имею, о чем вы говорите, – повторил он. – И если Мортон вел себя неподобающим образом, моей вины в этом нет.
– Напротив, – возразила Леона, – он сказал мне, что это вы поставили ему диагноз, сообщив что-то насчет застоя определенных мужских жидкостей в организме, от которого, в свою очередь, у него возник нервный стресс, его стали преследовать нехорошие сновидения.
– Уверен, что он неправильно меня понял, – стоял на своем Гудхью.
– Он сказал, что вы пообещали ему индивидуальную терапию в интимной обстановке, – продолжала Леона.
– И что? Разве вы не в такой обстановке работаете с кристаллами, мадам? – упирался Гудхью. – Не индивидуально? Не в интимной обстановке?
– Вам прекрасно известно, что вы намеренно ввели Мортона в заблуждение, сообщив ему о том, что его ждет на консультации у меня. Более того, вы взяли с него дополнительную плату за мои «особые» услуги!
– Послушайте, миссис Рейвенгласс, вы должны меня понять. Бизнес в последнее время идет неважно…
– Какое это имеет отношение к тому, что вы выдавали меня за проститутку?
Гудхью развел руками.
– Я пытался подойти к делу творчески, – заявил он.
– Творчески?! – возмущенно вскричала Леона. – Да вы взяли на себя роль содержателя борделя.
– Мортону не повезло с моим «Жизненным эликсиром для мужчин», и, честно говоря, он был не в восторге, когда я предложил ему воспользоваться кристаллотерапией. Он заявил мне, что не верит во всякую физическую чушь. Но я все равно потерял бы его как клиента, если бы не предложил чего-то особенного. И я обещал ему всего лишь работу с кристаллом, которая помогла бы ему справиться с неприятными сновидениями.
– Мистер Мортон явно ожидал чего-то большего, – настаивала Леона.
– В этом нет моей вины.
– В таком случае, почему вы попросили у него дополнительную плату?
Гудхью выпрямился и расправил плечи.
– Я сделал это для нас обоих, – заявил он. – Я решил, что настало время повысить цену за ваши услуги. И я честно собирался отдать вам половину полученных у него дополнительных денег.
– Чушь! Вы и не собирались сообщать мне, что взяли с него повышенную плату, – сказала Леона. – Скольким еще клиентам вы поставили диагноз о застое мужских жидкостей?
– Успокойтесь, миссис Рейвенгласс. – Гудхью хлопнул в ладоши. – Мне совсем недавно пришло в голову отправлять к вам таких клиентов. Я заверяю вас, что думал лишь о том, чтобы помогать тем, кому не пошел на пользу мой эликсир.
Она сделала к его столу еще один шаг.
– Сколько их всего, Гудхью?
Доктор откашлялся, расслабил узел на галстуке и неуверенно посмотрел на Таддеуса.
– Едва ли есть еще кто-то.
– Сколько?!
Гудхью как-то сник.
– Двое, – проговорил он. – Мортон был первым. Встреча со вторым джентльменом назначена на сегодня.
Таддеус медленной и какой-то ленивой походкой направился к столу.
– Покажите вашу регистрационную книгу, Гудхью, – приказал он.
Гудхью сердито посмотрел на него.
– К чему это? – спросил он.
– Потому что я хочу знать, скольких еще клиентов, мучимых эротическими сновидениями, вызванными застоем мужских жидкостей, мне ожидать в своей приемной, – холодно проговорила Леона.
– Говорю же вам, назначена всего лишь еще одна консультация такого рода. – Гудхью с опаской приблизился к столу и взял в руки большую тетрадь в кожаном переплете. – Вот, сами убедитесь. Я же сказал вам, что неделя выдалась не слишком удачной.
Ловким движением руки Таддеус развернул регистрационную книгу, и они вместе с Леоной склонились над страницей с записями на текущую неделю. На консультацию записались три леди и всего двое мужчин. Мортон и еще один человек.
Таддеус смерил Гудхью таким ледяным взором, что тот оцепенел.
– Только эти двое записывались на прошлой неделе на прием к миссис Рейвенгласс? – спросил он. – Других не было?
– Нет-нет, только они, – поспешно пробормотал Гудхью.
Таддеус указал на квадрат в регистрационной книге, обозначенный как «среда».
– Когда записался этот Смит? – спросил он.
– Позавчера.
– Утром или днем? – продолжал расспросы Уэр.
Гудхью задумался.
– Кажется, около полудня, – ответил он наконец. – Послушайте, а какое это имеет значение?
Таддеус проигнорировал его вопрос.
– Опишите этого клиента, – велел он.
Гудхью неуверенно пожал плечами:
– Ну-у… Ему около тридцати лет… У него светлые волосы. Он очень элегантен, изыскан. Женщины обычно находят мужчин такого рода очень привлекательными. – Он посмотрел на Леону. – Уверяю вас, в нем не было ничего подозрительного.
– Как он был одет? – поинтересовался Таддеус.
– Дорого, – вырвалось у Гудхью.
