Тем временем Мелисса приближалась. Повернув голову в нашу сторону, она посмотрела на Луизу.
– Никогда не слышала о выпрямителях для волос? – надменно произнесла она.
Это было поистине жестоко, поскольку Луиза просто ненавидела свои кудри. Она сразу залилась краской, но прежде, чем успела что-нибудь ответить, Мелисса повернулась ко мне.
– Привет, Мэган! Надеюсь, хорошо провела каникулы? Или ты вместе со своей чудной мамашей, которая вечно одевается в очень модные шмотки, спасала планету от всех нас?
Подружки Мелиссы немедленно заржали, будто это была наисмешнейшая шутка, которую они когда-либо слышали в своей жизни.
Обычно я всегда прихожу в бешенство, когда Мелисса откалывает шуточки про мою маму, но сегодня мне было все равно, и я даже не удостоила ее ответом. Что бы сейчас ни сказала Мелисса, это не могло меня задеть.
В этот момент Элис шагнула из-за спины Грейс.
– Привет, Мелисса! – радостно воскликнула она. – Так приятно видеть тебя снова. Ну и чем ты развлекалась на Пасху? Дразнила кого-нибудь? Лупила старушек? Или, может быть, отнимала сладости у малышей, а?
Мелисса подняла было руку, чтобы поправить волосы, но та зависла в воздухе.
– Элис? – прошептала она, и ее рот искривился. Так обычно выглядят герои в фильмах, когда видят человека, который ранее поклялся их убить.
Элис задорно подмигнула:
– Да, это я. Схватываешь на лету, подруга!
Мелисса побледнела, и ее кожа стала еще белее, чем обычно.
– Что… что… ты здесь делаешь? – Мелисса не могла подобрать слова, ее удивлению не было предела.
– То же, что и ты, я полагаю, – улыбнулась Элис. – Пришла учиться.
– Но… но…
Грейс, Луиза и я засмеялись. Мелисса всегда была такой самоуверенной, что странно видеть ее потерявшейся и не знающей, что ответить. Но надо отдать ей должное, она не сдавалась.
– Но… разве… ты теперь… не в Дублине?
Элис усмехнулась:
– Ну, по правде говоря, я переехала в Дублин, но потом решила, что мне будет тебя не хватать, и вернулась.
Мелисса поняла все неверно, поэтому расслабилась, решив, что дела не так уж плохи.
– Значит, ты приехала навестить нас?
Элис задумалась на мгновение, а затем прощебетала:
– Можно и так сказать. Только этот визит будет о-о-о-очень долгим, ведь я планирую остаться в Лимерике навсегда.
На секунду мне показалось, что сейчас Мелисса снимет свои модные розовые сандалии и запустит ими в нас. Но в этот момент прозвенел звонок, и все бросились в класс.
Теперь, когда Элис вернулась, занятия больше не будут такими скучными! Уверена в этом!
Глава третья
Следующие несколько недель прошли просто замечательно. Иногда я ждала Элис у дома ее отца, а иногда приходила в квартиру Вероники. Сначала было немножко неловко, но потом я привыкла, а ведь когда-то эта семья дружно жила в одном доме.
Все в классе были необычайно возбуждены, поскольку приближался день нашей конфирмации[3]. Большинство дней мы проводили в церкви, разучивая гимны и тренируясь тихо садиться и вставать со своих мест, а также ходить к алтарю ровной колонной. Сначала нам давалось это нелегко, и многие путали места, а наша учительница мисс О’Хёрлихи только и делала, что причитала:
– А если вы все перепутаете в присутствии священника? Вы просто меня опозорите!
Однако после некоторой практики все пошло как по маслу, и разбуди нас среди ночи, мы и тогда бы нашли свои места и выстроились в ровную линию перед алтарем. Элис вообще сказала, что все лучше, чем математика.
В обеденный перерыв мы обсуждали, что наденем на обряд конфирмации. Мелисса рассказывала всем, кто отваживался ее слушать, что она поедет в магазин «Арнотт» в Дублине и купит там настоящее дизайнерское платье и туфли на высоком каблуке. Грейс собиралась лететь за платьем в Лондон, но это не казалось таким уж ужасным событием, поскольку она не трещала об этом дни напролет.
Во время наших обсуждений я все больше помалкивала. У меня никогда не было клевой одежды. Если бы мама могла, она бы связала мне платье для конфирмации или сплела из веточек и листьев, если бы это не повредило окружающей среде. Когда бы я ни заикалась на эту тему, мама говорила одно и то же:
– Прекрати спорить! Конфирмация, как ты знаешь, религиозный обряд. И то, что ты наденешь, – совсем не главное.
Я, конечно, знала, что одежда вовсе не главное, но в то же время она была непременным атрибутом. И если я надену что-нибудь по-настоящему отстойное, Мелисса будет очень долго смеяться надо мной, а весь торжественный день будет испорчен.
Так что я решила действовать и однажды в субботу, проснувшись пораньше, переделала кучу домашних дел, а затем приготовила родителям завтрак в постель, даже сварив маме овсянку, чтобы ее настроение несколько улучшилось.
Моя сестренка Рози уже была в их спальне и возилась у родителей в кровати. Папа рассмеялся, увидев меня, входящую к ним в комнату с подносом, уставленным чашками и тарелками.
– Для чего весь этот пир, Мэган? – хитро улыбнулся он. – Могу поспорить, что ты чего-то хочешь.
Я кивнула. Притворяться дальше было бессмысленно – родители всегда могли читать мои мысли. Глубоко вздохнув, я начала:
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, можно мы сегодня пойдем и купим платье для конфирмации? Все в классе уже купили, и если я срочно не раздобуду что-нибудь, то одноклассники подумают, что я полный лузер.
Мама уселась в кровати так, что моим глазам предстала ее ночная рубашка, вся заштопанная, наверняка ей была не одна сотня лет.
– Не драматизируй, Мэган. Я уже говорила, что всякий, кто судит о тебе по одежде, просто не заслуживает быть твоим другом.
Я глубоко вздохнула:
– Хорошо, мама. Забудь, что я сказала про лузера. Но,
Мама на минуту задумалась:
– Вообще-то сегодня я собиралась прибраться в нашем сарае в саду. Ты бы могла мне помочь…
– Да брось, Шейла, – оборвал ее отец. – Помоги бедной девочке в ее несчастье! Я отведу Рози в парк, а вы вдвоем отправитесь на шопинг.
Как только папа произнес последнюю фразу, Рози задорно задрала голову и захлопала в ладоши:
– Да! Мы идем в парк!
Все рассмеялись.
Через час мы уже были в городе, и мне все-таки удалось оторвать маму от магазинов, где продавали уродские серые бесформенные платья для старух.
В одном милом магазинчике я выбрала себе действительно клевые модные белые брюки, полосатый бело-голубой топ и широкую белую рубашку, которую я планировала надеть сверху.
На обратном пути к машине я была так счастлива, что мне хотелось петь. Случилось невообразимое – я буду нормально одета во время обряда конфирмации! Но затем мне в голову пришла ужасная мысль, которая немедленно все испортила. Что наденет моя дорогая мамочка? Мне надо было узнать это, и в то же время я подозревала, что если узнаю, то бессонные ночи мне гарантированы, потому что ее наряд мог стать настоящим кошмаром. Разве кто-то сможет заметить мой классный прикид, если сзади меня будет стоять мама, одетая как в самые мрачные годы Средневековья?
