Джахейра с ворчанием врезалась ему в спину. Дверной проем открылся в каменной стене слева от них. Абдель моргнул и ступил вперед, чувствуя дыхание мягкого, влажного ветерка, несшего аромат моря, на своем лице.
Глава 26
«В Кэндлкипе позаботятся о них для тебя», – сказал Герцог Энжело, передавая Саревоку бокал, – «Больше они тебе не помешают».
Саревок улыбнулся и Энжело смущенно отвел глаза. Как один из Великих Герцогов Врат Балдура, опытный командир наемников, полуэльф, проживший больше лет, чем большинство людей могло вообразить, Энжело повидал много людей – но ни одного такого, как Саревок. В присутствии этого внушительного человека воздух его апартаментов в герцогском дворце мгновенно стал заметно тяжелее. Энжело затруднялся сказать чего больше витало в воздухе: злобы? алчности? мощи?
«Как ты это назвал?» – прозвучал глубокий, резонировавший мощью голос Саревока.
«Бренди», – ответил Энжело, – «Совершенно новая штука. Думаю, тебе понравится».
Саревок улыбнулся и Энжело удалось как будто бы случайно отвернуться в сторону, хотя улыбка Саревока его ужаснула. Пройдясь по большой комнате, на полу которой лежал роскошный ковер, сотканный в Шу Лунге и обошедшийся ему в огромное количество золотых монет он подошел к камину. Стоимость украшений и убранства этой комнаты была сопоставима с ценой небольшого города и Энжело очень гордился находящейся в ней коллекцией артефактов, доставленных ему буквально из каждого уголка Торила. Он взял кочергу, прислоненную к камину – тяжелую митриловую кочергу дварфской работы, изготовленную из митрила, добытого в шахтах Большого Разлома – и рассеянно поворошил остывающие угли.
«Интересно», – произнес Саревок и Энжело повернувшись, увидел, как он многозначительно покачивает пустой бокал, – «Вишневый?»
«Наверное» ответил Энжело, и поспешно сменил тему разговора, пытаясь сократить время пребывания Саревока в своем доме, – «Мой „Пылающий Кулак“ теперь в безопасности. Этот твой Абдель и его женщина, о них в нашем городе знают и их разыскивают. Я полагаю, что ты не скажешь мне, как ты получил эту информацию?»
«О», – рассмеялся Саревок, – «конечно нет, но уверяю тебя, они на самом деле работают на Теневых Воров».
«И это… что это… какая-то группировка?»
«Вообще-то это гильдия», – подсказал Саревок.
«Это воровская гильдия находится в Эмне», – задумчиво сказал Энжело, переведя взгляд на затухающий огонь в камине, – «Несомненно, и эти преступники в Эмне».
Саревок со звоном поставил свой бокал.
«Они своего рода каперы», – уточнил он, – «Бандиты на службе Эмна».
«Это недопустимо», – возмутился Энжело, посмотрев на Саревока так, как будто ожидая его одобрения.
«Вот именно», – внушительно отозвался Саревок, – «это абсолютно неприемлемо».
«Ну и что это означает?» – спросил Энжело, – «Войну с Эмном, так что ли?»
«А ты боишься войны?»
Энжело пристально посмотрел на Саревока и почувствовал, как струйки холодного пота потекли по его спине. На мгновение ему показалось, что глаза Саревока вспыхнули нечеловеческим желтым огнем.
«Я боюсь ненужной войны», – ответил Энжело. Он отвернулся и стал созерцать собственный портрет, висящий над камином. Художник отлично потрудился, изобразив его черты тоньше и длиннее, чем они были в действительности. Герцог провел рукой по своей козлиной бородке, подогнанной так, чтобы соответствовать портрету, хотя сейчас такие бородки были уже не в моде. Картина, в отличие от оригинала, демонстрировала созерцающим ее воина, которым Энжело был когда-то давно. Встретившись с пристальным взглядом своего собственного изображения, он почувствовал себя так же некомфортно, как после взгляда Саревока.
«Если мужчины призваны сражаться и при этом им не дано никаких вразумительных объяснений, то они не будут сражаться от всей души», – добавил он.
«Их души меня не интересуют, Энжело. Меня интересуют только их руки и ноги».
Энжело отошел от камина и сел на стоявший рядом кожаный диван, буквально погрузившись в его мягкие глубины и провел рукой по мягкой телячьей коже. Наощупь она напоминала детскую кожу, да и обошлась ему в такую сумму, на которую можно купить добрую сотню детей. Но сейчас эта роскошь отнюдь не казалась ему такой же впечатляющей, как тогда, когда он покупал диван в Уотердипе.
«Твои люди будут сражаться?» – многозначительно спросил Саревок. Энжело кивнул, впрочем, больше для собственного успокоения.
«Тогда скажи им, что это Эмн хочет войны», – хладнокровно продолжал Саревок. «Они отравляют наши железные шахты, пытаются придавить наших южных соседей, хотят захватить Врата Балдура, реку, шахты… в общем все. Этого будет достаточно?»
«Более, чем достаточно, друг мой», – улыбнулся Энжело, – «А если добавить, что Теневые Воры являются источником неприятностей здесь, во Вратах…»
«Когда я стану великим герцогом», – перебил Саревок, – «больше не будет эмнийских головорезов, оскверняющих этот великий город… если мы убьем всех мужчин, женщин и детей в этом проклятом королевстве, то так и будет».
Энжело почувствовал, как его горло мгновенно стало совсем сухим.
То, что уловили глаза Абделя, было даже не движением в темноте, а скорее легким движением самой темноты. Это был уже третий раз, когда он ловил на себе беглый взгляд, с тех пор, как они вернулись во Врата Балдура, прокравшись в город под покровом тьмы, неуверенные в своем статусе в этом или любом
