– Передай ему, я его жду.
Эльфред появился через полчаса. Он смотрел на своего собеседника рассеянно и вытирал ладони о штаны. На окружающих он не смотрел, лишь на брата, и то со странным сонным выражением лица. Слова Аларда смутили его.
Король осмотрел брата с легкой брезгливостью. Он не имел ничего против помощи раненым или другой работы. Ни один знатный эрл не чуждался труда, мог и сенцо сам пошвырять, и покопаться в земле, и мешки потаскать, а дам королевской крови, плохо прявших, ткавших и не кормящих грудью собственных детей, воспринимали с недоумением. Но Этельред всегда придерживался представления, что знатный эрл должен одеваться соответственно, и держаться так, чтоб отличаться от окружающей массы простолюдинов.
Эльфреда же от его людей отличить было невозможно.
– Ты бы переоделся, – заметил старший брат. Принц оглядел себя. Потер ладонями штаны.
– Да, пожалуй.
– Ты весь в крови.
– Помогал целителю перевязывать.
– Разве это работа для тебя? Идите, – король сделал знак эрлам, и те с готовностью отступили прочь, начали обсуждать что-то свое. Этельред посмотрел на них с недоверием. Потом взял брата за локоть и отвел в сторону. – Я вот о чем с тобой хотел поговорить…
Этельред замер в нерешительности, и продолжил разговор лишь тогда, когда группа эрлов и воины, хлопотавшие у костра, остались за поворотом. Эльфред терпеливо молчал, ждал, пока брат начнет говорить.
– Я хочу тебе сказать, что ты взял на себя слишком много, Эльфред.
– В смысле?
– Ты еще не король, не так ли?
– О чем речь?
– Однако моей армией ты распоряжался, как своей.
Принц в изумлении посмотрел на Этельреда. Губы того были сжаты, взгляд колюч, как кончик стального ножа, но искреннее недоумение в глазах брата слегка смягчило его. Король опустил голову и задумчиво посмотрел на свои сапоги, будто никогда их не видел. «А ты ведь и сам не до конца уверен», – подумал Эльфред.
– Что за ерунда, брат?
– Ты считаешь, что я говорю ерунду?
– Я полагаю, что ты неправильно понял какие-то мои поступки. Я не вижу никаких причин считать, что распоряжался вместо тебя.
– А кто, интересно, вел мою армию в бой?
– А что, войска только короли водят?
– Кто ж еще?
– Например, их доверенные лица. Ты передал мне половину войска…
– Я передал тебе половину войска, но отнюдь не все.
– А я не взывал ко всему войску. Я обращался к отданной мне половине. Остальные пошли за мной сами.
– Ты врешь.
– Этельред, – холодно произнес принц. – Ты бы все-таки держал себя в руках. Обвинять меня во лжи – оскорбление, тебе не кажется?
– Как еще можно назвать твои слова? То, что ты говоришь, не соответствует действительности. И довольно об этом.
– Нет, не довольно. Если ты считаешь возможным называть меня лжецом…
– Я тебя так не называл.
– Не иди на попятный, братец. Ты так сказал. Видимо, такова благодарность за то, что я выиграл тебе эту битву – единственную за последние годы.
– Ты – выиграл мне!? Уж не вообразил ли ты себя королем?
– Нет, брат мой. Я вообразил себя лишь твоим доверенным лицом. Никем более. Уж раз тебе приспичило молиться, будто капуцину, в минуту, когда решалась судьба твоего королевства.
– Ты смеешь со мной так говорить?
– Смею, брат, смею, и говорю я правду. Я знаю Писание гораздо лучше твоего. Не слыхал такую фразу: «Кесарю – кесарево»? Свои долги надо отдавать.
– Кому это я успел задолжать? Уж не тебе ли?
– Я-то тут при чем? Я об Уэссексе говорю. А ты вздумал из себя богомольца корчить, прелюбодей?
– Кто б говорил. Ты, что же, овечка тупорылая – а ничего, разгулялся по чужим бабам. Уверен, Эдит не первая!
– Так, разговор зашел не туда. Мы беседовали о войске.
