Небольшой водоем неподалеку от дома, фруктовый сад возле небольшого частного домика. 'Хрущи над вышнямы гудуть'… – вспомнились ему строки Тараса Шевченко, знаменитого украинского поэта. Он любил спать на улице. Точнее – вне дома. В саду. Под вишнями-яблонями. Смотреть в огромное черное звёздное небо, мечтать о Великом Космосе, о полетах к дальним звёздным системам, об инопланетных цивилизациях, о вхождении в Великое Звёздное Братство Разума, разумных цивилизаций… Зачитываться многочисленными фантастическими повестями и романами… Он вдруг вспомнил несколько ночей, когда неожиданно ему приснились необычные, чрезвычайно яркие, объемные, цветные и звуковые сны, наполненные могучими живыми картинами из иных миров, иных планет, иных цивилизаций. Это было похоже на полнометражные фильмы, которые транслировались по ночам прямо в его индивидуальную, юную, беспокойную голову. Он видел огромные планетные системы, с планетами совсем не похожими на Землю, огромные тамошние города, массы разумных существ, чем-то внешне очень похожих на людей, которые были постоянно в работе, постоянно в полете, постоянно в движении. Он видел самые разнообразные технические средства перемещения как внутри планет, так и за их орбитами. Он видел различные формы космических аппаратов и даже каким-то непонятным чутьем понимал принципы, с помощью которых эти космические корабли передвигались. Он видел торжество жизни. Торжество мощных цивилизаций, которые уже освоили свои солнечные системы и рвались дальше, к звёздам, к знаниям, к покорению неизвестного…
Это было как цветное, объемное, стереофоническое кино. Он одновременно видел незнакомые созвездия, изумительно красивые планеты, жизнь на этих планетах. Он видел ритм сердца этой разумной цивилизации, ощущал мощь их разума, восхищался их достижениями и гигантскими масштабами уже созданного ими. Сон переносил его с планеты на планету, с материка на материк, с корабля на корабль. Он снова и снова видел необычных существ, непонятные машины, величественные монументы, слушал величественную музыку, которая громом звучала в его мозгу. Он общался с инопланетными существами на непонятном языке, задавал им какие-то вопросы и отвечал на их вопросы. Он ощущал себя равным среди равных. Мудрым среди мудрых. Он был частью их мира и гордился этим.
Эти сны повторялись несколько ночей подряд, вызывая в нем огромное удивление, постоянно заставляя думать об этом, вызывая какие-то непонятные теперь уже стремления к знаниям. А ведь именно тогда в нем появилась та огромная тяга к наукам, к книгам, к познаниям. Именно тогда он поставил перед собой те цели и задачи, которые воплощались сегодня. Он стал командиром самого совершенного на данное время земного космического корабля. Может, именно это и было влиянием инопланетного разума? Может именно он и был одним из тех избранных, на которых целенаправленно влияли инопланетные прогрессоры? Может именно такие точечные корректировки, и являются лучшим влиянием на ход развития разумной цивилизации? Без ажиотажа, без взаимного недоверия, без глупых комплексов менее слабой цивилизации перед более сильной?
Самое интересное было в том, что ни до того, ни после того Зафод снов практически не видел. Ну, не было их у него. Вечером закрывал глаза, проваливаясь в небытие, а утром отрывал. А эти сны были не просто снами, а чем-то абсолютно необычным!
Сейчас от всех этих воспоминаний остались только смутные контуры восхищенных сомнений. И было ли это на самом деле? Он сейчас вдруг вспомнил, что несколько дней после этих снов он всё прекрасно помнил, и у него было огромное желание записать все эти свои необычные видения для того, чтобы не забыть, для того, чтобы иметь возможность осмыслить их чуть позже. Но что-то непонятное и таинственное так и не позволило ему сделать это. Через несколько дней яркость увиденного стерлась, детали начали забываться, а вскоре от всех этих воспоминаний не осталось совсем ничего. Кроме, наверное, желания учиться лучше, получать больше знаний, желания читать фантастические произведения, изучать астрономию, читать книги о космосе, звёздах, планетах, иных цивилизациях. И – кроме мечты стать космонавтом и летать, летать, летать. Может, именно это и было влиянием инопланетного разума? Облагораживающим и мощным, дающим знания и надежду? Направляющего избранного ими человека на созидание собственной цивилизации? Дающее цель в жизни и определяющее инструменты для осуществления этой цели? Может именно такие микровлияния на разных людей нашей огромной планеты и являются самым настоящим, самым эффективным прогрессорством? Ведь это давало или могло дать огромный эффект для развития цивилизации и для того, чтобы направить ее на путь истинный, но при этом никто и никогда не мог серьезно воспринять это как некое влияние.
