проводил свои собственные опыты с одержимостью, которая свойственна немногим людям.
К 1902 году он настолько продвинулся в этом деле, что бросил работу продавца швейных машин и с головой окунулся в занятия по вызыванию дождя. Хэтфильд, как Мельбурн и Джуэлл до него, также пускал дым в атмосферу. Он построил огромный деревянный резервуар, который опирался на крепкие деревянные опоры на высоте примерно 12 футов над землей. Хэтфильд насыпал свои химикаты, хорошо размешивал их, наливал воду, добавлял несколько галлонов кислоты, закрывал деревянной крышкой и спускался вниз. Минут через двадцать он открывал крышку длинным шестом и наблюдал, как вонючие клубы дымообразных паров штопором ввинчивались в небо.
Хэтфильд был тихим и чрезвычайно скромным человеком. Он никогда не утверждал, что может вызывать дождь, а говорил, что просто помогает природе. Как? Нарушением атмосферного равновесия путем концентрации влаги вместо рассеивания ее, отвечал он.
Первый свой контракт «на дождь» на 50 долларов он заключил в 1903 году с фермером, жившим около Лос-Анджелеса. К великому изумлению собравшихся, обильный ливень последовал после того, как Хэтфильд установил свою «аппаратуру» и пустил дым к небесам. Обрадованный фермер расщедрился и дал еще 50 долларов в придачу.
Всего за 25 лет своей деятельности в Лос-Анджелесе и прилегающих районах Хэтфильд заключил более 500 контрактов стоимостью от 50 до 10 000 долларов. За 4000 долларов он подрядился заполнить водой Хеметское водохранилище. Последовавшие за этим дождевые осадки выпали на 11 дюймов, что подняло уровень воды в водохранилище на 22 фута и позволило, по словам обслуживающего персонала, получить самую большую прибыль, которую они когда-либо получали.
Хэтфильда с его испарительными чанами и химикалиями можно было встретить повсюду. В 1906 году речки Клондайка пересохли настолько, что старатели не могли работать с промывочными лотками, чтобы отделить золотой песок. Послали за Хэтфильдом. Шахтеры Доусон-Сити собрали ему 10 тысяч долларов золотом, только бы он согласился прийти им на помощь.
Они и получили, что заказали. Через 36 часов после того, как Хэтфильд принялся за дело, в небе перекатывались грозовые облака, а выпавшие осадки (4 дюйма) с лихвой удовлетворили нужды старателей.
В 1922 году на южные районы Италии обрушилась страшная засуха, принесшая с собой горе и разорение. Правительство обратилось за помощью к Хэтфильду, и Хэтфильд приехал немедленно. Провалиться в таком деле означало загубить карьеру. Но Хэтфильд не провалился. Его труды не пропали даром: проливные дожди заполнили все речушки и водоемы, вдохнули новую жизнь в высох шие и выжженные поля. Хэтфильд превратился в национального героя Италии, его имя не сходило со страниц итальянских газет.
От Италии до Аляски и от Канады до Аргентины возил Хэтфильд свои деревянные чаны и пускал в небо таинственные облака, нарушая баланс в атмосфере. В Рандсбурге, в районе голой Могавской пустыни, пары Хэтфильда вызвали необычайный ливень – за три часа выпало 40 дюймов осадков. Такого не случалось там ни до, ни после. Это был блестящий и разящий ответ Хэтфильда на нападки известного специалиста Дэвида Старр Джордана, который утверждал, что Хэтфильд всегда выжидает, когда закончится период засухи, а затем уже принимается за дело. В Могавскую пустыню, где засуха никогда не кончалась, Хэтфильд прихватил с собой журналистов, и на последовавший потоп доктор Джордан не нашел что ответить.
Смерть застала старого вызывателя дождя в его доме в Пирблоссоме, штат Калифорния, 22 января 1958 года. Он дожил до того времени, когда Америка стала тратить миллионы долларов на различные эксперименты, некоторые из них повторяли приемы, которыми пользовался Хэтфильд.
В 1951 году доктор Ирвинг Лангмуир завершил длинную серию опытов по заданию военно-морского флота. По окончании эксперимента он заявил: «Я могу послать пары йодистого серебра в небо в Нью- Мексико и вызову дождь на всем пути до Мичигана!»
