«антидарвиновская» теория эволюции, осуществляемой вполне осмысленно и целенаправленно космическим сверхразумом. В целом же концепцию Хойла, одновременно сочетающую в себе математику и нравственность, наиболее кратко можно охарактеризовать названием одной из самых известных его книг – «Разумная Вселенная»[2].
Те же самые идеи составляли и основу учения Эмпедокла из Акраганта, древнегреческого мыслителя V века до н. э.. Философ и поэт, врач и энциклопедист, религиозный реформатор и чудотворец – это был человек, за дела свои уже при жизни многими почитавшийся как богоравный, да и сам себя оценивавший без ложной скромности:
От многочисленных произведений Эмпедокла не осталось практически ничего, кроме приводимых другими античными авторами обрывочных цитат из двух его главных произведений – «О природе» и «Очищение». В общей сложности примерно 400 строк из первой работы да около 100 строф из второй – это все, что дает современным исследователям представление о весьма необычном учении, синтезировавшем в себе два главных, противостоящих друг другу направления в древнегреческой философии досократовского периода. Если пользоваться современной терминологией, то Эмпедоклу удалось объединить в своих взглядах наивный материализм Востока (ионийская школа) и религиозно-нравственные теории Запада (Южная Италия и Сицилия), что поставило его в совершенно особое положение среди философов- современников.
Эмпедоклом было создано собственное космологическое учение о циклах Божественной Сферы, или Сфайроса (здесь нелишне напомнить, что согласно уравнениям общей теории относительности Эйнштейна Вселенную можно идентифицировать сферой). Вся Вселенная у Эмпедокла – это и есть Бог, который столь же материален, сколь и духовен, поэтому он одновременно существует как тело и мыслит как ум. Сфайрос может пребывать в состоянии «досточтимой Гармонии», слившись в единое нерасчленимое целое, но внутренне присущая ему пара противоположных сил Любви и Вражды постоянно вызывает циклы раздробления в множественность (расширение) и последующего слияния в единое (сжатие). И эти циклические чередования единого и многого никогда не прекращаются, потому что никогда и не начинались.
Есть у Эмпедокла и собственная теория эволюции, выдвинутая, возможно, впервые в истории философии Европы. Выглядит она, правда, на современный взгляд несколько экзотически, как «фантастический дарвинизм», пользуясь характеристикой русского философа С. Н. Трубецкого. Согласно Эмпедоклу, поначалу Любовь, движимая побуждением к созиданию, творила отдельные органы, которые существовали сами по себе. После чего господство Эроса вынуждало их искать друг друга и сливаться в самые причудливые сочетания. Те органы, что объединились в неудачные существа, постепенно вымерли, в то время как наиболее гармоничные приспособились и выжили…
У Фреда Хойла, как известно, тоже разработана своя собственная теория эволюции, на взгляд современного человека, мягко говоря, несколько «фантастическая». На рубеже 1960-1970-х годов ученый явно испытал некое «озарение» и необычный психологический опыт, подтолкнувший его к переключению с астрофизики на теорию эволюции. В частности, 10 мая 1971 года Хойл созвал журналистов на пресс- конференцию, в ходе которой заявил следующее:
В этом месте просто невозможно не привести соответствующий фрагмент-иллюстрацию из Эмпедокла:
Но вернемся к заявлению Хойла.
Об этой в высшей степени необычной пресс-конференции Фреда Хойла, кстати говоря, очень сложно найти информацию в Интернете[3]. Разве что на русском или еще каком не слишком распространенном в Сети языке. Объяснять причину этого оставим самому читателю.
Не будет здесь и попыток истолкования природы столь любопытных исторических параллелизмов (вплоть до дословных совпадений фраз) в теориях двух знаменитых ученых. Правда, для дополнительного информирования читателя следует отметить, что сам Эмпедокл был абсолютно убежденным приверженцем идей эволюционных реинкарнаций душ, через цепь рождений постепенно развивающихся от низшего состояния до «богоравного»:
Так что в определенном смысле Анатолий Тимофеевич Фоменко, возможно, и прав, утверждая, что итальянец Альберти и древний римлянин Витрувий – это один и тот же человек. А может и бог, пользуясь терминологией Эмпедокла. В сущности, это уже не так важно, коль скоро все мы – потенциальные боги, что «разумом быстрым пронзают космос от края до края».
1.2. Индекс совпадений
Самой известной среди «Ривербэнкских публикаций» стала написанная Фридменом в 1920 г. брошюра под названием «Индекс совпадений и его применение в криптоанализе». В ней описывался процесс вскрытия текстов, зашифрованных одним сложным шифром. [4]
Доводилось ли вам обращать внимание на то, как динамичность нашей эпохи отражается в конфигурации стеллажей книжных магазинов? Как одни разделы стремительно разрастаются, тесня соседей, а потом потихоньку ужимаются под натиском новых модных поветрий? Как книги единственного автора могут захватывать целиком здоровый стеллаж, а то и два? При этом года через 3-4 эта же литература может пропасть где-то на задних полках, потеряв всякий спрос у пресытившихся читателей.