– Пальто светлое или темное?
– Не помню.
– У него были какие-то украшения? Кольца? Булавка для галстука?
Лицо Гудхью обрело упрямое выражение.
– Вот что я вам скажу: я не в состоянии запомнить каждую деталь в костюме клиента, который находился в офисе всего несколько минут, – заявил он.
– Да, Гудхью, да! – медленно произнес Таддеус, в голосе которого зазвучали гипнотические нотки. – Вы вспомните каждую деталь, каждую подробность – все, что касается клиента, назвавшегося мистером Смитом.
Леона поежилась: у нее появилось такое ощущение, будто она только что прикоснулась к привидению. Таддеус не направил на нее свое влияние, однако она почувствовала, как изменилась атмосфера. Фог тоже ощутил это. Пес тихонько заскулил и, наконец, отвел взгляд от Гудхью.
Стоявший за столом доктор окаменел как статуя. Он смотрел прямо перед собой невидящим взором. Его лицо приняло совершенно безучастное выражение.
– Я помню, – промолвил он невыразительно.
Таддеус безжалостно заставил его дать им подробное описание мистера Смита. К тому времени, когда он закончил, Леона убедилась в том, что сомнений больше быть не может. Начиная от светлых, почти белых волос и заканчивая прогулочной тростью, Гудхью совершенно точно описал того человека, которого миссис Кливз мельком видела на Вайн-стрит. Гудхью, разглядевший его получше, описал этого человека подробнее.
– …большое серебряное кольцо с ониксом на правой руке… – слегка растягивая слова, говорил он, – у прогулочной трости серебряный набалдашник в форме головы ястреба… очень светлые серо-голубые глаза…
Когда опрос завершился, Таддеус посмотрел на Леону. Его взор все еще пылал, и у нее появилась уверенность, что если она слишком долго не отведет глаз, то не сможет сопротивляться и сгорит в этом жарком пламени.
– Он побывал возле твоей консультации, дождался, когда ты уйдешь оттуда, – сказал Таддеус. – Потом он проследил за тобой до дома и выжидал, когда его можно будет обыскать.
Леона поежилась.
– Этот человек получает удовольствие от убийств, – проговорила она. – Не сомневаюсь в том, что он не вошел в дом, когда там были мы с миссис Кливз, только из-за Фога. И если бы не моя собака… – Леона осеклась, не в силах договорить до конца.
Оба опустили глаза на Фога, который, в свою очередь, смотрел на них с выражением вежливого любопытства.
Леона взъершила ему шерстку, а затем снова обратилась к Таддеусу:
– Так ты считаешь, что мистер Смит и есть Полуночный монстр?
– У меня нет ни доли сомнения в этом, – ответил Уэр, поворачиваясь к двери. – Пойдем. Нас ждет еще одна встреча. Нам необходимо узнать имя женщины, которую мы нашли мертвой в музее Делбриджа.
Леона покосилась на окаменевшую фигуру, стоявшую возле письменного стола.
– А что делать с мистером Гудхью?
– А что с ним? – Таддеус отворил переднюю дверь магазина. – Пусть стоит тут, пока не замерзнет.
– Не можешь же ты оставить его в таком состоянии, Таддеус, – сказала Леона. – Как долго будут длиться чары?
Жар в его глазах, которые начали было остывать, вспыхнул снова.
– Это не чары, черт возьми! – выругался он.
– Извини, – вымолвила Леона, быстро зашагав к двери в сопровождении собаки. – Я не хотела тебя обидеть.
Таддеус посмотрел на нее таким пронзительным взглядом, что тот, похоже, мог бы проникнуть сквозь густую сетку вуали.
– Я не колдун, – спокойно проговорил Таддеус.
– Да нет, конечно! – поспешила согласиться Леона. – Но колдовства и не существует вовсе. И слово «чары» я использовала в метафорическом смысле.
– Я бы предпочел, чтобы ты не использовала его ни в каком смысле, – недовольно проворчал Таддеус. – Во всяком случае, по отношению ко мне. Я гипнотизер, более того, я очень сильный гипнотизер, но мои способности носят физический характер, а не сверхъестественный.
– Да, я знаю, но…
Таддеус кивком указал на окаменевшего человека.
– В гипнозе нет ничего магического, – сказал он. – И я использовал свой талант лишь для того, чтобы временно нейтрализовать его чувства. Множество практиков способны сделать примерно то же самое. В таком состоянии человек поддается внушению, но к колдовству это никакого отношения не имеет. Все дело в элементарной способности манипулировать некоторыми потоками.
Неожиданно Леона поняла.
– Без сомнения, ты не из тех, кто пострадал от обвинений в применении оккультных знаний, – спокойно проговорила она. – Когда я работала в Литтл- Тиктоне, священнослужители не раз читали мне целые лекции о том, что я прибегаю к помощи зла, и настоятельно советовали мне бросить профессию. А женщинам из предыдущих поколений моей семьи часто приходилось пользоваться своими умениями тайком, так как они сильно рисковали: их могли
