Эти две последние строчки вскоре приобрели особый смысл. Причём такой страшный, что я с трудом решаюсь об этом заговорить. Пожалуйста, не слишком пугайтесь! Ведь поправить дела я всё равно не могу. Ничего не поделаешь. Придётся вам всё рассказать. Крепче держитесь за стул или за край стола, можно и за подушку! Итак, не пугайтесь. Обещайте. Иначе я не буду рассказывать! Согласны? Ну, пожалуйста, не надо так волноваться.
Итак: во вторник след его простыл!
Чей след?
Максика!
Он как сквозь землю провалился!
Йокус вошёл в свой номер и увидел, что Эмма и Минна чем-то очень обеспокоены. Йокус спросил Максика, мирно лежавшего в своей спичечной коробке:
— Что случилось с голубями? Ты не знаешь?
Ответа не последовало.
— Гм, молодой человек, ты что — язык проглотил?
Тишина.
— Максик Пихельштейнер! — воскликнул Йокус. — Я с тобой разговариваю! Если ты мне сейчас же не ответишь, у меня разболится живот.
Ни слова. Ни шороха. Ничего.
И тут Йокуса охватил ужас. Он наклонился над спичечной коробкой, потом распахнул дверь и выбежал в коридор с криком:
— Максик, где ты?! Максик!
Гробовое молчание.
Йокус вернулся в комнату, схватил телефонную трубку и рухнул в кресло.
— Коммутатор? Немедленно соедините меня с полицией. Исчез Максик! Директор гостиницы отвечает за то, чтобы никто не покидал здания. Ни гости, ни служащие! Ни о чём не спрашивайте. Делайте, что вам сказано!
Он бросил трубку, вскочил с кресла, подошёл к ночному столику и изо всех сил швырнул спичечную коробку в стену. Вместе с Максиком… Потому что это был вовсе не Максик, а проклятая нюрнбергская кукла в полосатой пижаме.
Глава 17
Итак, Максика похитили. Но кто? Зачем? С какой целью? Было ясно, что Максика обменяли на куклу, чтобы его исчезновение не сразу было обнаружено.
Одна из горничных видела, как из комнаты выходил официант. Нет, она не знала его в лицо.
— По-видимому, это был не официант, — сказал директор гостиницы, — а переодетый официантом преступник.
— Почему же мальчик не позвал на помощь? — спросила горничная. — Я бы наверняка услышала крик.
— Его усыпили, — объяснил Йокус. — Разве вы не чувствуете запаха?
Директор и горничная потянули носами. Директор кивнул:
— Вы правы, господин Йокус. Пахнет больницей. Хлороформ?
— Эфир, — ответил Йокус. Он был близок к отчаянию.
Полицейский комиссар Штейнбайс, руководивший расследованием, тоже не мог сообщить ничего утешительного. Он вошёл в комнату с белым кителем в руках.
— Мы нашли его во дворе в мусорном ящике. Преступник успел скрыться через служебный выход.
— А что ещё? — спросил директор гостиницы. — Хоть какой-нибудь след?
— Ровным счётом ничего, — ответил полицейский комиссар Штейнбайс. — Я отослал моих людей. Они битый час обыскивали спичечные коробки у всех выходящих из гостиницы. Всё напрасно. Ни в одной из коробок не было Маленького Человека. Во всех коробках были обнаружены только спички.
— Аэродром, вокзалы, автострады? — спросил Йокус.
— Мы делаем всё, что в наших силах, — ответил Штейнбайс. — Но больших надежд я не питаю. Скорее найдёшь иголку в стоге сена.
— Радио?
— Каждые полчаса сообщается о ходе розыска. Объявление о вашей награде в двадцать тысяч марок передаётся регулярно.
Йокус вышел на балкон и взглянул на небо. Но и там он не увидел своего Максика.
— Увеличиваю сумму до пятидесяти тысяч марок, — сказал Йокус, обернувшись.
— Мы немедленно сообщим об этом по радио, — сказал полицейский комиссар. Если в дело замешана банда, то, может быть, кто-нибудь из них и запоёт. Пятьдесят тысяч марок — сумма немалая.
— С чего это он станет петь? — спросила горничная.
Комиссар сделал недовольную гримасу.
— Это специальный термин. «Петь» — значит «предать» или «выдать».
— Но всё же я никак не пойму, — начал директор гостиницы, — зачем им понадобился мальчик ростом в пять сантиметров, знаменитый, как Чаплин или Черчилль? Ведь его не продашь ни в один цирк. Частным образом его тоже не покажешь. Тут же явится полиция.
У горничной на лице появилось таинственное выражение.
— Может быть, это способ вытянуть деньги у профессора? — прошептала она. Может, они ему вернут Максика, если профессор ночью положит деньги в дупло какого-нибудь дерева? Такие случаи бывают.
Директор гостиницы пожал плечами:
— Но тогда кто-нибудь из них позвонил бы или прислал письмо.
— А может быть, это всего-навсего сумасшедший. — увлеклась горничная. — И такие случаи бывают. Тогда мы совершенно бессильны.
Кто знает, что бы ей ещё пришло в голову, если бы в этот самый момент в комнату не ворвалась Роза Марципан.
— Бедный мой Йокус! — зарыдала она и бросилась профессору на шею.
За ней размеренным шагом вошёл господин директор Грозоветтер. В руках у него был цилиндр, а на руках, как всегда и везде, лайковые перчатки. Он снимал их, только ложась спать. Сегодня они были мышиного цвета. Чёрные перчатки он надевал на похороны, а белые — на радостях и в торжественных случаях. В отношении цвета перчаток он был очень разборчив.
— Дорогой господин профессор, — обратился он к Йокусу, — мы все до глубины души потрясены случившимся, и я должен вам передать сочувствие всех наших коллег. Десять минут тому назад мы решили на общем собрании отменить все представления, пока к нам не вернётся Маленький Человек. До тех пор цирк «Стильке» будет закрыт.
— А вы думаете, это поможет? — спросила горничная.
Директор Грозоветтер строго посмотрел на неё.
