Микеланджело Буонарроти

Двухсотбашенной Болонье, наслышанные о ее мощных укреплениях, защищающих чуть ли не каждый дом.

К сожалению, весь этот долгий путь они проделали лишь для того, чтобы попасть в руки местных стражей порядка:

– Покажите ваши пальцы! – приказали им.

– Зачем?

Микеланджело и его товарищи вскорости узнали: последний декрет предписывал, чтобы чужеземцы, въезжающие в Болонью, были помечены печатью из красного воска на ногте большого пальца. Конечно же, никакой печати у них не было.

– Раз так, с вас пятьдесят болоньских ливров, или вас ждет тюрьма.

– Но наши карманы пусты! Мы же прибыли сюда искать работу!

«Дальнейшее показало, – пишет биограф Микеланджело Надин Сотель, – что он действительно был избранником судьбы: Джанфранческо Альдовранди, дворянин и хороший друг Лоренцо Великолепного, оказался случайным свидетелем этой сцены. Одним жестом он отстранил стражу. С приветливой улыбкой на лице он приблизился к молодым людям. Конечно же, он узнал Микеланджело, протеже Лоренцо, которого он так часто встречал во дворце Медичи. И он приютил его у себя на целый год»³⁶.

Глава 5 Микеланджело в Болонье

Джанфранческо Альдовранди было всего сорок он, как пишет Надин Сотель, «уже нажил себе такое состояние, которого было вполне достаточно для того, чтобы полностью посвятить себя искусствам и заниматься меценатством по отношению к молодым художникам»³⁷.

Будучи человеком влиятельным и великодушным, он легко добился для Микеланджело большого заказа от городского совета Болоньи. Это были три скульптуры для гробницы святого Доминика в одноименной церкви, оставшиеся незаконченными после недавно умершего скульптора Никколо дель Арка.

Гробница создателя ордена доминиканцев была монументом, знаковым для жителей Болоньи, а из этого следовало, что городской совет за ценой не постоит. Ко всему прочему Альдовранди, прекрасно понимавший, насколько средства городского бюджета нужны для обороны города, принял решение предоставить для этой работы каррарский мрамор и свой личный транспорт, чтобы доставить камень через Апеннины. Все складывалось прекрасно: Микеланджело получил интересный заказ и мастеркую Никколо дель Арка в полное распоряжение, где были все необходимые инструменты, верстак, и восковые модели, сделанные покойным мастером.

Однако жест доброй воли со стороны Альдовранди оказался не таким уж и бескорыстным. Он узнал, что Микеланджело увлекается литературой, и после этого стал заставлять гостя каждый вечер читать вслух отрывки из его любимых авторов, как это было заведено во дворце Медичи. При этом сам хозяин возлежал в своем обтянутом парчой алькове, сложив руки на животе и прикрыв глаза.

У Микеланджело каждый раз возникало впечатление, будто он выполняет какой-то священный обряд. Он медленно брал «Божественную комедию» Данте или сонеты Петрарки, открывая книгу на первой попавшейся странице. Педантичный, он не пытался нарушать устоявшийся порядок вещей. Голос у него был удивительного тембра, сам Лоренцо Великолепный говорил ему об этом. Минут через десять-пятнадцать раздавалось легкое похрапывание, означавшее, что синьор Альдовранди уснул. После этого Микеланджело мог спокойно отправляться в свою комнату.

Кстати сказать, от Альдовранди Микеланджело узнал о смертях Полициано и Пико делла Мирандолы, последовавших через несколько недель одна за другой. Первый умер 29 сентября, второй – 17 ноября 1494 года. Полициано был погребен в церкви Сан-Марко, согласно его последней воле. Пико же испустил последний вздох в келье монастыря, куда он удалился от мира, и его похоронили по обычаям монахов- доминиканцев. Ходили слухи, что его приказал отравить Савонарола. Впрочем, через три года Кристофо да Казальмаджоре, секретарь Пико, представ перед инквизицией по требованию Савонаролы, написал под диктовку, что отравил своего хозяина по приказу клана Медичи³⁸.

