История Рима (с иллюстрациями)

переизби­рать магистрата на одну и ту же должность в течение десятилетнего сро­ка, так же как занимать одному лицу в один и тот же год две должности; третий плебисцит разрешал избирать обоих консулов из плебеев.

О предложениях Генуция мы узнаем только из Ливия (VII, 42), да и он сам не вполне уверен в подлинности передаваемых им фактов. Поэтому едва ли все три плебисцита имели место в том виде, как о них рассказывается.

Законы Публилия Филона

339 г. знаменует собой новый крупный успех плебеев. Диктатор этого года Квинт Публилий Филон провел три закона (leges Publiliae).

Первый повторял старое постановление 449 г. о том, что плебисциты имеют силу общего закона. По- видимому, это правило часто нарушалось, и потребовалось его подтверждение.

Второй закон Публилия изменял порядок утверждения сенатом реше­ний народных собраний. В то время как раньше эти решения нуждались в последующем их утверждении отцами, теперь было постановлено, чтобы утверждение давалось заранее. Магистрат, вносивший законопроект в на­родное собрание, должен был предварительно дать его на обсуждение се­наторов, и только после их одобрения он поступал в комиции. Приня­тый последними, законопроект (rogatio) больше уже не нуждался в утвер­ждении сенатом и становился законом (1ех). В дальнейшем предваритель­ное одобрение сената свелось к чистой формальности.

Третий закон Публилия устанавливал, что один из двух цензоров дол­жен быть из плебеев.

Уничтожение долгового рабства

Вскоре после этого плебейская беднота добилась фактического унич­тожения долгового рабства. Длительная борьба за облегчение участи долж­ников закончилась так называемым законом Петелия и Папирия (1ех Poetelia Papiria). Датируется он различно: Ливий его помещает под 326 г., по Варрону, его нужно отнести скорее к 313 г.

Детали закона не вполне ясны. Ливий (VIII, 28) пишет, что для римских плебеев 326 г. был как бы новым началом свободы, потому что уничтожено было рабство за долги... Консулам приказано было предложить народу, что­бы никто не содержался в колодках или оковах, кроме действительных пре­ступников, пока они не подвергнутся наказанию; за долги же должно отве­чать имущество должника, а не тело его. Таким образом, закабаленные были освобождены и запрещено на будущее время брать должников в кабалу.

Что же касается Варрона, то смысл одного испорченного места в сочи­нении «О латинском языке» (VII, 105), где говорится о законе, как будто сводится к тому, что нельзя обращать в рабство должника, под клятвой заявившего о своей несостоятельности и уступившего кредитору свое иму­щество.

Можно предположить, что закон Петелия и Папирия отменил старую упрощенную процедуру по долговым обязательствам: теперь ни один рим­ский гражданин не мог быть обращен в рабство иначе, как по приговору суда. С другой стороны, закон предоставлял должнику право сохранить лич­ную свободу посредством уступки кредитору своего имущества, причем дол­жник обязан был клятвенно заявить о своей несостоятельности. Это факти­чески означало почти полную отмену для граждан долгового рабства.

Реформы Аппия Клавдия

В 312 г. одним из цензоров был избран Аппий Клавдий, впоследствии ослепший и поэтому прозванный Слепым (Caecus). Он принадлежал к зна­менитому патрицианскому роду Клавдиев, известному своей гордос­тью, упрямством и бешеным характером (он был праправнуком децемви­ра). С цензорством Аппия Клавдия связана попытка провести одну из са­мых смелых реформ, какие только знает римская история. Он первый из цензоров стал заниматься пересмотром списка сенаторов[78] и включил в их число сыновей вольноотпущенников. Это смелое новшество резко изме­няло всю установившуюся практику и отражало растущий удельный вес богатых горожан, представителей торгово- промышленных кругов, проис­ходивших как раз из среды вольноотпущенников. Понятно, что оно вызвало резкую оппозицию. Коллега Аппия Клавдия отказался от должности, а кон­сулы следующего года не признали нового состава сената и созвали его по старому списку. Но Аппия Клавдия нелегко было сломить. Он остался в качестве единственного цензора и удерживал власть до своего избрания кон­сулом в 308 г. В ответ на сопротивление знати Аппий Клавдий провел дру­гую революционную меру: каждому гражданину было предоставлено право записываться в любую трибу и регистрировать свое имущество там, где он хочет. Смысл этой меры состоял в том, что она давала возможность город­скому населению более равномерно распределяться по всем трибам и таким путем ослабляла преобладание консервативных сельских округов.

Некоторые ученые думают, что Аппий Клавдий при исчислении ценза впервые стал принимать во внимание не только недвижимое, но и движи­мое имущество, и что именно с него идет исчисление ценза в ассах. Но эта точка зрения принята не всеми исследователями.

Однако нововведение Аппия Клавдия относительно свободы выбора триб слишком резко противоречило аграрному характеру римской общи­ны и удержалось только до 304 г. Цензоры этого года снова перевели горо­жан в четыре городские трибы.

С именем Аппия Клавдия связаны два крупных сооружения этой эпо­хи: первое — мощеная тесаными четырехугольными камнями дорога, со­единившая Рим с Капуей и получившая название Аппиевой; второе — во­допровод длиной около 15 км, доставлявший в Рим питьевую воду из ключей, расположенных недалеко от р. Анио.

Гней Флавий

В тесной связи с деятельностью этого выдающегося человека стоит пер­вый натиск плебеев на монополию патрициев в области календаря и судо­производства. В 304 г. сын вольноотпущенника Гней Флавий, секретарь (scriba) какого-то магистрата, быть может, самого Аппия Клавдия, избран­ный эдилом, опубликовал во всеобщее сведение календарь присутствен­ных и неприсутственных дней (dies fasti и nefasti), а также формулы иско­вых жалоб и вообще судопроизводства (legis actiones). Ливий (IX, 46) по­ казывает все значение этого нового удара по знати.

«Флавий, — пишет он, — упорно боролся со знатью, презиравшей его низкое происхождение. Он обнародовал правила гражданского судопро­изводства, державшиеся в тайне понтификами, и расставил вокруг форума белые доски с росписью на них судебных дней, чтобы все знали, когда по закону можно хлопотать о делах».

Хотя со времени издания «Законов XII таблиц» правовые нормы в об­щих чертах были известны всему гражданству, однако толкование их, а также знание всех тонкостей гражданского процесса все еще оставались в руках патрицианской жреческой коллегии понтификов. Они же продолжа­ли ведать календарем. Поэтому обнародование всего этого материала было действительно тяжелым ударом по патрицианским привилегиям.