существам, которые уже не стремились только к беззаботной радости в глубинах теплых морей, а все больше и больше стремились узнать и об окружающих их пространствах, и о сияющих с неба звездах, и о смысле своей жизни, и о далеких иных цивилизациях, которые знают уже намного больше об основах бытия и о смысле жизни, поскольку прошли уже через многие тернии на пути к истине вместо того, чтобы все время лежать на берегу своего теплого моря и ощущать, как их теплые ласковые морские волны лениво разбиваются об их мощные загорелые тела и обессилено отползают назад в их синее море, оставив на них только капельки соли да остатки брызг…
Теперь уже гипнотические ощущения от теплых волн мутных мыслей 458-го майора, лениво разбивающихся об осоловелые тела засыпающих оперативников, заставили этих самых оперативников закрыть глаза и отключиться от реальной действительности. И только громко и мощно произнесенный результат всех этих размышлений, который майор рявкнул по привычке много лет вырабатываемым командирским голосом, заставил вновь проснуться осоловелых сотрудников.
– Итак! Подведем итог! Только через преодоление трудностей – рождаются новые качества. И новые истины. И новые знания. И так тому и быть. И вот именно с нашей помощью, в том числе – и через наши страдания и трудности – земная цивилизация, возможно, преодолевает новый барьер в своем развитии. И это хорошо! И это правильно. И так тому и быть!
– Может и преодолевает. А может и не преодолевает. Может и хорошо-то, а может и не хорошо. Холодно только шибко, пока… – привычно заскулил Квакш. – Я имею в виду, – на планете. На Марсе. Тепла бы… Эта… Берег теплого моря… Волны…
– Ну и что, что холодно? – 458-й, как патриот родного края, решил за него, за родной край, заступиться. – Скоро будет теплее. Мне вон Хозя Кокос на нашем форуме ЛФ говорил, что они счас еще один проект запускают. Слышали? Одна из новых станций будет направлять свою энергию прямо в ядро Марса. И оно будет разогреваться лучшее. А оттуда уж оно, тепло, равномерно будет распространяться по всей планете до самого верху, постепенно ее прогревая. Марс-то наш холоднючий. А ведь греют его, между прочим, и так и эдак. И станции греют. И в космосе вон линзы эти самые летают, которые солнечный свет концентрируют и на поверхность направляют. И я вот, между прочим, только что прогрел ее маленько, сходив на улицу по малой нужде. Так что потихоньку, помаленьку – прогреем. И даже Квакшам тепло будет, не промерзнут земноводные всякие в реках наших марсианских. Хотя их там пока еще нет, насколько я знаю. И может быть, скоро и моря будут теплые на Марсе. Рыба-то вон уже в реках есть? Есть. И моря теплые будут. А вы знаете, что я у нас в лесу уже грибы собирал? Прошлым летом? А-га-га. Вот этими самыми руками срезал во-о-от такие подосиновики. Белых не находил, врать не буду, а подосиновики уже пошли.
– Ты эта… дырку руками поменьше делай, а то – как рыбак какой – рукам меры не знаешь, – язвительно отметил Квакш, получивший интеллектуальный отпор по всем пунктам своих выступлений и явно затаивший обиду на 458-го.
– Да чего меньше-то, чего меньше? Да у них ножка – вот такая была! Да я на Земле таких подосиновиков не видел. Да таким подосиновиком можно трех человек накормить до отвалу… О. Даже Коваль проснулся от спячки, как о жратве заговорили. Спи, спи! Это нормальных людей – трех накормить можно. А такому, как ты – и одному не хватит. Такому как ты – штуки три таких гриба надо для нажирачки. Так, о чем это я? Ах да… Кстати – мой дед еще самолично с Земли споры грибные привозил и рассыпал здесь в лесах, которые тогда только-только подниматься стали. Но тогда грибы еще не пошли. А вот сейчас – пошли.
– А вот мне опята нравятся… Как начнешь их стричь – и девать их некуда – а они прут и прут, и прут и прут, и прут и прут… Лепота… – сквозь сон пробормотал оператор, которого все называли Кротом. И Кроту, видать, грибы в марсианском лесу сниться начали.
– Да… – тоже зажмурился от нахлынувших воспоминаний 458-й. – жаркОе из опят в сметанном соусе – это классных обжирон. Да еще водочки…
Услышав про водочку, народ опять проснулся и явно загрустил. Чтобы отвлечь их от грустных мыслей, 458-й сделал не очень удачное двусмысленное продолжение:
– Вот он тут и есть – весь смысел нашей жизни… – заявил он, непонятно что имея в виду – водку, грибы или и то и другое вместе.
