высокий лоб, разгладились. – Я просто хотел услышать
Они помолчали. Профессор внимательно изучал иллюзиониста, обдумывая какую-то мысль.
– Ты довольно решительно бросил им вызов. Ответного хода не боишься?
– А что они могут сделать? Наслать на меня порчу? Повтыкать иголки в мою восковую фигуру?
– Я говорю о
– Кишка у них тонка. К тому же они слишком разобщены. Каждый творит свои делишки тайком, в одиночку.
– А «Судьба»? Ты нанес им несколько чувствительных ударов, что не могло не отразиться на их доходах.
– Никто их не заставлял заниматься тем, чем они занимаются. И коль в нашем законодательстве нет надлежащих законов, чтобы прижать их, то приходится действовать другими способами.
Данила усмехнулся, вспомнив что-то.
– Вы не слышали по радио, как меня назвали? Инквизитор!
Профессор сжал губы и серьезно ответил:
– За святой инквизицией стояла самая могущественная организация того времени – Церковь. Тебя же в случае разных… хм… неожиданностей прикрыть будет некому.
– Разберемся, – уверенно ответил Данила, мрачно сжимая и разжимая кулак. Он действительно не думал о последствиях.
Но первый тревожный звоночек прозвучал на следующий день.
Глава шестая
Конечно – фокус – взять лопатник из кармана,
И слышать лохов после драки голоса,
Но мы не хуже Арутюна Акопяна
Натренированы на эти чудеса.
– Алло, Данила?
– Привет, Юль.
– Мой редактор мне задание дал, поможешь?
– Конечно, о чем речь?
– Напиши статью для нашего журнала про предсказателей.
– А я уже считаюсь в этом вопросе авторитетом?
– Конечно, особенно после твоих передач. А если все пройдет хорошо, то в следующем номере мы тебя на обложку поставим.
– Я чувствую себя рок-звездой.
– За два дня справишься?
– Конечно. Но ты мне все равно перезвони.
– Ты мне сам можешь звонить. В любое время.
– Она его видела, время совпадает, – азартно сказал Киреев.
– А чего сразу не заявила?
– Она забыла дома документы, решила вернуться, встретила нашего незнакомца, а потом вспомнила, что документы все-таки взяла. Короче, она свалила в свое село и приехала только сегодня. Соседи, конечно, рассказали все и уговорили пойти в милицию.
– Понятно, – сказал Зацепин и вошел в кабинет.
Свидетелем оказалась женщина средних лет, в длинном платье в горошек и надетом поверх плаще с дырами на рукавах.
– Расскажите еще раз, пожалуйста, Зинаида Ивановна, – попросил Сергей.
Женщина вздохнула:
– Я, значит, на электричку спешила, дай, думаю, выйду пораньше, а потом вспомнила – я ж документы на дом забыла! Мать просила привезти, у нас в селе…
– И поэтому вы вернулись, – мягко перебил ее Юлий.
– Да. – Женщина моргнула слипшимися ресницами. – Повернула я назад, а тут этот из арки, чуть не сбил меня.
– Как он выглядел?
– Росту так метр восемьдесят.
– Вы так точно определили его рост?
– Да у меня племяш такой же. На голову выше меня, только поздоровей будет.
– Кто?
– Племяш здоровей. Весь в отца. В брата моего, значит. Двадцать лет уже, а работать…
– Значит, встретившийся вам человек был худощав?
– Ну, по сравнению с племянником.
– А лицо, стрижка, нос, приметы особые: шрам, глаз косит или бородавка на щеке?
Зинаида уткнулась невидящим взглядом в стену, прокручивая в памяти свою встречу с незнакомцем.
– Не помню такого. Я его особо не рассматривала, о другом думала. Ну… волосы темные, лицо такое… симпатичный, в общем, парень, только бледный какой-то.
– Сейчас мы с вами пройдем в нашу лабораторию и с помощью компьютера составим портрет этого человека.
Через полчаса Юлий понял – это надолго. Создавалось впечатление, что Зинаида Ивановна решила пересмотреть все виды носов, глаз, бровей и губ, которые только находились в памяти компьютера идентификационного отдела.
– Нет, у него такой прямой нос был… Вот, вот, только поуже… Нет, не такой.
Заведующий лабораторией, толстый парень в очках, флегматично нажимал клавиши, собирая по фрагментам портрет человека, вышедшего из двора после убийства Шурезова.
В полумраке комнаты глаза Зацепина стали слипаться. Он был не прочь завалиться спать прямо здесь, сдвинув стулья и положив под голову вместо подушки кулак.
– Глаза такие… из-под бровей так. Нет, не выпученные.
Юлий клюнул носом.
– Губы…
– Лоб…
Голова соскочила с кулака, которым он подпирал голову, шея дернулась и противно хрустнул позвонок. Юлий встал:
– Дружище, у тебя кофе есть?
– На подоконнике, – не оборачиваясь, ответил завлаб. – Только он растворимый.
Зацепин мельком глянул на экран, с которого смотрело ничего не выражающее лицо робота.
«Хрен кого найдешь по таким портретам». Он включил электрический чайник.
Вспомнился анекдот, рассказанный Данилой, как из тюрьмы сбежал преступник и полицейские разослали его портрет: левый профиль, правый и фас. Через час из Техаса звонок местного шерифа: «Все трое застрелены при попытке к бегству». Юлий криво усмехнулся. Опять Данила. Что он все время в голову лезет? Нет, ну с ножом натурально вышло. В момент броска он был уверен, что Данила и есть разыскиваемый маньяк. Маньяк? Черт, второе убийство! Надо проверить рану той девушки; если совпадает, то это действительно серия.
– Вот, похож, ничего менять не надо.
Юлий повернулся к экрану. Так и есть: бездушное угловатое лицо, гипсовая маска. На Меджиславского он похож не больше, чем на самого Юлия.
– Я могу идти? – спросила женщина.
– Да, конечно. Спасибо большое, Зинаида… – из головы напрочь вылетело отчество. – Вы очень помогли следствию.
Взяв распечатку, Юлий попытался уловить, кого ему напоминает фоторобот, но в глазах двоилось, нос наезжал на рот, и он бросил эту затею.
– Хреново выглядишь, – весело сказал толстяк.
