восхитительную атмосферу праздника. Тем не менее, Габриэль испытал гордость, когда услышал, как стоящая рядом Грейс повторяет слова брачной клятвы. В бледно-голубом костюме, с убранными назад роскошными, отливающими медью волосами и минимумом косметики, она была не просто прекрасна, но изысканно прекрасна.
Сейчас перед ним стояла вторая, не менее трудная и важная задача: познакомить Стефани и Грейс. Он понимал, что должен действовать особенно осторожно и не вызвать у девочки ни малейшего беспокойства, страха или ревности.
После похорон Рэя и Кристы прошло еще слишком мало времени, и, конечно, рана в душе Стефани даже не начала затягиваться. Психотерапевт и школьные учителя советовали одно: дать ребенку время, не навязывать внимания и заботы, не ожидать слишком многого и набраться терпения.
Каждый вечер, перед тем, как лечь спать, Габриэль молил Бога о том, чтобы когда-нибудь снова увидеть улыбку Стефани. Может быть, Грейс сумеет помочь? Он посмотрел на нее, свою новоиспеченную жену. Конечно, они еще плохо знают друг друга — да и невозможно узнать человека за столь короткий срок, — но ему почему-то казалось, что эти хрупкие плечи способны выдержать немалый груз. Габриэль надеялся, что Грейс станет его союзницей и помощницей. А уж он со своей стороны позаботится о том, чтобы у нее было все, чего она заслуживает.
Такси свернуло на подъездную дорожку к внушительному трехэтажному особняку из темного кирпича.
— Это здесь? — спросила Грейс.
— Да.
Так вот он какой, ее новый, временный дом. Дом, в котором ей предстоит прожить неопределенное время, пока Габриэль не найдет другой, не связанный с прошлым, не населенный призраками минувшего; дом, в котором они — он, она и Стефани — начнут все заново.
И в котором ты будешь жить, пока не получишь развод.
При мысли об этом Грейс снова поёжилась. Самая большая для нее опасность заключалась в том, что она могла привыкнуть к своему новому положению, забыть о статусе временной жены. Если это случится, тогда расставание превратится в кошмар — с болью, кровоточащим сердцем и душевными муками.
Машина остановилась перед домом. Габриэль вышел первым и, распахнув дверцу, подал руку Грейс.
— Идемте, — сказал он, — я познакомлю тебя со Стефани.
От его прикосновения Грейс словно пронзило электрическим током.
— Да, конечно, — прошептала она, выходя из такси.
Они сидели в просторной, по-современному обставленной кухне, за накрытым яркой скатертью круглым столом и пили ароматный чай с лимоном. Разговор ограничивался короткими, вежливыми репликами о погоде и о тому подобных мелочах. Паузы затягивались, напряжение сгущалось порой настолько, что, казалось, его можно было резать ножом и раскладывать на крохотные блюдечки из тонкого фарфора.
Тетя Стефани, миссис Джейн Листон, оказалась сухощавой женщиной лет сорока, с лица которой не сходило выражение то ли надменности, то ли пренебрежения. Было ли это выражение следствием неприязненного отношения к Габриэлю или же отражало недовольство всем существующим порядком вещей, Грейс, естественно, не знала, но понимала, что должна держаться и ни в коем случае не сорваться. В конце концов она чужая в этом доме, куда пришла по доброй воле, чтобы поддержать Габриэля и помочь Стефани, а не высказывать мнение по не имеющим к делу отношения вопросам.
— Прекрасный чай, — сказала Джейн, отодвигая чашку. — Спасибо, Пэгги.
Служанка молча кивнула.
— Я полагаю, Габриэль, тебе надо показать Грейс ее комнату. — Джейн поднялась из-за стола, и Грейс с трудом подавила в себе импульс сделать то же самое.
— Я бы хотел сначала познакомить Грейс со Стефани, — мягко возразил Габриэль. — Кстати, почему ты не сказала, что отправила ее в школу? Мы же договорились, что она пропустит сегодняшний день.
