Реду Хилларду и Уиллу Джонсону удалось уничтожить шайку опасных преступников. Никогда больше они не побеспокоят ни вас, ни кого бы то ни было в Техасе. Нас, техасских рейнджеров, направили в Биксби, дабы мы расправились с преступниками, которые вот-вот должны были вернуться за деньгами, которые якобы хранились в доме Элис Грэхем. Так оно и произошло. В борьбе с грабителями помогла нам также моя невеста… – Натан посмотрел на Элис и поправился: – Я хотел сказать – моя жена. Она рисковала собственной жизнью… Меня направили охранять ее…
Натан замолчал, но вскоре продолжил:
– Теперь вы знаете правду. Но есть еще одна новость, которую я хотел бы вам сообщить. В следующее воскресенье мы приглашаем всех на крестины нашего сына Колина Джозефа Грэхема Уэллесли. Надеюсь, вы разделите с нами радость по поводу этого семейного события.
Все головы как по команде повернулись туда, где с Колином на руках стояла Мэри Эллен Дженкинс. Она ласково улыбнулась и шепнула малышу, чтобы он помахал всем ручкой. Колин не заставил себя уговаривать и, к восторгу присутствующих, радостно замахал сразу двумя руками.
Ред наклонился к Уиллу и сказал:
– Это объявление заставит их поломать голову.
– Разумеется, Натан – мастер загадывать загадки, – расплылся в улыбке Уилл. – На крестинах яблоку негде будет упасть. Вот увидишь.
Под звуки свадебного марша новобрачные рука об руку спустились с возвышения, и Натан повел жену к выходу.
– После всего этого вы еще хотите разговаривать со мной, миссис Уэллесли? – спросил он.
Элис грозно глянула на мужа, взяла его под руку и заявила:
– Непременно, мистер Уэллесли. Нам предстоит весьма серьезный разговор.
Натан улыбнулся и ответил Элис страстным взглядом.
– И вы все еще любите меня, миссис Уэллесли? – осведомился он.
– Сильнее любить невозможно, – ответила Элис с сияющим от счастья лицом.
И они вышли на залитую солнцем церковную площадь.
– Элис! – позвал Натан, с трудом протискиваясь в узкую дверь. В руках он держал огромный пакет, перевязанный крест-накрест толстой бечевкой. – Иди скорей. Мы получили еще один свадебный подарок.
– Еще? – удивилась Элис, выбегая из спальни. – От кого?
– От Эрика, – весело объявил Натан. Положив пакет на стол, он побежал на кухню за ножом. Аккуратно разрезая бечевку, чтобы не повредить содержимое посылки, он приговаривал: – Надеюсь, это то, о чем я давно мечтаю. – Развернув бумагу, он нетерпеливо заглянул внутрь. На лице у него медленно расцвела улыбка. – Элис, ты только посмотри. – Он сорвал остатки бумаги и поставил на стол картину, написанную маслом. Это был семейный портрет. На картине художник изобразил молодую, очень красивую женщину, которая сидела на стуле, держа на коленях златокудрого малыша, и молодого мужчину, который стоял позади женщины и с гордостью взирал на свое семейство.
– Ой, Натан, – восторженно прошептала Элис, отступая на шаг, чтобы получше видеть картину. – Это же мы!
Натан кивнул, любуясь ребенком в центре портрета.
– Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видела, – выдохнула Элис. Она разглядывала тщательно выписанные детали женского платья. – Ты мне говорил, что Эрик художник, но я и не подозревала, что он так талантлив.
Натан только покачал головой в ответ. Он был поражен не меньше Элис.
– Как мы отблагодарим его? Натан, давай поедем к ним следующей весной. Я хочу познакомиться с Кирстен и…
– Следующей весной?! – перебил ее Натан. – Я не собираюсь ехать в Миннесоту следующей весной. Мне надо посеять сорго. Я намерен собрать приличный урожай.
Элис громко расхохоталась. Она все еще удивлялась, насколько изменился Натан, став землевладельцем.
– Ладно, мистер Сорго, – пошутила она. – А что, если соберемся в гости этой зимой?
– Вообще-то можно, я не возражаю, – скривился Натан, – но ты действительно хочешь ехать зимой в Миннесоту?
Элис зябко поежилась при мысли о зиме.
– Тогда, может, лучше пригласить Эрика и Кирстен к нам? Она опять взглянула на картину и на сей раз заметила маленькую медную пластинку, прибитую к раме.
– Ой, смотри. – Она коснулась пальцем полированной меди. – Кажется, Эрик дал картине название.
Натан наклонился, чтобы прочитать надпись, выгравированную на пластинке. Потом повернулся к Элис и с любовью посмотрел на нее.
– Да… И это прекрасное название.
– Ну и как она называется? – спросила Элис, поднимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть Натану через плечо.
Натан обнял и поцеловал ее.
– Он назвал картину «Дар страсти». Разве он не прав, дорогая?
