Потом они выпотрошили и свои карманы, выложили все, до последнего пфеннига, и успокоились только тогда, когда на столе лежало семьдесят пять марок. Они сияли от восторга.
Вторник вынул носовой платок, сгреб в него всю гору мелочи и завязал узлом.
— Ты что, собираешься фокус показать? — спросил Эмиль. — Деньги есть. Раз, два, три — денег нет, посмотри!
— Я их унесу, — сказал Вторник.
— Куда? — спросил Профессор.
— Пусть здесь лежат! — крикнула Пони.
— Не мешайте малышу. Есть один план. И на этот раз это моя идея, сказал Густав.
— О боже! И у тебя появились идеи! — ужаснулась Пони. — Может, ты заболел? А?
— Я — нет. А вот тебя мы завтра навестим в больнице, — сказал Густав и засучил рукава.
Девочка с визгом убежала на кухню.
— Погремушка! Раз в жизни мне пришла в голову хорошая мысль, а она воображает…
— Милые бранятся — только тешатся, — сказал Вторник, взял платок с деньгами и ушел.
Джекки явился к обеду. Телятина, несмотря на все вопли Клотильды, оказалась такой вкусной, что пальчики оближешь. Бабушка заговорила о сборе денег. Ей хотелось понять, как к этому относится сам Джекки.
— Знаете, как я рад, многоуважаемая бабушка, — сказал он. — Прежде всего потому, что ребята так обо мне позаботились. Настоящие друзья! Но и не только поэтому. Деньги всегда нужны, так? Видите ли, сегодня я три часа бегал за мячами на теннисном корте. Тоже, можно сказать, собирал деньги. Заработал марку восемьдесят пфеннигов. После обеда побегаю еще два часа еще одна марка. Так?
Все засмеялись.
— Ну что, я не прав? Вчера на корте я смеха ради крутанул несколько сальто. Все игроки пришли в дикий восторг, а один даже подарил мне свою старую ракетку. Теперь я сам научусь играть в теннис. Потом стану тренером. Так? А потом в один прекрасный день всех обыграю и стану первой ракеткой в Германии. А потом поеду играть в Париж и в Америку и стану чемпионом мира. Так? Конечно, фамилию я переменю на какую-нибудь красивую. Пашульке — не чемпионская фамилия. Так? Но ведь я уже был Байроном. Одной фамилией больше, одной меньше — какая разница? Так? А если у меня не окажется таланта к теннису, я пойду к вам юнгой, капитан! Так? — неожиданно закончил свою речь Джекки.
Он склонился над тарелкой и принялся уплетать за двоих.
— Да, — сказала бабушка. — За этого я не беспокоюсь.
— И я за себя не беспокоюсь, — сказал Джекки. — Для артиста, который слишком быстро растет, найдется профессия. Так?
— Мне кажется, Джекки вовсе не нуждался в нашей помощи, — шепнул Эмиль бабушке.
— Каждый добрый поступок всегда имеет смысл, — шепнула в ответ бабушка.
После обеда к причалу пришвартовалось два парохода. Один шел с западного побережья, другой — с восточного. И оба они были битком набиты детьми. Сотни детей заполнили весь Корлсбюттель. Повсюду слышались крики и смех. Самое большое столпотворение было перед кино «Маяк» (кассиры потом два дня не могли прийти в себя).
Ровно в четыре часа начался первый сеанс. Зал был битком набит. А на улице стояла огромная очередь в ожидании следующего сеанса. У директора сердце разрывалось при мысли, что весь сбор пойдет не в его карман. Но тут уже ничего не попишешь. Он вошел к сыщикам, которые сидели в его кабинете, дал им последние указания.
— Все! Отступать некуда! — сказал Эмиль.
— «Смейся, паяц, над разбитой душою», — пропел Густав.
После киножурнала в зале зажегся свет и раскрылся занавес. На сцене стояли четверо мальчишек и одна девочка! Дети повскакали с мест, многие встали ногами на сиденья. Зал медленно успокаивался, и наконец воцарилась полная тишина. Эмиль подошел к рампе и громко сказал:
— Привет! Все мы благодарим вас за то, что вы пришли. Мы благодарим вас и за то, что вы собирали деньги для Джекки. Он отличный парень, иначе мы бы к вам не обращались за помощью. После фильма он вас лично поблагодарит. А сейчас давайте посмотрим кино. Мы надеемся, что всем нам будет интересно.
Один маленький мальчик, сидевший на коленях у своей мамы, спросил тоненьким голоском:
— Ты и есть Эмиль?
Дети в зале засмеялись.
— Да, я — Эмиль Тышбайн.
Пони подожгла к нему и с гордым видом сказала:
— А я — Пони-Шапочка, кузина Эмиля.
Потом вышел вперед Профессор.
— А я — Профессор, — сказал он, и голос его дрогнул.
— А я — маленький Вторник.
Потом наступил черед Густава.
— А меня зовут Густав с клаксоном. Но теперь у меня есть мотоциклетка. — Он сделал небольшую паузу. — Ну, погремушки, все, что ли, собрались?
— Все! — заорали дети из зала.
Густав рассмеялся.
— А какой пароль?
— Пароль «Эмиль»! — крикнули все разом и так громко, что слышно было у вокзала.
А потом погас свет, и застрекотал аппарат.
Когда фильм кончился, ребята несколько минут хлопали в ладоши. Потом зажгли свет. Девочка, сидевшая рядом с Пони, сказала ей:
— Знаешь, с тех пор ты изменилась до неузнаваемости.
— Так ведь девочка в картине — это не я. Она только меня играет.
— Ну да? А Эмиль, про которого фильм, — тот самый Эмиль, который сидит рядом с тобой?
— Ну да! Он — настоящий Эмиль, это мой кузен, а с мальчиком, который играет в картине, я вообще не знакома. А теперь молчи! Это еще не все.
На сцену вышел Джекки. Он подошел к рампе и сказал:
— Вы собирали деньги для одного мальчика, так? Этот мальчик — я. Большое вам всем спасибо! Я считаю, что это просто здорово с вашей стороны. Когда я вырасту, а кому-нибудь из вас придется туго, пусть он меня найдет. Так? Договорились?
Потом на сцену снова вышел Густав. И он сказал, обращаясь к Джекки:
— По поручению моих друзей и всех ребят Корлсбюттеля я вручаю тебе сберегательную книжку на семьдесят пять марок. Вот сколько денег мы собрали!
Джекки пожал Густаву руку.
А в зале Профессор шепнул Вторнику:
— Так вот, значит, что придумал Густав.
Положить деньги на сберкнижку!
— Разве плохо?
— Наоборот, отличная мысль, просто отличная.
Густав крикнул в зал:
— А теперь я попрошу на сцену ребят из других курортных поселков!
Началась невероятная толкотня.
— Не всех, только по одному от каждого!
В конце концов на сцене оказалось семь мальчиков. И каждый передал Джекки сберкнижку. У Джекки в глазах стояли слезы, хотя, как вы знаете, он совсем не был плаксой.
Густав торопливо перелистывал все сберкнижки. А когда мальчики вернулись в зал, он крикнул:
— Всего собрано шестьсот пятнадцать марок! Кроме того, Джекки получит всю сегодняшнюю выручку.
