корабля даже от редких встреч с большими метеоритами, предстоит глубже познать законы звездных просторов.
Часть II. ЕСЛИ СДВИНУТЬ ЗЕМНУЮ ОСЬ
Вот что рассказал президент Академии наук Туркменской ССР А. Бабаев.
Обычно при слове «пустыня» представляются ребристые волны барханов, караваны верблюдов с изнывающими от жары погонщиками, змеи, скорпионы, фаланги, противно шуршащие в редких кустах сплетенного в жгуты саксаула, миражи, сводящие с ума, под блеклым, будто выцветшим от зноя небом…
Но именно на этих песчаных просторах или на границе с ними с незапамятных времен возникали могучие государства, где больших высот достигали земледелие, ремесла, торговля, наука, искусство: Мере — в Каракумах, древний Хорезм — между Каракумами и Кызылкумом, Согд — близ Голодной степи, Египет — на границе Сахары и Аравийской пустыни…
Опыт нашей страны показывает, что при умелом, научно обоснованном хозяйствовании пустыня может служить богатым источником различных природных ресурсов. Для нас это очень важно. Ибо в засушливых пустынных зонах расположено 14 процентов площади Советского Союза.
Города и рабочие поселки нефтяников, газовщиков, шахтеров, металлургов, химиков красноречиво говорят о развитии индустрии в наших пустынях. На пустынных пастбищах Средней Азии и Казахстана содержится около 50 миллионов овец и коз, 15 миллионов голов крупного рогатого скота, три миллиона лошадей и все поголовье верблюдов. Весь хлопок и кенаф, весь каракуль, почти 80 процентов шелка-сырца, 40 процентов шерсти, много растительного масла, фруктов, бахчевых получает страна из этого засушливого края. А где найдешь слаще и ароматнее дыни и виноград, чем выращенные под нашим солнцем!
В пользу необходимого освоения засушливой зоны говорит тот факт, что эта зона, будучи обширнее тундры и горных районов, более пригодна для жизни и более населена. По затратам труда и средств, по стоимости полученной продукции, особенно сельскохозяйственной, осваивать засушливые земли намного проще, чем тундру и горы, а экономический эффект здесь гораздо выше.
Себестоимость животноводческой продукции в наших краях, например, вдвое ниже, чем в средней полосе страны. Даже целинные земли в пустыне при орошении дают два-три урожая в год. Экономисты подсчитали, что с каждого миллиона гектаров вновь орошаемой целины в пустыне можно ежегодно получать полтора миллиона тонн хлопка, 500 тысяч тонн риса, 350 тысяч тонн зерновых культур, 800 тысяч тонн молока, 200 тысяч тонн мяса, много овощей, фруктов, винограда, бахчевых. Причем средства, вложенные в орошаемое земледелие, окупаются за 3–4 года.
Наш регион обладает огромными резервами. В Туркменистане, например, более семи миллионов гектаров пустынных земель пригодны к орошению, а в обороте пока менее миллиона. В Средней Азии и Южном Казахстане к орошаемому земледелию пригодно более 40 миллионов гектаров.
Недавно в нашей республике одобрена разработанная учеными и хозяйственниками концепция формирования и развития Восточно-Туркменского территориально-производственного комплекса (ТПК), где наряду с топливно-химической промышленностью большое внимание уделено расширению сельскохозяйственного производства.
Сейчас сотрудники НИИ экономики Госплана ТССР совместно с АН республики приступили к разработке концепции формирования и развития Западно-Туркменского ТПК. Речь идет об уникальных условиях единственной в СССР зоны сухих субтропиков, где сумма температур, приносящих хозяйственный эффект, значительно выше, чем в субтропиках Кавказа, что открывает большие возможности перед сельским хозяйством. Это зона древнего орошения, о прежнем величии которой напоминают массивные развалины караван-сараев, древних минаретов, мавзолеев.
Западно-Туркменский комплекс имеет возможность — ив людских и в материальных ресурсах — обеспечить овощами, фруктами, виноградом, цитрусовыми, гранатами значительную часть населения страны, а промышленность — сельскохозяйственным сырьем.
