представлял себе так.
Он знал, что скоро наступит время 'Ч'. Он ведь был действительно 'избранным'. Посему итогом всех его знаний о грядущем в последнее время были только вот такие праздники души, тела и желудка. Липкович прекрасно понимал, что после времени 'Ч' ни у кого уже не будет возможности наслаждаться… После наступления времени 'Ч' во многих местах будут войны, будет осадное положение, будут политические и экономические блокады. Хватило бы здесь, в Израиле, всем простого хлеба да воды, и то было бы хорошо. Что-что, а последствия всех этих потрясений он представлял себе слишком хорошо, потому что в свое время сам был руководителем одной из групп компьютерного моделирования, которые прорабатывали самые возможные варианты развития событий. И все эти варианты оставляли Израиль не только без деликатесов, но и без многих самых необходимых вещей… Сколько бы к этому не готовиться.
Поглощая принесенную пищу, Липкович представлял себе первые шаги. Итак. Глобальная информационная истерия с проклятиями на головы всех наших врагов, подготовка общественного мнения к скорым глобальным катастрофам. Зачистка американскими войсками, находящимися под нашим полным контролем, нескольких остающихся пока еще наших соседних стран и их достаточно сильных армий. Приказ президента о сносе мусульманских мечетей на Храмовой горе. Взрывать их не будут, конечно, чтобы не повредить древние исторические камни Храмовой Горы. Сотни подготовленных бульдозеров и грузовиков, с одной стороны вывозящих мусор, оставшийся от чужих религиозных капищ и с другой стороны везущих на Храмовую гору тысячи и тысячи тонн давным-давно подготовленных стройматериалов для возведения их многотысячелетней мечты – Третьего Храма. Визг мусульманского мира и прочей мировой общественности, недостаточно понимающей всю важность для Израиля проводимых мероприятий, полное пренебрежение ко всему этому визгу высших чиновников Израиля, высокие темпы строительства и быстрое его завершение с проведением всех необходимых торжественных мероприятий. Кто будет на них присутствовать пока не ясно, приглашать будут по особым спискам, исходя из политической и военной обстановки. 'Но меня-то на церемонию открытия пригласят обязательно! Еще бы!' – горделиво думал Липкович, пережевывая деликатесную кошерную пищу и запивая ее элитным кошерным вином.
Пока Израиль будет заниматься мирным своим строительством, которое было предопределено тысячами лет еврейской истории, израильские и американские войска будут дружно защищать эту самую демократичную страну в мире страну под названием Израиль и ее многострадальный народ от мусульманских агрессоров, которые, конечно же, будут пытаться использовать все свои минимально оставшиеся вооруженные силы для хоть каких-то ударов по Израилю. Но толку от таковых будет очень мало, потому что и сил у них почти не осталось, и средств нет, а те, которые есть, американо-израильские суперсистемы противовоздушной и противоракетной обороны уничтожат без проблем. У них, в принципе, останется только возможность толпами гнать сотни тысяч безоружных мусульманских фанатиков к границам Израиля, прямо под израильские и американские пулеметы. 'Мир?' – думал Липкович. – 'А что мир? Америка у нас под контролем. Россия дергаться не будет, по принципу 'Моя хата с краю'. Европа, как всегда, будет полгода изучать создавшуюся ситуацию, после чего так и не придет к единой точке зрения всеми своими несколькими десятками разъединенных голов своего союза… Основную угрозу, которую нужно будет решать быстро и эффективно, представляет Китай, который всегда поддерживал мусульманские страны не столько из-за любви к ним, сколько из-за глобального противодействия Соединенным Штатам Америки и Израилю. Ну, совсем без проблем было бы неинтересно. Даже если всё это – выдуманная сказка, то самым интересным во всем этом было бы осуществление этой сказки. Если мы сможем осуществить эту сказку, значит мы, евреи, как народ, действительно чего-то стоим. А если не осуществим? Ну что ж. Проигравших – и жалеть нечего'.
Зафод . Космический корабль 'Марс-2'.