Он вспомнил еще несколько эпизодов из своей жизни, о которых он вспоминал только в самых-самых редких случаях. Несколько раз в своей жизни он был просто на краю гибели. И спасло его, казалось, только чудо. Так может, и этими чудесами была та опека, которую взяли над ним представители инопланетного разума?
Он понял, что так недалеко и до сумасшествия. Если это и влияние, то – решено – самое уникальное и самое недоказуемое. Это как вера в Бога. Хочешь – верь и находи доказательства его существования. Хочешь – не верь и находи факты его отсутствия. Будем верить.
'А если они еще и контролировали негативные пути развития? Предотвращали катастрофы и указывали пути правильного развития? Мда… Может быть… Может быть… Тогда почему же всё-таки и они проглядели опасность? Позволили свершиться этой грандиозной катастрофе, последствия которой нынче хорошо можно было увидеть у себя под ногами, на теле планеты Земля'?
'Куда ты мчишься, тройка-Русь. Дай ответ… Не дает ответа'… – вспомнилось ему из Гоголя. – 'Ну что же. Если даже всё это просто мечта, то и это хорошо. И жить лучше с мечтой. И умирать лучше с мечтой. Но если в этом всё-таки есть нечто реальное, если инопланетный разум действительно будет помогать им выжить на планете и возродить цивилизацию, то это будет очень кстати. А если это был только сон, то будем просто в это верить. И всё делать самостоятельно'. – Зафод закрыл глаза и начал засыпать. Завтра будет очень тяжелый день. День не аварийной посадки, но день высадки на аварийную планету, которая почему-то решила покончить свою жизнь самоубийством.
Он вздрогнул. Нет, сон это был или не сон, но его нужно задокументировать. Слишком уж необычным был и этот контакт, и этот голос, и это изображение, и все эти мысли. Если этого не сделать, то в памяти быстро сотрутся все образы, померкнет смысл и всё забудется, как забылись и выветрились его детские сны о Космосе и иных цивилизациях.
Зафод сел, записал в свой личный журнал все фразы явившихся ему существ-инопланетян и спокойно уснул.
Липкович. Израиль. Иерусалим.
На улице уже был вечер. Было жарко, душно, тревожно. Впрочем, как всегда в последнее время. Липкович медленно брел старыми, кривыми, пыльными улицами древнего Иерусалима. Здесь давно уже было совершенно спокойно. Давно уже этот священный для иудеев древний город был очищен. Все неевреи уже давно и надежно были выселены не только из Иерусалима, но и со всей территории Израиля. Все первоначальные требования якобы выполнения 'прав человека', в число которых пытались включать права палестинцев, – устранены. Нет палестинцев в их священной стране – нет и терроризма. Иерусалим был уже чисто иудейским городом, как того и требовал Талмуд. Одно за другим в бурном потоке жизненных мгновений сбывались древние пророчества, описанные в священных книгах. И, может быть, скоро сбудется еще одно. Одно из самых основных.
Липкович вспоминал свою недавнюю встречу с Высшими. Нет, не с президентом Израиля или премьер-министром. Нет. С более высокими по должности руководителями его древнего народа. Настоящими его руководителями. Тайными. Даже он, Липкович, не знал, как точно назывались эти люди и их настоящие звания в сверхсекретной иерархии еврейского народа были ему неведомы. Он называл их – Высшие. Приближённые будущего Царя Иудейского. Возможно, они сами были ближайшими кандидатами в Цари. Ближайшие люди возле будущего МашыаХХХа. Высшие. И сам тот факт, что он удостоился встречи с ними, говорил о многом. Вероятно, что он сам в скором времени войдет в их число. И он, Евгений Липкович, будет Высшим. Элитой из элит благословенного иудейского народа, призванного управлять всеми народами мира. – 'А может, и он станет кандидатом в Цари Иудейские'? – Липкович хмуро улыбнулся, вспоминая, как много мечтал об этом в молодости. Хотелось быть Царем. А то и самим МашыаХХХом. Чего греха таить? Власть
