расположили на возвышенности. Аштия тоже не спешила вглядываться во мглу — она довольствовалась картой, куда офицеры беспрерывно наносили новые сведения, и записками, которые ей передавали адъютанты.
В первый момент, увидев Аше, я подумал, как плохо она выглядит — осунувшаяся, расплывшаяся, поникшая. Но стоило женщине взяться за дело, как от сонной расслабленности и усталости не осталось и следа. Она подобралась, сосредоточилась, взгляд стал чутким и вдумчивым. И сильным, как удар. Здесь Аштия была на своём месте. Она почти всё время молчала, а если и открывала рот, то лишь для того, чтобы задать вопрос. Офицеры делали своё дело, словно бы и не обращая на неё особого внимания. Её работа состояла не в том, чтобы непрерывно раздавать указания — госпоже Солор приходилось пребывать в абсолютной готовности в любой момент вынести решительный и окончательный вердикт, если б между офицерами возник спор. В случае непредвиденной ситуации она должна была мгновенно сделать однозначный выбор из множества предлагаемых вариантов. Она воплощала собой высшую ответственность за всё происходящее.
Сопровождать Аштию на работе в штабе было скучно — я не знал большей части терминов, понятий и кодовых названий, которыми перекидывались офицеры и госпожа Солор, ничего не понимал в карте. Какие- то значки передвигались по сложно расчерченной плоскости, то там, то здесь расползались разноцветные пятна — фиг его знает, что это может означать. В дымке тоже нереально разглядеть подробности, да и не так уж много самой дымки доступно глазу: с трёх сторон шатры, какие-то опоры с широкими картами, заслоняющими обзор. Одна видимость свободного пространства.
В минуты отдыха, когда Аштии подавали охлаждённый напиток, и она расслабленно растекалась в кресле, иной раз я ловил на себе её взгляд. Во время работы госпожа Солор обращала на меня не больше внимания, чем на опоры навеса или сам навес. А тут… Видимо, нашёлся и для меня клочок внимания.
— А это запланировано — чтоб бой произошёл в Долине? — полюбопытствовал я, когда увидел, что не помешаю своим вопросом. — Или, скажем так, внештатная ситуация?
Теперь женщина смотрела на меня с интересом.
— Отчасти не запланировано, отчасти штаб предвидел такую возможность.
— И теперь враг будет предупреждён о направлении движения армии?
— Не обязательно. Но продвижение придётся ускорить… Ты о чём-то конкретном хочешь спросить?
— Вообще да…
— Вот и спрашивай. Конкретно.
— Ты не думаешь, что могло иметь место предательство или иная утечка информации?
— А есть основания подозревать?
— А разве нет?
— Так и будем перекидываться вопросами? Кто первый начнёт отвечать?
— Ну, давай я. Вот сомневаюсь насчёт своей пленницы. Она могла передать кому-нибудь информацию о грузе, который мы доставляли?
— Слишком сомнительное предположение. Крайне маловероятное. И — самое главное — с чего бы она стала помогать информацией лорду Мероби?
— Чтоб отомстить нам. Например. Мало ли что он её враг. Он ведь и наш враг.
— Не-ет. Помогать давнему врагу, чтоб навредить новому — это не в духе демонской психологии. Скорее уж она тебя бы пырнула ножом и сочла бы месть исполненной. Ты пока не продырявлен?
— Вроде нет, — я позволил себе усмешку. — Но я ей интересен. В придачу к трёхразовому рациону питания обеспечиваю регулярный и разнообразный секс.
— Выдумщик какой! Демонов, как правило, трудно поразить в этом смысле… Что бы там ни было, думаю, понятно — я делюсь с тобой некоторой информацией затем, чтоб ею владел только ты.
— Да, я… И ещё Аканш. Признаюсь. Я с ним кое-чем поделился.
Аштия пожала плечами.
— Твой человек, тебе решать. Но и ответственность целиком твоя.
— Именно он и поднял вопрос касательно Машки.
— Машки?
— Демоницы.
— Аканш перестраховывается. Но если это не во вред оперативной исполнительности — пусть будет. Демоница, если ты её должным образом контролируешь, не опасна.
«Знать бы ещё, как это: должным образом контролировать», — подумал я, но не сказал. Отчасти потому, что Аштии принесли новую партию записок, а отчасти не хотелось окончательно позориться. Конечно, Аше очень терпима, но не может не отмечать мысленно мои промахи и слабости. Она уже привыкла смотреть на людей сквозь призму их полезности, сильных и слабых сторон. Профессиональное.
— Вполне успешно, — подал голос один из офицеров. — Пытаются отступать.
Аштия бросила взгляд на карту.
— Никаких отступлений. Действуйте так, чтоб ни один не ушёл.
— Так и действуем, — и это прозвучало почти как напоминание: «Не лезь в эти дела без крайней нужды».
К моему уже довольно неуверенному удивлению, Аштия отреагировала спокойно, будто так и надо. Мне понравилось и то, что подчинённый осаживал госпожу Главнокомандующую хоть и сугубо вежливо, но при этом без единого намёка на угодливость. Твёрдо. Честь и хвала командующему, умеющему в случаях, где это обосновано, принять не только чужую правоту, но и чужое чувство собственного достоинства.
Впрочем, я уже достаточно знал госпожу Солор и едва ли ждал другого поведения. Просто приятно было лишний раз убедиться, что достойное начальство существует. Мне и самому приятнее подчиняться ей такой, внушающей уважение.
— Что говорит разведка? — осведомилась Аштия, пересмотрев несколько поданных ей адъютантом табличек с новыми сведениями.
— Разведка определяет безопасное расстояние от озера, как два перегона.
— Многовато.
— Такой уж сезон.
Аштия обвела своих офицеров взглядом, и один из них немедленно заявил:
— Считаю, необходимо делить армию на две неравные части и обходить озеро с двух сторон.
— Вариант «вилы», — откомментировал второй. — Разработан.
— Я помню, — бросила женщина.
— Проблема связи всё равно остаётся.
— Только в случае незапланированной ситуации.
— Предусмотреть нужно всё!
— Удвойте количество связных и частоту отправки, — отозвалась Аштия. — Осуществляйте этот вариант плана. Отправить дополнительные разведывательные отряды в помощь авангарду… Серт, помоги мне дойти до кушетки. Отчёт о состоянии обозного подвижного состава мне. Можно устно.
Я помог женщине улечься на кровать в шатре по соседству. Она тяжело дышала, и я даже в испуге задумался, не подошёл ли её срок. Но Аше довольно быстро пришла в себя, улыбнулась, попросила у меня питьё. Потом — позвать адъютантов, пусть передают ей доставленные бумаги и таблички, если таковые есть.
— Тебе этот дым точно не вреден? — спросил я, принося ей второй бокал с охлаждённым питьём. Даже просто прикасаться к прохладному было приятно. Не то чтобы тут оказалось жарко, просто как-то очень уж мутно.
— Дым? Это не дым, это испарения. Мерзко, конечно. Выматывает. Но мой врач не нашёл в них значительной опасности для женского здоровья. Впрочем, в любом случае уже недолго осталось. После озера — ещё примерно день пути. Уж как получится. А там и Излом. Вот где будет по-настоящему жарко. И твоя группа тоже может очень понадобиться. Ты готов снова десантироваться, если возникнет необходимость?
— Десантироваться с ящера? — Я вспомнил предыдущий случай. Меня передёрнуло. — Опять в
