Диалектика познания

о часах, о наблюдателях, об искривлении и четырехмерности пространства, об относительности времени и т.д. Но затем подступили сомнения, и он начал все более уклоняться от дачи пояснений. Вскоре настал момент, когда всех, желающих постичь смысл трудных теорий, Эйнштейн отсылал к популяризаторам, в которых никогда и нигде не было недостатка и которые значительно бойчее «понимали» сложности трудных теорий. И, наконец, настало время, когда Эйнштейн начал открыто высказывать сомнения, в справедливости своих теорий.

«Нет ни одной идеи, в - которой я был бы уверен, что она выдержит испытание временем, и меня охватывают сомнения на правильном ли я пути вообще».

Так говорил Эйнштейн и, казалось бы, что яснее сказать нельзя, но популяризаторы уже не слушали Эйнштейна. Обе теории относительности уже не принадлежали их создателю. Эти теории так же, как сам их создатель, принадлежали буржуазным популяризаторам и буржуазному обществу. Эйнштейн пытался возмущаться совершаемым над ним насилием:

«Почему, собственно, люди всегда болтают о моей теории относительности? Ведь я сделал и другие полезные вещи, быть может, даже лучшие. Но этого широкая публика вообще не замечает».

Однако, никакие сомнения и протесты, а тем более перечисленные возражения, делу выяснения истины уже не помогали. Обе теории относительности, хотя их толком никто не понимал, были окончательно взяты на вооружение буржуазным мировоззрением. Понимания проблем буржуазному обществу не требуется, даже напротив, фундаментальные проблемы в классовом обществе, как известно, всегда глубоко запрятываются от посторонних взглядов. Обе теории относительности, благодаря их универсальной неясности, явились прекрасным средством для запрятывания проблемы «Пространство и время». Известный артист Чаплин как-то раз сказал Эйнштейну:

«Вам люди аплодируют потому, что Вас никто не понимает, а мне - потому, что меня понимает каждый».

И потому буржуазное общество на Чаплина всегда смотрело косо, а из Эйнштейна это общество уже при жизни сделало Икону, которую возили на заседания в буржуазные парламенты и на показ к феодальным королевским дворам. Надо сказать, что злую шутку сыграла жизнь с Эйнштейном:

1) Человек кристально чистый и, тем не менее, никто так много не сделал для идеологической защиты нечестного буржуазного общества;

2) Человек, который всю свою жизнь стремился к научной истине и к жизненной правде, и, тем не менее, никто так не способствовал запутыванию научной истины и жизненной правды, как Эйнштейн.

В последние годы своей жизни Эйнштейн если не сознавал, то ясно чувствовал, что с ним стряслось что-то неладное. Его не покидало чувство неудовлетворенности. В 1955 году, когда исполнилось 50 лет со дня появления специальной теории относительности, Эйнштейн писал Максу фон Лауэ:

«... в данном случае речь идет о развитии идеи, в котором многие принимали большое участие и которое еще далеко не закончено. Поэтому я решил не принимать никакого участия в юбилейных торжествах, которые намечается провести в различных местах. За свою долгую жизнь я понял, что мы гораздо дальше от подлинного понимания процессов, происходящих в природе, чем это представляет себе большинство наших современников. А шумные торжества мало соответствуют действительному пониманию вещей».

Врожденная деликатность не позволила Эйнштейну выразить свои чувства яснее. Если бы не деликатность, то, быть может, Эйнштейн написал бы Максу фон Лауэ иное письмо:

«Дорогой Макс! Мы с Вами, как и многие другие наши коллеги-физики и математики, целых пятьдесят лет принимаем участие в развитии ложной идеи относительности. Прошло уже полвека, как мы навязываем миру и всем нашим современникам теорию, которая не отражает подлинных процессов, происходящих в природе. Поэтому я решил далее не принимать никакого участия во всех этих делах...»

