История Рима

строительной деятельностью, которая развернулась там позднее. Но недалеко от него, на месте позднейшего фо­рума, было открыто кладбище с захоронениями типа альбанских, но не­сколько моложе их. На так называемых внешних холмах (Эсквилине, Квиринале, Целии) таких погребений почти нет. Зато на Эсквилине, непос­редственно примыкающем к Палатину, начиная с конца IX в. появляются захоронения другого типа: не сожжений, а погребений. Отсюда они рас­пространяются на Квиринал и на форум. На этом последнем они бытуют с VIII по VI вв., располагаясь, как правило, выше более старых захоронений типа сожжений.

Протолатины и протосабины

Какой отсюда можно сделать вывод? Очевидно, на Палатине в Х—IX вв. был расположен поселок виллановцев (вероятно, пришедших с Альбанских холмов), которые сжигали своих покойников и хоронили их пепел на фору­ме. Внешние холмы тогда были еще не заняты. Но с конца IX в. там появля­ются поселенцы с другим обрядом погребения. По-видимому, это была но­вая этническая группа виллановцев, предок сабеллов (сабинов).

На территории этих последних как раз археологически засвидетельство­ван обряд трупоположения. Наша традиция говорит о присоединении к палатинской общине Ромула сабинской общины Тита Тация, и вообще при­сутствие в раннем Риме сабинских элементов стоит вне всяких сомнений. Отсюда кажется очень правдоподобной следующая гипотеза. Древнейшим римским поселением была палатинская община протолатинов Х—IX вв. Рядом с ней на Эсквилине в конце IX в. возникла община протосабинов. Оба поселения довольно долго существовали бок о бок и наконец слились приблизительно к VII в.

Четыре этапа расширения Рима

Довольно надежная традиция дает нам четыре этапа расширения Рима в царский период. Первый этап — «Квадратный Рим» (Roma quadrata). Этим названием некоторые римские писатели обозначали древнейшее по­селение на Палатине начала I тысячелетия. Второй этап — «Город семи холмов», память о котором сохранилась в празднике «Семихолмия». Ве­роятная дата его существования — VIII в. Точные границы Рима в этот период не вполне ясны. Предполагают, что «семь холмов» — это две вер­шины Палатина (собственно Палатин и Цермал), далее седловина, соеди­нявшая Палатин с Эсквилином (Велия), три выступа Эсквилина (Циспий, Фагутал и Оппий) и, наконец, Целий. Является спорным, образовывал ли тогда город действительно единую общину, обнесенную одной системой укреплений, или это был только союз семи автономных поселков. Ника­ких следов оборонительных сооружений от этого периода не сохранилось. Но как бы там ни было, этап «семи холмов» отражает рост палатинского «города» в сторону Эсквилина и подготовляющийся синойкизм латин­ских и сабинских поселков. Более прочной стадией объединения является «Город четырех округов» (вероятно, VII в.). Четыре округа — это палатинский, субуранский (Целий), эсквилинский и коллинский (Квиринал и Виминал). Таким образом, город расширяется на север, в сторону Квиринала и включает теперь пять главных холмов: Палатин, Эсквилин, Целий, Виминал и Квиринал. Два других холма — Капитолий и Авентин — в VII в., по-видимому, еще не были заселены или по крайней мере еще не входили в священную черту города (померий). Наконец, последний этап — «Город Сервия Туллия» (VI в.). Традиция говорит, что при Сервии Туллии Рим был обнесен стеной, и действительно среди остатков крепостных соору­жений IV в. можно установить следы более древней постройки, может быть, VI в. В эту эпоху Капитолий вошел в городскую черту, и город занимал шесть главных холмов: Палатин, Капитолий, Эсквилин, Виминал, Квиринал и Целий. Что касается Авентина, то его заселение произошло, по-ви­димому, только в середине V в.

