Судный день

Внезапно, будто растворившись в воздухе, исчезли стены. Имам неуверенно огляделся. Он находился в большом зале. Посреди зала стоял треугольный стол молочного цвета, а у каждой его грани стояло по голубому креслу. Стол был накрыт на три персоны, и на нем стояли различные яства и напитки. Возле стола на оси вращался золотой глобус. Температура в зале была приятной, а в воздухе ощущался озон.

Имам неуверенно сделал несколько шагов к столу, когда услышал какой-то шум, исходивший, должно быть, из соседней комнаты.

— Ау! Есть здесь кто-нибудь? — смело воскликнул имам.

Шум резко затих, и через несколько секунд в стене открылась ниша. Там стоял взмокший от пота старик с закатанными рукавами и расстегнутым воротом рубашки. «Я же его знаю», — пронеслось в голове у имама, хотя ему сложно было поверить в то, что подсказывало ему сознание. Но он видел фотографии Папы Римского только в полном облачении, а в простой рубашке тот ничем не отличался от какого-нибудь рабочего.

Оба смотрели друг на друга с удивлением, и, прежде чем имам успел разразиться потоком слов на арабском, Папа вытер пот с лица и сказал на английском:

— Нам лучше воспользоваться языком, который мы оба понимаем.

— А вы — именно тот, за кого я вас принимаю? — спросил имам спокойным тоном.

— Yes. Я — глава Римско-католической церкви. С кем имею честь вести беседу?

Имам пришел в себя от потрясения на удивление быстро:

— Я — лидер ислама, имам Али Мухаммед Юсуф бен Ибрагим. Опуская лишние подробности — я из Мекки. Где мы?

— Понятия не имею, — ответил Папа. — Я сам стал жертвой некой технической манипуляции.

Он подошел к имаму и протянул ему руку. Тот колебался:

— Вы и ваш орден не имеют никакого отношения к этому перемещению?

Глава Католической церкви с улыбкой покачал головой:

— Если бы я знал, как я сюда попал, то не пытался бы пробить дыру в стене.

— Как давно вы здесь?

— По моим подсчетам, не меньше часа. Это здание — ловушка. Здесь нет окон, а двери открываются совершенно непонятным образом. Я приложился к ним вначале руками, а потом и ногами, но без толку.

— Немыслимо! Просто невероятно! — пробормотал имам себе в бороду и прибавил к этому еще одно арабское словечко. Затем он пожал руку, предложенную Папой: — Придется нам с вами сотрудничать!

— Согласен, вот только стол накрыт на троих. Вы ждете еще кого-то?

Немного скованные, оба религиозных лидера сели за стол. Каждый погрузился в свои мысли. Внезапно одна часть комнаты начала мигать и светиться, после чего там возникла бородатая фигура в черной шапочке на затылке. Одной рукой фигура закрывала себе глаза, как будто не хотела ничего видеть.

— Добро пожаловать! — произнесли Папа и имам почти одновременно. — Мы уже договорились пользоваться английским языком. Позволите пригласить вас к столу?

Бородач отнял руку от лица. Он посмотрел на своих соседей по столу, после чего последовала удивительная реакция.

— Нет! Нет! — закричал он, качая головой, и вновь закрыл рукой глаза. — Это небеса или преисподняя?

Имам откашлялся:

— На ад это не похоже. Кто-то пригласил нас на ужин! Садитесь и смиритесь с реальностью. А вы, евреи, тоже не лишены доверчивости!

С глубоким вздохом бородач уселся на свое место.

— Вы ведь главный имам Мекки, верно? А вы — Папа Римский, не так ли? Я — верховный раввин Иерусалима.

— Роскошное общество, — пробормотал Папа. — Теперь осталось только выяснить, кто же наш гостеприимный хозяин.

— Я хотел бы знать, — начал верховный раввин, — кто из вас организовал эту… хм… встречу. Мне нужно срочно вернуться к важной работе в моей канцелярии. Скоро мои коллеги поднимут тревогу.

