работах, что невероятно помогало мне.
С мистером Джамали мы редко встречались в мои библиотечные часы, но я знала, что его всегда можно найти либо в кабинете наверху, либо в школьном театре. Иногда он неожиданно возникал за спиной. Застав меня за чтением книг типа «Как расширить свой словарь за 90 дней», мистер Джамали принялся снабжать меня старыми журналами и книжками, которые предназначались «на выброс». Подборка получалась забавная: «Философия сквозь века», «Моль Фландерс»[1], «Чудесный сад на вашем подоконнике». Я читала их все и складывала в стопку рядом с нашим неработающим радиатором.
К концу года я вполне прилично справлялась с большинством предметов, кроме обществоведения, и мистер Скоггинс позволил мне написать дополнительную работу, чтобы исправить проваленный тест по текущим событиям. В результате я не потеряла школьную стипендию, и мой талант к обучению постепенно возрождался. Но информировать об этом Тетю Полу мы с Ма все-таки не спешили.
В начале восьмого класса мне сообщили, что больше нет необходимости в дополнительных занятиях английским с преподавателем. Я огорчилась, что в моей жизни больше не будет Керри, к которой можно обратиться с вопросами, но все же поняла известие правильно: это одобрение. Мой английский стал гораздо лучше. Во всем остальном я продолжала существовать в ином мире. Одноклассники были те же, но я по- прежнему почти ничего о них не знала. Они активно участвовали в школьной жизни, играли в лакросс, баскетбол, теннис, я же могла только наблюдать. В школе существовали футбольные команды и особые группы для их поддержки. Из подслушанных разговоров одноклассников я понимала, что они где-то встречаются по вечерам. Но больше всего задевало, как легко и радостно им быть вместе. Тэмми со мной была просто вежлива, а вот в компании приятелей заливисто хохотала. Курт и Шерил, самая приметная парочка нашего класса, отчаянно флиртовали друг с другом, на радость всем остальным.
Остальные девочки (за исключением Аннет, считавшей Шерил пустышкой) завидовали Шерил и восхищались ею. Когда она однажды нарушила дресс-код, явившись в юбке выше колен, многие девчонки поспешили повторить подвиг и засверкали голыми ногами. Что касается Курта, тот просто подавал большие надежды. Дело не в том, что он симпатичный, Курт учился так, что ясно было: он особенный.
Свое нежелание сблизиться с остальными я оправдывала тем, что все равно не сумею вести подобную жизнь. Я продолжала работать на фабрике, но в любом случае Ма не позволила бы мне гулять по вечерам. Приличные китайские девушки так себя не ведут.
Как-то раз во время перемены я проходила мимо Грега с приятелями, среди которых оказалась и Тэмми.
— Пойдешь сегодня на «Роки Хоррор шоу»? — спросил у Тэмми Грег.
— Конечно, — ответила та. — Ребята, заходите за мной, если хотите. — И вдруг повернулась, улыбнулась мне: — Хочешь пойти с нами, Кимберли?
— О, не знаю, — пролепетала я, замерев на месте. Я понимала, что все равно не смогу пойти, но решила сделать вид, что прикидываю возможности. — Во сколько вы встречаетесь?
Она бросила взгляд на Грега, который, казалось, был не меньше меня поражен ее предложением.
— Около одиннадцати, кажется?
Во сколько?.. Разве в одиннадцать утра мы не должны быть в школе? К счастью, я не успела раскрыть рот и продемонстрировать собственную наивность, поскольку Тэмми продолжила:
— За полчаса доберемся до города, и у нас будет куча времени, чтобы успеть в Виллидж к полуночи.
— Нет, давай пораньше. Опрокинем по стаканчику, — предложил Грег.
Они обсуждали планы на вечер, а я судорожно соображала. Шоу, которое начинается в полночь. И зачем переворачивать стаканы? Потом до меня дошло, что он просто предлагает выпить пива.