— Не думаю, что ей следует пропускать занятия. Девочка и так слишком много времени проводит перед телевизором. — Джейн выразительно хмыкнула. — За все утро не сказала мне и двух слов! Не знаю…
Грейс посмотрела на Габриэля. Его лицо не выдавало никаких чувств, но глаза потемнели, как темнеет гладь озера от набежавшей тучки.
— Пожалуй, ты права. — Он повернулся к Грейс и протянул руку. — Идем, дорогая, я покажу тебе твою комнату.
Грейс встала и, сдержанно кивнув, направилась к двери. Габриэль шагнул за ней, но его остановила Джейн.
— Пожалуйста, задержись на минутку, мне надо кое-что тебе сказать.
Грейс, уже успевшая выйти в холл, остановилась и растерянно огляделась, не зная, куда идти дальше. К счастью, на помощь ей пришла Пэгги.
— Позвольте мне проводить вас, госпожа.
— Пожалуйста, не называйте меня госпожой. Я — Грейс.
Пэгги добродушно улыбнулась.
— А я — Пэгги. Здесь меня всегда и все так называли, за исключением некоторых. — Она взяла Грейс за локоть и подвела к широкой деревянной лестнице. — Ваша комната на втором этаже.
Комната оказалась большой, светлой, с огромной, под балдахином, кроватью, легкими полупрозрачными шторами и полированной деревянной мебелью. Грейс присела на краешек кресла и выглянула в окно.
— Там у нас розарий, — с гордостью сообщила Пэгги и, обведя комнату придирчивым взглядом, удовлетворенно кивнула. — Устраивайтесь и отдыхайте. А вещи разберете потом. Спешить некуда. К тому же, как сказал Габриэль, вы еще не оправились после болезни.
— Но я хорошо себя чувствую, — попробовала было возразить Грейс, однако служанка уже ушла.
Впрочем, долго оставаться одной ей не пришлось, потому что через две-три минуты дверь распахнулась и на пороге возник Габриэль. Едва взглянув на него, Грейс поняла — разговор с миссис Листон мало походил на милую беседу.
— Что-нибудь случилось?
— Нет, все в порядке.
Тем не менее, Габриэль не сел рядом с ней, что было бы вполне естественно, учитывая обстоятельства, а прошелся по комнате, как загнанный в клетку зверь. Грейс почти физически ощущала исходящее от него беспокойство. Некоторое время она молча смотрела на него, потом негромко спросила:
— Габриэль, вы не сожалеете?
Он сразу же остановился, повернулся к ней, и Грейс заметила, как напряжено его лицо.
— Нет. А вы? Я понимаю, то, что произошло, для вас большое событие. Вероятно, что-то вызывает у вас неуверенность, относительно чего-то вы сомневаетесь. Пожалуйста, поверьте, я постараюсь рассеять ваши сомнения в самое ближайшее время. Вы не хотите позвонить родителям или сестре и обо всем рассказать?
Пожалуй, именно это обстоятельство беспокоило Габриэля больше всего. Каким бы ни был их брак, Грейс не стоило превращать его в авантюру, не сообщив о своем решении ни одной живой душе. Габриэлю казалось странным, что Грейс проявляет такую скрытность. Что подумают ее знакомые и близкие, когда новость — рано или поздно — дойдет до них? Не сделают ли они вполне определенные выводы в отношении ее мужа? Он вздохнул и потер ладонью подбородок.
— Конечно, я обязательно расскажу им всем. — Грейс пожала плечами. — Такое ведь не сохранишь в секрете. Они узнают, что я больше не живу дома. Понимаю, мне нужно находиться здесь, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений, но не кажется ли вам, Габриэль, что наш план может не сработать по иной причине? Что вы рассказали обо мне Стефани?
— Я рассказал ей правду. Что вы очень милая женщина, которая согласилась выйти за меня замуж, чтобы помочь получить вид на жительство в Америке. Я также объяснил, что вам придется какое-то время
