– Да рассказывать-то в общем нечего. Датчан мы в селении не застали. Проводили их корабли до границ Кента – и все. Больше незваных гостей на побережье не было.
– Я не о том хотел поговорить.
– О чем же? – удивился молодой человек.
Король сжал губы. Выглядел он раздраженным и одновременно растерянным, словно бы не знал, с чего начать. Он несколько раз прошелся от окна к камину и обратно. Принц терпеливо ждал, невозмутимый, будто каменный идол.
– Что ты творишь? – спросил он, наконец. – Что ты творишь с Эдит?
Эльфред и не думал краснеть – он воин, а не мальчишка, которого застали за неблаговидным делом. Он лишь приподнял бровь, будто спрашивал: «А какое отношение это имеет к тебе?» Лицо же оставалось невозмутимым.
– Отвечай.
– Что я должен отвечать на подобный вопрос?
– Ты спишь с ней? – взбесился Этельред.
– Однако, как бойки сплетни… Я не собираюсь отвечать. Это дело только мое и госпожи Эдит.
– Нет, черт побери, не только твое!
– Не чертыхайся, – машинально одернул брата принц. – Это грех.
– Кто бы говорил, а! Ты у нас святой, ни единого грешка, никаких пятнышек – так, что ли?
– Это дело только мое и моего духовника, – побледнев, довольно неуклюже, но твердо ответил Эльфред.
Король с усилием взял себя в руки. Он еще разок прошелся от камина к окну и выглянул наружу. Во дворе кипела работа, слуги и рабы рубили дрова, разгружали подводы, на которых крестьяне привезли припасы, вели с пастбища скотину. Этельред похлопал ладонью по каменному краю окна, больше похожего на бойницу.
– Ладно, – проговорил он уже немного спокойнее. – Давай побеседуем серьезно и без этих твоих выкрутасов. Я знаю, что ты встречаешься с Эдит. Об этом многие говорят. Ты хоть понимаешь, что делаешь? Она же замужняя дама.
– А ты что, ее муж? – деланно-лениво поинтересовался Эльфред. – Чего ты-то кипятишься? Тебе что, есть до нее какое-нибудь дело?
– Мне есть до нее дело. Эта шлюха сперва прыгнула из постели нашего отца в постель нашего брата, потом еще одного болвана окрутила, а теперь направо и налево гуляет…
Он не договорил. Его младший брат посуровел и отрицательно замахал рукой, да так властно, что король и не заметил, как замолчал.
– Не я должен тебе говорить, что настоящий мужчина никогда не станет говорить подобного о женщине, будь она хоть четырежды блудницей. К тому же, ты, думаю, знаешь не хуже меня, что Эдит – нормальная женщина. Ты должен понимать, кто кого тащил в постель, когда Эдит выходила замуж вторично. В третий раз, как и в первый, ее выдавал замуж отец. Чем же она перед тобой виновата? И хватит об этом.
– Я вижу, ты бесишься от безделья, братец, – ответил Этельред. – Я найду тебе работу. И начинай готовиться к постригу и рукоположению. Вот-вот освободится архиепископство Кентерберийское. Это, конечно, Кент, а не Уэссекс, но Эдмунд не откажет.
– Я не собираюсь в священники, – сказал Эльфред.
Король сдвинул брови.
– То есть как это?
– А вот так. Не собираюсь, и все. Я еще не пожил толком, и светская жизнь мне не надоела. Вот когда совсем состарюсь, тогда может быть.
– И приказ короля для тебя не довод?
– Ну, братец, разве можно приказать стать священником? Стать монахом? Служить Богу?
– Почему же нет? Все должны служить Богу. Чем для тебя плох архиепископский посох?
– Ничем. Просто лучше уж я послужу Богу в армии Уэссекса, в битвах против датчан.
– Ты в самом деле метишь на мое место? – холодно осведомился король. Было заметно – он долго готовил этот вопрос. Если в голове вертится мысль, самая глупая, пусть своя, пусть сторонняя, она донимает и не дает покоя, и частенько вырывается на волю.
Замешательство в ответ было бы естественно, но его не последовало. Король пристально смотрел в глаза брату, но тот, услышав странный вопрос, лишь приподнял бровь. А потом, к изумлению старшего брата, расхохотался.
– Об этом тебе, конечно, говорила Вульфтрит. Ей все вокруг не дает покоя, в том числе и мысль, что она может остаться вдовой и потерять влияние при уэссекском дворе. Ну, посуди сам, каким образом я могу метить на твой трон? Если б у меня была своя большая армия, которой я мог бы тебе угрожать, а не жалкая сотня воинов. Или если б я хоть раз говорил с эрлами о том, что ты плохой король, и надо выбрать другого. С чего тебе меня подозревать? Я же все время торчу на виду. Ты еще молод, и надеяться на твою естественную смерть глупо, а что касается гибели в бою, так неуязвимых среди нас нет. Я могу погибнуть в схватке с датчанами раньше тебя. И, самое главное – как именно мои возможные претензии на власть могут быть связаны с Эдит?
Этельред на миг задумался.
– Никак, – признался он. – Я хотел приструнить тебя, как будущего пастыря, но тут ты выкидываешь