Я подняла глаза, Тэмми повторила вопрос:
— Ну как, пойдешь?
— А у тебя не будет проблем с родителями? — не смогла я сдержаться. — Из-за пива?
Она равнодушно пожала плечами:
— Мои родители разведены. Я живу с отцом, он редко бывает дома, и ему все равно.
— О… — Я словно колебалась. — К сожалению, не могу. Может быть, в другой раз?
— Ладно, давай в другой раз, — тепло улыбнулась она в ответ.
Я прекрасно понимала, что никакого другого раза не будет, но приятно было получить приглашение. На миг даже показалось, что я могу стать одной из обычных школьниц.
Через две недели предстоял тест по физике, включавший в себя такие темы, как масса, сила и ускорение. Все жутко боялись. Я-то как раз любила предмет, в котором так много математики, но остальные собирались после уроков в раздевалке, пытались вместе делать домашнее задание и жаловались, что ничего не понимают.
— Прошлый тест я провалила, — пожаловалась Шерил подружке. — Не переживу, если это повторится.
— Этот будет еще сложнее, — вмешался Курт. — Все его провалят, и им придется выбросить результаты в помойку.
В этот момент Шерил заметила меня. И тон сразу изменился.
— Не все, — сухо бросила она.
Потупившись, я поспешно скользнула мимо, но чувствовала, как меня провожают взглядом.
В день теста парты в классе расставили рядами. Я оказалась позади Тэмми, а Курт — в соседнем ряду, напротив меня. Учительница, миссис Рейнолдс, обходила класс, раздавая листочки с заданиями.
Тэмми обернулась ко мне.
— У тебя есть запасной карандаш? Мой сломался.
Я кивнула, показав на карандаш на краю парты.
Тэмми потянулась за ним, и из ее рукава на пол выпал маленький клочок желтой бумаги. Я автоматически, не задумываясь, наклонилась, подняла, но, когда выпрямилась, Тэмми уже отвернулась. Неужели записка предназначалась мне? Я никогда не писала и не получала записок от одноклассников, но видела, как остальные перебрасывались ими, порой давясь от смеха. Польщенная, я принялась с любопытством разворачивать бумажку, но тут за моей спиной появилась миссис Рейнолдс и взяла записку из моих рук.
Я в ужасе наблюдала, как она раскрывает листок. Наверняка там написано что-то личное. Миссис Рейнолдс внимательно изучала записку.
— Не ожидала этого от тебя, Кимберли.
Тэмми смотрела прямо перед собой, словно ее это не касалось. Миссис Рейнолдс, недовольно сжав губы в ниточку, вернула мне записку. Бумажка была испещрена определениями законов Ньютона, формулами расчета скорости и прочим.
Вот тут-то я осознала случившееся. Какой позор! Я никогда в жизни не списывала, даже по тем предметам, которые мне не давались. Меня не так воспитывали. Как плохо они меня знали, если могли подумать, что я способна на такое.
— Это не мое, — произнесла я, и Тэмми обернулась, взглядом умоляя не выдавать ее.
— Пойдем со мной. — Миссис Рейнолдс жестом попросила ассистентку приглядеть за классом.
Я встала и пошла следом за ней, а весь класс глазел на меня. Перед дверью главы отделения математики и естественных наук доктора Коупленд мне едва не стало дурно. Доктор была очень худой, почти костлявой, со шрамами по обеим сторонам лица, словно когда-то попала в аварию. Миссис Рейнолдс объяснила, что произошло. Протянула обличающий меня листок бумаги. Я стиснула дрожащие руки.
— Мы очень серьезно относимся к списыванию, — обманчиво мягко проговорила доктор Коупленд, но глаза ее гневно блеснули. — За подобные проступки исключают.
— Я не списывала, — дрожащим голосом пролепетала я.
— Миссис Рейнолдс взяла это из твоих рук.
— Я просто подняла записку.
Лицо ее побледнело от напряжения.