Именно так мы обязаны истолковать, если не мысли, то Чувства, которые не покидали Эйнштейна в последние годы его жизни. Историки неудовлетворенность Эйнштейна обычно связывают с его ролью в создании атомной бомбы. Это неправильно, потому что атомная бомба появилась бы и без участия Эйнштейна. Главная причина неудовлетворенности была связана с теориями относительности: жизнь оказалась истраченной впустую, и это, бесспорно, чувствовал Эйнштейн.

***

Почему, рассматривая метод, мы уделяем так много внимания Эйнштейну? Это покажется непонятным, для многих читателей. Поэтому мы вынуждены пояснить. Метод неотделим от мировоззрения. Эйнштейн - основа современной буржуазной науки не только в смысле мировоззрения, но и в смысле метода. Показать, в чем ошибался Эйнштейн, значило бы вскрыть мировоззренческую и методологическую тайну современной буржуазной науки. Недаром последние полвека главные теоретические бои идут вокруг Эйнштейна, хотя сам Эйнштейн, как уже нами отмечалось, принимал весьма малое в них участие.

Как нападающая сторона, так и обороняющая, свои усилия направляли и направляют на «Пространство и Время», - это нами уже отмечалось. И, наконец, нами было отмечено, что центральным пунктом борьбы является абсолютное геометрическое время и пространство.

Эйнштейн двумя своими теориями помог защитить от наседающей практики абсолютное время и пространство. Дело же с самого начала было представлено так, будто Эйнштейн, развивая науку дальше, отверг абсолютное время и пространство Ньютона.

Буржуазные историки любят подчеркивать разницу между эпохой Ньютона и эпохой Эйнштейна в науке. Мы же повторяем, что принципиальной разницы между этими двумя «эпохами» не имеется, дело обстоит как раз наоборот потому, что любят подчеркивать историки и о чем более полувека кричит со всех крыш буржуазная наука. Обе теории относительности не только не отвергали Ньютонова абсолютного пространства и времени, а, напротив, наилучшим способом защитили его от наседающей со всех сторон экспериментальной и теоретической практики.

Истории науки не мало известно Великих Заблуждений, но все они происходили, так сказать, естественным путем - от недостатка накопленных знаний. Заблуждение же, связанное с теориями относительности, - это уже не естественно сложившееся Заблуждение, а скорее искусственно созданное. Оно проистекает не из недостатка накопленных знании, а напротив, можно сказать, от их «избытка». Как экспериментальных, так и теоретических данных в физике накоплено огромное количество, но буржуазный физик их неправильно понимает и неправильно истолковывает, и вряд ли он вообще сможет понять в ближайшем будущем - в чем гвоздь современной физики.

А гвоздь современной физики именно в проблеме «Пространства и Времени» и именно в тех двух теориях относительности, которые, пытаясь осветить проблему, уводят здоровую человеческую мысль в дебри и заросли математического формализма. Даже те учёные, которые считают теорию относительности бесспорным заблуждением, и кто пытался и пытается ее открыто оспаривать, - и те не уловили до конца всех особенностей и специфики вставшей проблемы. Если говорить коротко, специфику проблемы можно выразить следующим образом.

Когда-то, очень и очень давно люди не имели в своем распоряжении таких абстракций, какими являются «Время и пространство». Но затем, под влиянием общественной практики, люди постепенно выработали абстрактные понятия «Времени» и «Пространства». С тех пор они им представляются абсолютными, реально существующими. Это была первая узловая точка в развитии познания окружающего мира первая большая ступень в интеллектуальном развитии человеческого общества. А теперь люди, под влиянием все той же общественной практики, должны подняться на следующую ступень своего развития и обязаны завязать вторую узловую точку в развитии познания, - отказаться от абстрактности и абсолютизма Времени и Пространства - перейти к более понятным вещам окружающего мира.

Во-первых, не все буржуазные ученые понимают, что подобная коренная смена представлений есть объективное условие всякого развития. Во-вторых, если первый узел развитии завязался постепенно, в течение многих столетий и тысячелетий, то вторая узловая точка в развитии, под влиянием назревшей общественной практики, должна была завязаться в очень короткий срок, в какое-нибудь полстолетие, - а