Капитан Квакш сразу встрепенулся и снова стал в боевую стойку. Если у земноводных таковые есть, разумеется:
– Ха! Можно подумать – 458-й майор мухоморов наелся! Это же надо! Смысл жизни! Миллионы людей должны были пилить черть-ить куда за тридевять земель, вытаскивать из небытия огромную замерзшую планету, откачивать ее, приводить к жизни – и только для того, чтобы какой-то 458-й майор два ведра опят мог состричь с трухлявого пенька в марсовом лесу! Дожили! Да идите вы в задницу с такими целями и смыслами жизни… Я уж лучше – на море… к девкам…
– Квакше только один смысл подавай – баб да выпивки. И желательно без ограничений… – хмуро заступился за майора рассудительный, засыпающий Койот.
Но майор и сам сдаваться не собирался, да и горяч был не в меру, и одним указанием на его некий промах выбить его из седла было невозможно:
– Да не для этого. Зачем – только для этого? А может – и для этого! А чего? Мы же не разрушением здесь занимались. А целенаправленно создавали из неживого – живое. Из неодушевленного – одушевленное! А теперь – что? Мы ж тут – форпост цивилизации. Резерв. Стратегический. А вот вдруг завтра уроды какие-то черножопые русских на Земле вырежут? Тьфу… тьфу… тьфу… Не дай, Бог, конечно. Не – ну я говорю – вдруг? Так мы тута – резерв. Да еще возьмем в ракету несколько единиц спецтехники нашей – слетаем туда да пройдемся аккуратно по злачным местам – мало им не покажется. Отомстим за своих. О… А ежели вдруг Земля завтра звизданется по какой – никакой причине? А? Просыпаемся утречком – а тама Земли-то и нету. Вот она была – и нету. Чего? Да ладно – прилетит какая-нить куча мусора космического из внешнего мира… Только очень большая куча… Да и трахнет по Земле… Что? Мы – зачем тут сидим? Не, ну и для этого тоже сидим, чтобы не допустить подобного… Нет, ну предположим – мы-то как раз не заметили и не сбили. Предположим – невидимая куча мусора прилетела. О. И Земли – нет. А мы – есть. А мы тут уже и без Земли продержимся. Не потеряем цивилизацию. И не осрамим. Да мы тут на одной рыбе и грибах уже можем самостоятельно продержаться, сколько хочешь. Это – цель? Цель. Это – смысл? Смысл. И цивилизацию продолжим. И планеты освоим. И еще к другим звездам полетим посмотреть, к р'хнэхрам этим всяким, чего они там делают, как живут и какие грибы едят на своих планетах. И сами попробуем ихних грибов.
458-й уже несколько даже зауважал себя за столь длинные и умные монологи, но Квакш сдаваться тоже не хотел, и со свойственным ему скептицизмом, начал удивляться и возмущаться уже р'хнэхрами:
– О! Р'хнэхры! А я вообще не понимаю этих зеленомордых чувырл. Вот ты, майор, мне объясни – какой – такой смысел жизни у этих р'хнэхров? К чему они всей цивилизацией своей стремятся? И какой смысл им к нам было прилетать? Не, ну – прилететь – ладно. Прилетели, посмотрели, нового и интересного ничего не увидели – и свалили обратно. И забыли. Это я бы понял. А они? Прилетают сюда, живут полгода – год или в этой стуже марсовской или в этой доменной печи венерической – и сваливают обратно. А на их место других завозят. От токо – нафига? В чем здесь смысл? В чем здесь их выгода? Может они меня, Квакшу, пытаются понять всеми фибрами своих душ? А нафига им меня понимать, ежели я сам себя пока понять не могу? Вот хоть ты и 458-й майор, а все же ты мне расскажи – в чем тут загадка!
– Сложно все это… С р'хнэхрами… Ну, говорят, отдыхают они здесь. Душой…
– Га-га-га! Отдыхают! Ладно бы еще на земных пляжах да в сезон, да с бабой красивой в обнимку – это я бы еще понял. А как же можно отдохнуть на Марсе в зимний период? Тем более – никуда не выезжая из своей колонии?
– А может у них там еще хуже, чем у нас на Марсе в зимний период? Ну, чужая душа – потемки. А чужая душа инопланетян – потемки вдвойне…
– Ты эта… поаккуратнее. Для землян же мы тоже уже давно – инопланетяне…
– Ах, ну да. Ну, в общем – пришельцы. С иных звезд. В общем – никто не знает, чего они у нас пасутся. Ты ж слышал – было время, их налетело к нам немерено. Значит – что-то им у нас показалось