Когда мичиганские владельцы курортов вспомнили о необычайно обильных осадках, испортивших им курортный сезон, они подняли такой шум, что военно-морское ведомство вдруг стало все отрицать, а доктор Лангмуир неожиданно замолчал и больше не проронил по данному вопросу ни слова. Поистине труден и тернист путь вызывателей дождя.
В год смерти Хэтфильда (1958) наука серьезно занялась проблемами осадкообразования. Забрасывая в атмосферу пары йодистого серебра и другие химикаты, ученые обнаружили, что они могут вызвать образование небольших капель влаги в одном месте или, как говорил Хэтфильд, сконцентрировать влагу в воздухе, нарушая равновесие в природе.
Чарлз Мэллори Хэтфильд дожил до тех дней, когда его объяснения подтвердились, а его методы легли в основу новой науки, известной под названием «регулирование погодных условий». Хэтфильд был настоящим мастером своего дела, хотя и не получил должного признания, что мало его волновало.
Хэтфильд был всегда заряжен на хороший дождь – он с готовностью подпускал в небо грозовую тучу с градом и молнией.
33. Хор, возвестивший о катастрофе
Странный случай, связанный со сновидением, произошел весенним вечером 1912 года со священником Роуздейльской методической церкви в городе Виннипеге, Канада. В тот вечер он присел в кресло, чтобы немного вздремнуть перед службой. Больше двадцати минут преподобному Чарлзу Моргану дремать не пришлось, но даже в течение этого времени навязчивый сон повторился неоднократно. Сквозь яростный шум набегавших волн и возбужденных голосов доносились слова старой песни, которую он не слышал вот уже много лет.
Сон был настолько странным и беспокойным, что никак не выходил из головы преподобного отца.
В конце вечерней службы священник рассказал прихожанам о необычайном сновидении и попросил прихожан исполнить с ним старое песнопение, услышанное им во сне, в котором говорилось: «Мы молимся Тебе, о наш Господь, за тех, кто погибает в бездне моря».
На следующее утро заголовки газет только углубили тайну, поскольку именно в тот самый момент, когда преподобному Моргану снился странный сон в Виннипеге, в холодных водах Северной Атлантики разыгрывалась одна из величайших океанских трагедий всех времен – гибель «Титаника».
34. Сон премьер-министра
Посредством вещих снов человек, кажется, в состоянии сокращать расстояние и пренебрегать временем. Конечно, это справедливо не для каждого, но справедливо для многих избранных; некоторые из них даже не подозревают о собственном даре.
Сны зачастую ведут к удивительным результатам – к событиям, последовательность которых удивительно совпадает с последовательностью сновидения. Эта последовательность сновидения бывает настолько близка по содержанию к действительному событию, что сам сон становится по сути дела предвидением.
Однажды утром 1812 года премьер-министр Англии Спенсер Персевал рассказал в кругу семьи сон, который приснился ему ночью и сильно обеспокоил его. Во сне он проходил через фойе палаты общин, когда неожиданно столкнулся с одним безумцем, размахивавшим пистолетом. Человек был одет в темно-зеленое пальто с блестящими медными пуговицами. Без предупреждения он направил пистолет в премьер-министра и выстрелил. Затем в глазах все потемнело, что могло значить, решил Персевал, что его убили.
Исключительно странный случай произошел и с господином Джоном Вильямсом, который видел точно такой же сон, что и Спенсер Персевал, но только на семь дней раньше.
3 мая 1812 года Вильямс находился в своем поместье в Редруте, в Корнуолле. Он мало интересовался политикой, но в ту ночь ему снилось, что он находился в гардеробной комнате палаты общин, когда небольшого роста человек в темно-зеленом пальто выхватил пистолет и выстрелил в грудь другому человеку. Сраженный пулей человек упал и вскоре скончался. Когда Вильямс спросил, кого убили, то ему сказали, что застрелили премьер-министра Спенсера Персеваля.
Вильямс проснулся и рассказал жене о ночном кошмаре. Затем он снова лег спать и снова увидел этот жуткий сон. Вильямс опять проснулся, но незадолго перед рассветом задремал и увидел навязчивый сон в третий раз.
Это так разволновало его, что он обо всем рассказал друзьям. А не поехать ли ему в Лондон, чтобы предупредить премьер-министра? Может, послать письмо и рассказать о тревожном сне? Друзья посмеялись, что он придает такое значение пустякам, и Вильямс махнул рукой и ничего не стал
