— Ну я же говорю — мы больше не враги, — пожал плечами Морган. — К тому же я планирую дать тебе возможность в ближайшее время отблагодарить меня… Но пойдем уже к нашим бойцам — они начали шевелиться…
Я встал, все еще пребывая в некотором умственном оцепенении.
Судьба только что была побеждена. Побеждена колдуном, которого я считал своим злейшим врагом. Моя бедная голова отказывалась это воспринимать. Но тут Андрэ застонал, и я поспешил к нему.
— Я победил? — первым делом прошепелявил разбитыми губами король, приходя в себя. Бык очнулся практически одновременно с королем и, подозреваю, спрашивал о том же Моргана. Мы с колдуном переглянулись и одновременно кивнули.
— Хорошо! — просипел Андрэ, счастливо улыбаясь, и опять потерял сознание.
У монастыря мы провели почти две недели. Оба гиганта поправлялись быстро, а вот раны Герды оказались очень серьезными. Монахи по приказу настоятеля поили ее какими-то отварами, умащивали разноцветными мазями и даже зачем-то втыкали ей в разные места на теле длинные иглы. Все это лекарское изобилие пахло странно и по большей части мерзко, но оказалось весьма действенным — к концу пятого дня девушка перестала кашлять кровью, а еще через два дня даже смогла впервые сесть самостоятельно. Монахи утроили свои усилия, похоже, настоятелю не терпелось избавиться от незваных гостей. Впрочем, я и сам не горел особым желанием оставаться в горах и, если бы не плачевное состояние Герды, давно покинул бы негостеприимный монастырь. Наконец, когда намеки монахов стало невозможно игнорировать, даже прикрываясь незнанием языка, я принял решение выступать. Дорога домой обещала быть непростой, но тут неожиданно вмешался Морган.
— Ты что, собрался назад пешком добираться? Чего ради?! Я доставлю всех нас в Бублинг без труда.
— С чего это ты вдруг решил нам помогать? — насторожился я.
— Брось, Конрад! Если бы я хотел причинить какой-нибудь вред, я мог бы это сделать в любой момент, — резонно возразил Морган. — Не хочу задевать твое самолюбие, но будем откровенны — никто из вас мне не противник. Я мог бы спокойно разбросать вас по свету, отправиться тайно в Бублинг и захватить власть… ну ладно, ладно! Попытаться захватить власть. Но как я уже говорил, мне неинтересны авантюры с непредсказуемым результатом. Я предлагаю сделку — мы вместе отправляемся в Бублинг. Я доставлю всех нас туда мгновенно, вам не нужно будет много месяцев добираться по весьма опасным дорогам, да еще с раненой девушкой на плечах. В благодарность вы походатайствуете за меня перед Анной. Мне нужно некоторое время пожить в спокойной обстановке, собраться с мыслями, составить планы на будущее. Дворец большой — я не думаю, что сильно стесню королеву своим присутствием.
— Все это довольно подозрительно, — с открытой неприязнью глядя на Моргана, заявил Архимед. — Не верю я, что ты вдруг взял и вот так переменился. И зачем тебе обязательно жить во дворце?
— А где же мне еще жить? — искренне удивился Морган. — Я же говорю — мне нужно отдохнуть, пожить в комфорте. Ты не представляешь, в каких условиях я жил все это время! Мне, с моим слабым здоровьем, приходилось спать на голой земле! Есть пищу, приготовленную на костре без всяких приправ! Мокнуть под дождем и замерзать на холоде! У меня даже не было камердинера! Мой верный Бык, конечно, как мог старался облегчить мне жизнь, но человеку такого высокого положения, как я, совершенно неприлично иметь одного слугу! Впрочем, тебе этого не понять.
— Видишь, Архимед, все в порядке, — успокоил я изобретателя. — Он ничуть не изменился.
— Не пытайся язвить, Конрад! — обиженно надулся колдун. — У тебя совершенно нет к этому таланта! И давай вернемся к моему предложению.
— Чутье подсказывает мне, что от него следует отказаться, — вздохнул я. — Но я не могу рисковать жизнью Герды. Она покалечилась, спасая меня, и я обязан как можно быстрее доставить ее туда, где она будет в безопасности и обеспечена уходом лучших врачей. Так что я согласен. Но должен честно предупредить — я могу только попросить Анну за тебя, а уж решение она будет принимать сама. И тебе это решение может не понравиться.
— Уверен, что Анна не откажет тебе, — возразил Морган. — Ну а если ошибаюсь, у меня никаких претензий не будет. Значит, договорились?
— Договорились!
Мы скрепили договор церемонным рукопожатием.
— Что ж, не будем откладывать наше возвращение, — деловито продолжил колдун. — Соберитесь все потеснее вокруг лежанки нашей раненой героини… Так… Для тех, кто путешествует так в первый раз, говорю: на несколько мгновений может закружиться голова. Не паникуйте и не пытайтесь что-либо предпринимать. Способ испытан мною многократно и совершенно безопасен. Ну, поехали!
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ,
Запись вымарана лично начальником Тайной Канцелярии Герхардом Лe Мортэ без всяких объяснений и с одобрения кардинала Пузорини.
Мы прибыли неудачно.
Нет, пожалуй, это слишком мягко сказано — «неудачно». Конечно, можно было выбрать место и время куда хуже, но для этого пришлось бы постараться. Хотя Морган старался.
Отставному диктатору, разумеется, и в голову не пришло обставить наше возвращение скромно. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что про кардинала Скорцо колдуну никто не сказал. Не из каких-то козней, в которых он поспешил нас обвинить, а просто потому, что про инквизитора все благополучно забыли.
В результате вся наша немаленькая компания вывалилась из воздуха прямо пред светлые (точнее, бесцветные) очи остолбеневшего от такой наглости кардинала.
Что хуже, в зале кроме Скорцо находились Анна, Коллет и почти весь двор. Но что было совсем уж плохо — за спиной инквизитора стояли несколько угрюмых солдат, которых я ранее при дворе не видел. Нетрудно было догадаться, что противостояние с инквизитором зашло в тупик, и он вовсе не с добрыми намерениями притащил с собой личную охрану.
Морган обвел зал затуманившимся взглядом и произнес:
— Наконец-то я дома!
— Опять ты?! — вскочила с трона Анна. — Да как ты посмел вернуться?
— О, ваше величество! — поспешил я вмешаться, отвешивая изящный поклон. — Не извольте гневаться и выслушайте меня!
Королева смерила меня подозрительным взглядом.
— Ты… ты…
— Конрад! — Презрев все нормы этикета, Коллет повисла у меня на шее и прижалась своей нежной щечкой к моей давно не бритой щеке. Непередаваемое, скажу я вам, ощущение! — У тебя получилось!
— Я свидетельствую перед всеми! — торжественно проскрипел маленький человечек в нарочито скромной сутане. — Я свидетельствую, что мы все видели наглое попрание всех законов — божеских и человеческих!
— Это еще что за сморчок? — скривился Морган. Как ни смешно это прозвучало из его уст, но даже непрезентабельный колдун выглядел на фоне кардинала благородным дворянином. — Ты чего верещишь?
— Я свидетельствую перед лицом Господа, что совершено богомерзкое колдовство!
— Да свидетельствуй сколько угодно! — пожал плечами Морган. — Только не кричи так. У меня от тебя голова болеть начинает!
— Взять их! — окончательно взбеленившись, скомандовал инквизитор. Его солдаты послушно шагнули