— Да что вы говорите? А я исчез на глазах у пяти живых свидетелей. Как вы думаете, что сейчас творится во дворце в Мекке? Это не может пройти без последствий!

Имам и раввин посмотрели на Папу, ожидая ответа.

— Простите, господа, но я не имею к этому ни малейшего отношения. В моем кабинете возник негр. Чернее черного. Он говорил что-то о машине времени, и я, слабый человек, воспользовался ею, не подумав как следует.

В ходе разговора выяснилось, что того же самого чернокожего мужчину видел и верховный раввин. А имам рассказал, что помнит, как из ниоткуда появилась черная фигура и что-то прислонила к его голове. Пока эти достопочтенные мужи вели разговор, столешницы возле них начали мерцать, и непонятно откуда там материализовались три тарелки, наполненные разнообразными овощами, картофелем и тремя видами мяса — как раз каждому по вкусу. Мужчины молча угощались, а потом Святейший Отец склонил голову и пробормотал молитву.

— Какому Богу возносили вы молитву? — спросил имам и нерешительно тронул Папу Римского за предплечье.

— Ну… — Папа огляделся. — Нашему Богу. Разве мы все не имеем в виду одно и то же?

— Не совсем, — вступил в разговор верховный раввин. — Мы — избранный народ.

— Старая песня, — язвительно заметил имам. — Вам никогда не приходило в голову, что многие люди не могут вас терпеть именно потому, что вы считаете себя лучше других?

— Ну-ну! — парировал верховный раввин. — Это бы проводите агрессивную политику и выращиваете религиозных фанатиков. Именно вы пытаетесь обратить в свою веру весь остальной мир!

— Дело в том, — наставительно начал имам, смотря своему оппоненту прямо в глаза, — что Мухаммед — да славится имя его! — был последним пророком, которого послал на Землю Аллах. Таким образом, мусульмане соблюдают самую свежую версию воли Аллаха.

Но дальше этот разговор не продолжился, так как в воздухе стали появляться объемные изображения. На них виднелся земной шар, громадные многоэтажные космические корабли причудливых форм. Объекты поменьше присоединялись к большим сооружениям, исчезали в коридорах из света и перегруппировывались в новые сооружения.

Камера проникла внутрь космического обиталища.

Люди с различным цветом кожи бежали наперегонки в огромном бассейне. Они передвигались в какой-то белой жидкости, которая позволяла двигаться с большой скоростью и при этом не погружаться на дно. Очевидно, это было неким видом спорта. Иногда навстречу бегунам поднималась волна, и они перепрыгивали ее, поднимаясь высоко в воздух. Другая камера показала башню, в которой люди парили при помощи распростертых рук. Очевидно, что там действовало некое специальное гравитационное поле, так как одни люди грациозно танцевали в воздухе вверху, другие спускались ниже, а потом вновь поднимались повыше для того, чтобы продолжить свой танец.

Затем появилась одна гигантская картина, которая заполнила собой полкомнаты. На ней тысячи людей опускались на колени одновременно, словно по какой-то тайной команде. Бегуны становились на колени на белую жидкость, воздушные танцоры склоняли головы, и все складывали руки.

Несколько секунд спустя зазвучала музыка. Она доносилась из стен, вначале тихо, потом все нарастала и превращалась в хорал. Казалось, будто для исполнения этой музыки использовались все музыкальные инструменты, которые только существовали на Земле. Коленопреклоненные люди начали петь, и хоть ни один из религиозных лидеров не мог понять ни слова, глубоко внутри они понимали смысл. Музыка и пение заполняли собой все пространство, и каждую клеточку наполняло чувство невыразимого благоговения.

Религиозные лидеры, также словно повинуясь неведомой команде, одновременно встали со своих мест. Это не было ни приказом, ни гипнозом. Камера выхватывала лица людей. Папа Римский встал на колени и судорожно сложил руки в молитвенном жесте, имам из Мекки упал ниц, вознеся руки вверх, а