Проблема водообеспечения — самая огромная в нашем регионе. Свои ресурсы мы полностью исчерпаем к концу века. Надежда только на переброску части стока северных и сибирских рек в южные районы страны. И нас радует, что на XXV, а затем и на XXVI съезде КПСС говорилось о возможности такой переброски. Мы ведем исследования, планируем именно с учетом рационального использования будущей воды.
Несколько лет назад появился новый термин — «опустынивание пустыни», то есть превращение пустыни в чистую, что ли, пустыню. Раньше считалось, что опустыниванию может подвергаться лишь прилегающая к пустыне территория. Оказалось, что легко ранима сама пустыня. Она почти мгновенно реагирует на любое вмешательство. Человек может вызвать необратимые явления, нерационально применяя при высоких температурах воздуха обильные поливы, истребляя растительный и животный мир. Проблема рационального использования пустынь стала всемирной. Трагедия в Сахели, где пустыня захватила в прошлом десятилетии миллионы гектаров земель, уничтожила оазисы, погубила людей, скот, побудила ООН провести несколько лет назад в столице Кении Найроби международную конференцию. На ней разработаны мероприятия по борьбе с опустыниванием земель. Участвовали в ее работе и мы, советские ученые. Нам было что рассказать.
Около двух десятилетий назад в Академии наук республики создан Институт пустынь — единственный в стране; мне довелось быть первым его директором. Вскоре президиум АН СССР возложил на институт координацию исследования по проблеме «Комплексное изучение и освоение пустынных территорий Средней Азии и Казахстана». Создан научный совет по проблеме, в который входит около сорока ведущих ученых СССР. Сейчас совет координирует работу около 130 научных учреждений страны. Издается всесоюзный журнал «Проблемы освоения пустынь», который получают многие страны.
На конференции в Найроби был разработан «План действий» по борьбе с опустыниванием, созданы рабочие группы национальных программ ЮНЕСКО «Человек и биосфера», в том числе по засушливой зоне СССР, — «Проект № 4».
Лишь поверхностному наблюдателю кажется, что пустыня — это барханы, полностью лишенные растительности и почвы, и. что с ней, мол, ничего не сделается. На самом деле пустыня имеет почвенный покров, хоть и скудный, и пусть небогатую, но все же растительность. Они сдерживают движение миллионов тонн песка, позволяют кормить овец, выращивать в определенных местах хлопок, пшеницу, виноград, овощи и т. д. Например, в Каракумах процентов 85 — закрепленные пески и лишь около 15 — кочующие, барханные.
Стоит лишь нарушить, разбить почвенный покров, и ничем не сдерживаемые миллиарды песчинок, повинуясь воле ветра, начнут наступать на поля, дороги, поселки. Бороться с барханами чрезвычайно трудно. Расчистка от песчаных заносов полукилометровой железнодорожной ветки Небит-Даг — Вышка, к примеру, обошлась около ста тысяч рублей.
Хотя плановое ведение хозяйства и предотвращает возможность катастрофических случаев расширения пустыни и в нашей стране такого не наблюдается, все же при нерациональном использовании природных ресурсов есть вероятность появления очагов опустынивания. К сожалению, у нас встречаются люди, которые могут вырубить саксаул, разбить покров пустыни колесами машин. Каракумский канал принес много радости, напоил жаждущие поля и сады. Но нерадивые хозяева, чрезмерно увлекшись обильной водой, засолили многие массивы земель, что снизило урожайность хлопка и других культур в отдельных местах. Лишь создание солидной коллекторно-дренажной сети, промывка земель помогают восстановить равновесие.
Наши ученые разработали систему мониторинга природных процессов. Под этим понимается изучение, контроль и управление ими. В этой системе большое значение имеют аэрокосмические съемки. Они позволяют легко обнаружить все нарушения компонентов ландшафта: очаги засоления, ветровой эрозии, повреждения растительности вредителями и так далее.