От таких новостей Микеланджело испытал глубочайшее разочарование и долго не мог сконцентрироваться на работе. А ведь ему нужно было достаточно быстро закончить небольшую статую святого Прокла, перед которой навсегда упокоился Никколо дель Арка, потом сваять святого Петрония, покровителя Болоньи, и «Ангела с подсвечником». По вечерам, после окончания ритуала с чтением, он делал эскизы, а затем яростно уничтожал их. Ему не нравилось все, но особенно он был озабочен поиском образа ангела. Все-таки Микеланджело никак не мог абстрагироваться от знаний, полученных в свое время в госпитале Санто-Спирито, – тело имело значение, он считал его платоническим преддверием души.

В конечном итоге ангел выйдет у него с телом юного широкозадого крестьянина, послужившего моделью. Скульптор сделает ему крылья, но они будут выглядеть словно насаженные искусственно. Микеланджело не любил крылья: он считал, что они хороши для домашней птицы, но недостойны того, чья миссия – приближать людей к Богу.

А вот два святых у него напоминают святого Петрония с портала церкви Сан-Петронио в Болонье. Сколько раз Альдовранди водил туда своего гостя и показывал ему этот портал, выполненный известным скульптором Якопо делла Кверча.

– Знаешь ли ты, Микеланджело, – сказал он как-то, – что делла Кверча, создавая этот портал, первым заимствовал у немецких скульпторов то, что у них называется Vesperbild. Это фигура, которая часто выполнялась из дерева, в центре ее всегда была Пьета, есть скорбящая Богородица, держащая на руках снятого с креста Иисуса.

– Ничего общего с нашими традициями, когда Христа несут ангелы! – воскликнул Микеланджело.

Это изображение Девы Марии произвело на него глубокое впечатление – он решил: все, больше никаких ангелов! Интересно, а представлял ли тогда Микеланджело свое главное произведение, которое четыре года спустя ему предстоит сделать в Риме?

Глава 6 Возвращение во Флоренцию

Война

Микеланджело вернулся во Флоренцию в конце 1495 года – он истосковался по родине, будущее которой выглядело таким тревожным.

Король Карл оставил гарнизоны в занятых городах и, ободренный папой Александром VI³⁹, любезно открывшим ему свои границы, уже подошел к Неаполю. Однажды вечером в Болонье друзья Альдовранди принесли из Флоренции рассказ об осаде небольшой крепости Монте-Сан-Джованни у самых ворот Неаполя: в живых там не осталось никого! Французы вырезали всех защитников, а потом, сами напуганные своей жестокостью, сожгли крепость, чтобы она исчезла из людской памяти. Это событие произвело такое впечатление на неаполитанского короля Фернандо II, что он бежал в Сицилию. Карл долго не раздумывал и провозгласил себя королем Неаполя.

Пока французы в течение двух месяцев праздновали победу, против Франции складывалась новая коалиция. В нее вошли кондотьер Людовико Сфорца, бывший союзник французского короля, Максимилиан Австрийский, Генрих Английский, король Кастилии Фердинанд, супруг и соправитель Изабеллы Кастильской, и… папа Александр VI.

В ярости Карл разбил армию союзников при Форново 6 июля 1495 года, а затем вернулся во Францию.

Бедная Италия, расчлененная, а потом снова воссоединенная ценой всевозможных эфемерных союзов! Кому же она в конце концов достанется? Циничному Чезаре Борджиа, сыну папы Александра VI и кондотьеру папских войск, или фанатичному Савонароле?..

Визит к Пополано

А Микеланджело тем временем рисовал, он никогда не прекращал рисовать. У него уже имелся в замыслах его знаменитый Давид – молодой человек, полный сил и отваги, символ обновления, что было так необходимо его родной Флоренции.

Вернувшись домой, он прежде всего посетил членов своей семьи. Потом он пошел посмотреть, что стало с городом. Главный дворец Медичи уцелел – в нем оставались мать Пьеро, Клариче, и его жена Альфонсина Орсини. Остальные дома, принадлежавшие бывшей правящей фамилии, Микеланджело нашел полностью разоренными.