– Всего одна буква! Ю! Какого же он пола?
– Уважаемый сэр, – внимательно сказала госпожа, – подумайтека, какого рода буква «Ю»?
– Женского, – немедленно ответил Суер.
– А мне кажется, мужского, – встрял наконец я.
– Почему же это? – раздражённо спросил Суер. – Всем ясно, что все гласные – женского рода, а согласные – мужского.
– Извините, сэр, конечно, вы – капитан, вам виднее, но я придерживаюсь совсем другого мнения. Я не стану сейчас толковать о согласных, это, в сущности, должно быть многотомное исследование, но насчёт гласных позвольте высказаться немедленно. Так вот я считаю, что каждая гласная имеет свой род:
А – женского рода,
О – среднего,
Е – женского,
Ё – среднего,
И – женского,
Й – мужского,
Ы – среднего, сильно склоняющегося к мужскому,
У – женского с намёком на средний,
Э – среднего,
Ю – мужского и
Я – женского.
– Всё это высказано убедительно, – сказал Суер-Выер, – но и как-то странно. Похоже или на белиберду, или на научное открытие, правда, подсознательное. Но насчёт буквы, или, верней, звука «Ю» я совершенно не согласен. «Ю» – как нежно, как женственно звучит.
– Нежно, возможно, – завёлся вдруг я, – но ведь и мужественное может звучать нежно, чёрт подери! А что вы все привыкли – «Бэ» да «Вэ», «Гэ» да «Дэ». Ю – это сказано. Даже рисунок, даже написание буквы «Ю» выглядит чрезвычайно мужественно. Там ведь есть палка и кружочек, причём они соединены чёрточкой.
– Ну и что?
– Да как же так, сэр? Палка и кружочек, вы вдумайтесь! Палка и кружочек, да ещё они соединены чёрточкой! Это же целый мир, сэр! Это вселенная, это намёк на продолжение рода и вечность всего сущего!
Гортензия неожиданно засмеялась.
– Вы недалеки от истины, – сказала она, – но всё равно истина вам никогда не откроется. Вы ещё много откроете островов, ведь, в сущности, каждый шаг – открытие острова, а толку не будет. Возможно, вы и доплывёте до Острова Истины, возможно… А теперь приготовьтесь! Мне пришла блажь изменить позу!…
– Постойте, мэм, не беспокойтесь, – сказал вдруг торопливо сэр Суер-Выер. – Не надо, не надо, мы и так верим, а видеть не обязательно…
– Да, да, госпожа, – поддержал я капитана, – умоляю вас… расскажите лучше, как найти младенца по имени Ю, а позу оставьте…
– Есть такой остров цветущих младенцев, запомните… а позу придётся менять, придётся. Приготовьтесь же…
Медленно-медленно шевельнулось её плечо, локоть пошёл в сторону, явилась одна грудь, другая, третья… и мы с капитаном, ослеплённые, пали на песок.
Впоследствии сэр Суер-Выер уверял, что наблюдал семь грудей, я же, досчитав до пяти, потерял сознание.
Глава XXXVII. Ихнее лицо
Втянув головы в плечи, как плетьми болтая руками, по берегу океана бродили мичман Хренов и механик Семёнов. В стороне валялась кучка полосок от тельняшки, которая и оказалась лоцманом Кацманом.
Старпом Пахомыч что-то бодро обрасопливал в сторонке.
– Ну как, друзья?! – спросил Суер. – Насладились ли вы?
– Так точно, сэр! – хрипло прокричали Хренов и Семёнов. – Отлично насладились! Спасибо за заботу, сэр!
– Будете ещё острова-то открывать?
Вернувшись на «Лавра», долгое время мы всё-таки не могли прийти в себя, потрясённые островом голых женщин. Высаживаться на острова, на которых таких женщин не обреталось, как-то не тянуло.
Наконец мы заметили в бинокуляр некоторый безымянный островок. Там росли стройные сосны и над ними клубился отличный сосновый воздух.
– Сосновый воздух – полезная вещь, – сказал Суер-Выер. – Не высадиться ли?
И мы решили прогуляться просто так, ради воздуху, под соснами, по песочку, в зарослях вереска.