Легенда о возникновении Рима

Историческая традиция, сохранившаяся у греческих и римских исто­риков и нашедшая свое отражение в поэзии (у Вергилия), так излагает легенду о возникновении Рима. Троянец Эней, сын богини Афродиты и смертного Анхиза, уцелел при разрушении Трои. Вместе с сыном своим Асканием (или Юлом) Эней бежал и после долгих странствований при­был к берегам Лация. Там правил тогда Латин, царь местного племени «аборигенов». Он дружески принял Энея и выдал за него замуж свою дочь Лавинию. После смерти Энея Асканий-Юл основал новый город Альбу Лонгу и стал там царствовать. По другому варианту легенды, Юл был сыном Энея и Лавинии. Во всяком случае, по обоим вариантам имен­но он был основателем Альбы Лонги и родоначальником царствовавше­го там рода. Через несколько поколений после Юла в Альбе Лонге воца­рился Нумитор. Но его свергнул с трона его младший брат Амулий и воцарился в Альбе Лонге сам, а дочь Нумитора Рею Сильвию отдал в весталки. Весталки, т. е. жрицы богини Весты, должны были давать обет безбрачия. Однако Рея Сильвия от бога Марса родила двух близнецов, за что была осуждена Амулием на смерть как нарушившая свой обет. Близнецов царь приказал бросить в Тибр. Но рабы, которым это было поручено, оставили корзину с близнецами на мелком месте, так как из-за разлива реки им трудно было подойти к глубокой воде. Когда разлив спал, корзина очутилась на сухом месте. На плач близнецов прибежала волчи­ца, спустившаяся с окрестных гор к реке, чтобы напиться, и накормила их своим молоком. Вскоре детей нашел царский пастух Фаустул. Он при­нес их домой и отдал на воспитание своей жене Ларенции. Близнецам дали имена Ромула и Рема. Выросши, они, кроме охоты, стали занимать­ся еще тем, что нападали на разбойников, отнимали у них добычу и дели­ли ее между пастухами. В конце концов тайна происхождения братьев раскрылась, они убили Амулия и восстановили на троне своего деда Ну­митора. Сами они не пожелали остаться в Альбе Лонге, а решили осно­вать новый город в тех местах, где были найдены. При основании его братья поссорились, и Ромул убил Рема, а город назвал своим именем (римляне название Roma производили от имени Romulus). Согласно «эре Варрона», это произошло в 754/53 г. до н. э.

Уже в античности классическим изложением легенды о Ромуле и Реме признавался рассказ Тита Ливия (История Рима от основания Города. I, 3—7). Рассказ достаточно лаконичный, но не лишенный ярких моментов. «Как мне кажется, — пишет Ливий, — судьба предопреде­лила и зарождение столь великого города, и основание власти, усту­пающей лишь могуществу богов. Весталка [Рея Сильвия] сделалась жертвой насилия и родила двойню, отцом же объявила Мар­са — то ли веря в это сама, то ли потому, что прегрешенье, виновник которому бог, — меньшее бесчестье. Однако ни боги, ни люди не за­щитили ни ее самое, ни ее потомство от царской жестокости. Жрица в оковах была отдана под стражу, детей царь приказал бросить в реку. Но Тибр как раз волей богов разлился, покрыв берега стоячими вода­ми, — нигде нельзя было подойти к руслу реки, и тем, кто принес детей, оставалось надеяться, что младенцы утонут, хотя бы и в тихих водах. И вот, кое-как исполнив царское поручение, они оставляют де­тей в ближайшей заводи — там, где теперь Руминальская смоковница (раньше, говорят, она называлась Ромуловой). Пустынны и безлюдны были тогда эти места. Рассказывают, что когда вода схлынула, оста­вив лоток с детьми на суше, волчица с соседних холмов, бежавшая к водопою, повернула на детский плач. Пригнувшись к младенцам, она дала им свои сосцы и была до того ласкова, что стала облизывать де­тей языком; так и нашел ее смотритель царских стад, звавшийся, по преданию, Фаустулом. Он принес детей к себе и передал на воспита­ние своей жене Ларенции» (Ливий. I, 4, пер. В. М. Смирила). Трагическую развязку легенды Ливий (I, 6—7) передает следую­щим образом: «Когда Нумитор получил таким образом (обратно) Альбанское царство, Ромула и Рема охватило желанье основать го­род в тех самых местах, где они были брошены и воспитаны. У альбанцев и латинов было много лишнего народа, и, если сюда приба­вить пастухов, всякий легко мог себе представить, что мала будет Альба, мал будет Лавиний в сравнении с тем городом, который пред­стоит основать. Но в эти замыслы вмешалось наследственное зло, жажда царской власти и отсюда — недостойная распря, родившая­ся из вполне мирного начала. Братья были близнецы,