– Могу представить, как ты счастлив узнать, что твоя прекрасная подруга жива и здорова. Кажется, ты не видел ее очень давно? Значит, вам есть что наверстать. Подумай, как чудесно будет снова поцеловать ее, прижать к себе. Как много удовольствия вы доставите друг другу. В благодарность за наши труды по ее спасению, думаю, тебе следует показать, как сильно ты по ней скучал.
Конрад уставился на него, ясно поняв, чего хочет от него колдун. Цунтермайн ожидал от него такого же разнузданного поведения, что демонстрировали остальные гости. Конрад поклялся, что пойдет на все ради спасения Элиссы, но то же самое он мог сказать и о Кристен. Он подчинится любому приказу колдуна – и все же Конрад прекрасно понимал, что, как бы они с Кристен не старались угодить прихотям Цунтермайна, до рассвета им не дожить.
Конрад опустил голову и кивнул.
– Как скажешь, – тихо ответил он.
– Я знал, что, в конце концов, ты со мной согласишься. Подведите его сюда.
Конрада потащили к ступенькам, которые вели на возвышение. Ему припомнилось, что, когда его держала в плену банда Кастринга, они захватили небольшую группку мародеров, имеющих несчастье поклоняться иному богу. Тюремщики Конрада почитали Кхорна; пленники присягнули в верности Слаанешу. Последователи Кровавого бога и те, кто почитал бога удовольствий, считали себя самыми заклятыми врагами, настолько разнились их верования.
Кастринг приготовил для адептов Слаанеша особую казнь, так что они умирали гораздо медленнее и мучительнее, чем прочие жертвы, которые его банда регулярно приносила охотникам за душами. Последователи Кхорна и Слаанеша постоянно враждовали, как и их божества, которые вечно боролись за верховенство в мире Хаоса.
Цунтермайн с трудом подтащил Кристен к дальнему краю алтаря. Девушка ухватилась руками за цепь на шее, чтобы звенья не впивались в кожу, и упиралась изо всех сил. На другом конце возвышения Конрада пришлось удерживать уже втроем.
– Держи ее, – приказал колдун, и мужчина, который помогал Таунгару и Холвальду, отпустил Конрада и взялся за конец цепи.
– Ты искренне желаешь показать нам, насколько она тебе нравится? – спросил Цунтермайн, медленно подходя к Конраду.
В голове Конрада билась единственная мысль – убить Цунтермайна, и сейчас он отчаянно пытался заменить ее другими, представляя, как они с Кристен будут подчиняться извращенным требованиям колдуна.
Тот приложил ладонь к голой груди Конрада, и прикосновение отдалось льдом по всему телу. Конрад чувствовал, как вытекает из него живое тепло, но гораздо больше его волновало то, что чародей вытягивает из его мозга.
– Не следовало пытаться меня обмануть, – вздохнул Цунтермайн, отступая на шаг. – И к тому же желать мне смерти. – Он печально покачал головой. – Когда мы познакомились, я надеялся, что мы станем добрыми друзьями. Увы, этому не суждено сбыться. Поэтому, если ты не собираешься выполнять мои указания…
– Нет! – закричал Конрад.
– Да, – улыбнулся Цунтермайн.
Конрад снова начал вырываться. Теперь его держали вдвоем, но он ослаб, словно касание колдуна вытянуло из него силы.
Он беспомощно наблюдал за тем, как Цунтермайн подошел к Кристен. Та попыталась увернуться, но мужчина, в чьих руках была цепь, удерживал ее на месте. Девушка отбивалась от колдуна, хотя тот не обратил на ее удары внимания, а протянул руку и погладил ее по щеке. От его прикосновения пленница затихла; ее руки еще двигались, но медленно, будто во сне.
Цунтермайн оглянулся на Конрада.
– Есть удовольствие в удовольствии, – сказал он. – А есть удовольствие…
Он потянулся к левой руке идолища и вынул из его кулака кинжал. В его руке нож уже не выглядел таким маленьким, поскольку явно ковался под человеческую ладонь. Вблизи Конрад разглядел, что кинжал имперского образца – скорее всего, один из тех, что его заставили оставить при входе.
– …в боли!
– Нет! – вырвался у Конрада мучительный крик.
– Слаанеш! Слаанеш! – Зрители снова подхватили речитатив, поначалу тихо, потом все громче, пока крик не стал оглушающим. – Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш! СЛААНЕШ! СЛААНЕШ!
Цунтермайн повернулся к Кристен, которая все еще заторможено пыталась отбиваться от него. Он кивнул держащему ее мужчине, тот снял с ее шеи цепь и отступил. Колдун наклонился к девушке и что-то зашептал ей на ухо. Потом поцеловал ее в обе щеки и протянул кинжал.
– Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш!
Какой-то миг Конрад не понимал, что происходит. Он ожидал, что Цунтермайн приставит нож к обнаженному телу Кристен и начнет медленно ее истязать. Но кинжал держала девушка. Она перевела взгляд пустых глаз на Конрада и медленно пошла к нему, занося нож.
Колдун подчинил ее своей воле и приказал убить его.
– Кристен! – закричал Конрад. – Кристен!
Он понимал, что звука его голоса недостаточно, чтобы разрушить внушение. Конрад с новой силой задергался в стальной хватке, но оказался таким же беспомощным, как и Кристен. Они оба стали пленниками Цунтермайна. Конрад больше не владел своим телом, а разум девушки принадлежал жрецу.
– Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш! Слаанеш!
Кристен подходила к Конраду, с каждым шагом приближая его смерть. И нельзя представить себе
