придать ему романтический ореол, особую привлекательность, манипулировать предсказаниями в его пользу, показать несколько дешевых трюков, подобно проказам простейших духов и тому, что они сделали с Селином и его друзьями!
Тогда все войска встанут на колени, все лорды вместе со своими воинами начнут приветствовать единого истинного короля. Во время ночных раздумий Невин также понял еще одну вещь: ему не следовало удивляться, что идею ему подал Маддин. Во время своего предыдущего воплощения молодой Рикин в Керрморе был капитаном боевого отряда, который дал клятву как раз такому предводителю, вернее, предводительнице, Гвенивер из клана Волка. Ее сумасшествие и несомненная преданность в служении Черной Богине соединились и засветились ложным блеском, подобно огню.
Думая о Гвенивер и ее мрачной судьбе, Невин осторожничал.
Есть ли у него право подвергать другого человека воздействию тех же сил, которые разорвали ее хрупкий разум на части?
Ему следует проявлять большую осторожность, ждать и планировать. Пока он не найдет достаточно сильного кандидата — чтобы нести эту ношу. Невин также размышлял, будет ли ему вообще позволено использовать двеомер для такой цели. Он проводил долгие часы в медитации, обнажал душу и просил помощи у Властелинов Света.
Со временем ответ стал постепенно выстраиваться у него в сознании: королевству больше всего требуется мир, и если что-то пойдет не так, то он сам будет принесен в жертву. Это он мог принять, думая о себе, как о слуге или жертве для короля, которого создаст.
После того, как Невин получил разрешение, пришло время продумывать план. Пока Маддин проводил часы с Белиан или отсыпался, Невин обычно через огонь разговаривал с другими мастерами двеомера— в частности, с Адерином на западе и женщиной по имени Роммерда на севере. Все так устали от войны, что были готовы бросить кости вместе с Невином в его ставке на долгую перспективу.
— Но мы не можем сделать это сами, — заметила Роммерда однажды вечером. — Нам нужно привлечь на свою сторону священнослужителей. Это возможно?
— Я начну готовить почву для этого сада весной. Тогда же приступим к поиску подходящего принца.
Лицо Роммерды плясало в огне и выглядело скептически. Ее длинные седые волосы были заплетены в две косы — такую прическу девушки носили во Времена Рассвета, — а на лице пролегло еще больше морщин, чем у него самого. Она выглядела старой и усталой, и Невин знал: Роммерда никогда не увидит завершения их работы.
Из всех мастеров двеомера в королевстве только он и Адерин жили неестественно долго, и у каждого из них для этого имелись свои причины. Однако вскоре появится новая Роммерда, чтобы заняться предстоящим делом.