'А всё-таки жаль, джентльмены', – думал Зафод бессонной ночью, – 'что столь выстраданного в мечтах первого шага земного человека на Марс так и не произойдет. В данном случае, естественно. Только в данном случае. Стечение обстоятельств, джентльмены. Происки врагов. Карма. Судьба земной цивилизации. Неудачный период для разумной жизни в данном ограниченном кусочке бесконечной Вселенной. И всё бы оно было ничего. И понятно, что кто-то когда-то зачем-то всё-таки сделает первый шаг на поверхность Марса… Но когда это будет, и с кем, и зачем, но это уже будет без нас. Ибо, человеческое развитие никому не остановить. Хотя всё возможно. Хотя его всё-таки можно затормозить, приостановить или даже повернуть вспять на некоторое время. Но, в общем, и целом, его не остановить. Во всяком случае, хочется на это надеяться. И тем более в нашем случае. Катастрофичном, ужасном, необъяснимом. Да чего много слов? Мерзко поступила с нами судьба. Нам не нужны были именно такие испытания именно в таких катастрофических масштабах. Мы совсем в этом не нуждались. Или всё-таки прав был вчера Алёша Памятных? Да ну ее нафиг эту Землю, эти ее мелкие трагедии и глобальные тамошние катастрофы? Что такое – судьба земной цивилизации, которую нам всё равно не объять, как нельзя объять необъятное, – и судьба первого шага на Марс, который вся земная цивилизация готовила всем своим прошлым существованием? А может действительно, – ну ее, эту Землю? Долетим до Марса, сделаем этот самый выстраданный самый первый шаг, побегаем по Марсу наперегонки, оплюем все тамошние песчаные окрестности, порыгаем с перепоя под тамошними барханами, разбросаем пустые бутылки из-под пива в руслах тамошних бывших рек на удивление грядущих там разумных марсиан, протопчем там пыльные тропинки между спускаемыми модулями, и уже после этого, насладившись своей победой, махнем на подыхающую в агонии Землю, спасать родную цивилизацию от полного и тотального уничтожения? Восстанавливать земную цивилизацию и в прямом, и в переносном смыслах? Плодиться и размножаться, как нам и завещали древние тайные религии'?
Мысли были невеселые, страшные, тупые и мрачные. Связь с Землей пропала совсем внезапно. Проверив всю связевую аппаратуру и убедившись, что она работает нормально, всем стало понятно, что произошло нечто, не содержавшееся ни в одной инструкции по аварийным ситуациям. А именно, поломка произошла не на корабле, и не в аппаратуре космоцентра на Земле. Поломка произошла просто на Земле, произошла поломка самой земной разумной до этого момента цивилизации. И поломка грандиозная, которую простыми профилактическими средствами не исправить. Это была какая-то или грандиозная катастрофа, сравнимая с космическим катаклизмом, или грандиозное землетрясение сразу в нескольких частях света, или самое страшное. То, о чем в последнее время говорили всё меньше и меньше. То, во что верилось уже с трудом. То, что казалось, было уже запрещено, побеждено, обсуждено и подтверждено многочисленными мирными договорами и заблокировано многочисленными хитроумными технологическими запорами. То, осуществиться которому не было никакой возможности, поскольку вероятность его осуществления в последнее время была практически равна нулю. Это мог быть глобальный ядерный конфликт. Мощный обмен ядерными ударами со стороны нескольких стран, в число которых явно вошла их родина – Россия. Что там произошло, было абсолютно непонятно. Кто на кого мог напасть в этом земном и таком, казалось, уверенном в себе мире? Что могли не поделить мощные цивилизации, в руках которых были хоть и огромные запасы разрушительных вооружений, но которые совсем не собирались погибать от этих вооружений. Эти вооружения давно, казалось, служили не столько оружием, сколько гарантией всеобщего, безопасного и мирного развития цивилизации. Не хотелось думать, что ружье, висящее на стене, всё равно может выстрелить. Вообще думать не хотелось ни о чем. Хотелось долететь до Марса и всё-таки сделать там этот самый первый шаг. Первый шаг разумного человека на далекой Красной планете. Шаг, которого не будет. Потому что лететь еще много времени, а лететь туда, зная, что твоя родная планета практически уничтожена, это было выше наших сил. Это было абсолютно невозможно. Это было полностью не по- человечески. Решение было единогласное.
Мы делаем максимально быстрый разворот и летим обратно. К Земле. К родной голубой планете, где, как оказалось, живет не такое уж и разумное население. К Земле, которая ждет нашей помощи. Где тоже придется делать такой же первый шаг. Первый шаг на планету Земля из Космоса после Катастрофы. Глобальной Катастрофы. И – работать, работать и работать, не покладая рук. Чтобы восстановить цивилизацию и не потерять разум на Земле. Земля – в коме. Но кома ее – живет.
Зафод сделал над собой определенные усилия и заставил себя уснуть. Раздумий было много, но режим
