353
Секуляризм, нейтральность… Старые мифы, вечно их омолаживают.
Ты что же, думаешь, что веру можно вот так, запросто оставить за дверями университета, учреждения, клуба или парламента – как пальто в передней?
354
Береги отпущенное тебе время. – Помни об участи проклятой Господом смоковницы. Она тоже зеленела, тоже действовала, как ты.
– Не пытайся себя оправдать. – Смоковнице не помогло и то, что время плодоношения еще не наступило, когда Господь искал на ней смоквы.
– И осталась она навегда бесплодной.
355
Те, кто работает ради денег, вечно спешат, дорожа каждой минутой. Они говорят, что время – деньги. Для нас, работающих на ниве душ человеческих, время – это слитки славы Господней!
356
Как можешь ты, целыми днями бездельничая, считать себя христианином? – Или забыл, как Христос трудился в Назарете?
357
Ты говоришь: 'Когда мы пребываем в праздности, все соблазны так и набрасываются на нас – словно только того и ждут'. Верно, ведь сама праздность является грехом!
– Работающий ради Христа не должен иметь ни одной свободной минуты; отдых – не безделье, а возможность переключиться на то, что требует меньших усилий.
358
Муж с апостольской душой, пребывающий в праздности… Не понимаю.
359
Исполни свой повседневный труд для Господа – и ты его освятишь.
Путь› Образование› Глава 16
360
Как чистосердечно ты смеялся, когда я посоветовал тебе доверить свою молодость под покровительство Святого Архангела Рафаила! – Чтобы он привел тебя, как юного Товия, к праведной супружеской жизни с доброй, прекрасной и богатой женой, – добавил я, шутя.
И как задумался ты над советом препоручить себя заботе другого юноши, Иоанна-апостола – на тот случай, если Господь потребует от тебя большего.
361
'Необходимы честность и верность долгу в отношении больного; спокойная, трезвая объективность, далекая от истерики, – только она может быть полезна в наших условиях. В отличие от родных и близких, врач не может позволить себе бесполезных слез. Представьте себе поле боя, санчасть, забитую ранеными, которых некому и некуда вывозить – а их все больше! – и толпы рыдающих над каждой койкой. Прямо хоть в плен сдавайся!' Эти строки военного врача я выписал для тебя, сетующего на то, что с тобой круто обращаются и что тебе недостает той нежности и сочувствия, которые ты в избытке вкушал у себя дома.
362
