– Счастлив обрадовать тебя – ты, оказывается, уже давно отец. Правда, на свет по твоей милости появился еще один Мортимер, а не Алзара, так что в наше родовое древо я твоего отпрыска вписать не смогу. Но твое отцовство было убедительно подтверждено анализом генетической структуры ребенка, я его не подвергаю сомнению. Поскольку раньше ты своим ребенком не занимался, то теперь придется платить деньги.
– От кого сын-то?
– От Маргриты Мортимер. Ты сильно удивлен?
– Она была беременна?!!
– Именно.
На Рикардо было жалко смотреть. Закваска центрита и кланового все-таки была слишком велика. И не столь важно, что по законам Асгердана патриарх имел практически неограниченную власть над своими потомками, важно то, что уверенность в этом дремлет в каждом клановом. Более того, ни одному представителю клана никогда не приходило в голову оспорить право главы дома распоряжаться собой. Правда, история Асгердана знала лишь одного патриарха, злоупотреблявшего своей властью, но, как только это стало известно, он перестал быть патриархом.
Молодой Алзара поник – было видно, что он даже не думает спорить. Впрочем, куда большее впечатление на него оказало не решение главы дома, довольно мягкое, а известие о невесте и наличии сына. Казалось, у него обвисли даже кудри.
– Но видеться-то мне с ними разрешат? – жалобно протянул он.
Лоанаро с трудом удержался от улыбки.
– Конечно. Разумеется, если леди Мортимер пожелает сочетаться с тобой браком, ей никто не станет препятствовать. Это даже заключенным позволяется. А уж ты у нас вообще на особом положении, рецидивист ты мой.
– Придет она, как же.
– Ладно, – согласился патриарх. – Решение, конечно, вынесено, но сегодня я тебя отпущу и даже авансом вручу тебе пять сотен кредов. Поезжай к Маргрите и поговори с нею.
– Так я что теперь, дедушка? – взревел Джордан.
Но его уже никто не слушал. Лоанаро, посмеиваясь, вернул своему потомку восстановленный с большим трудом паспорт и вручил кредитную карту. Еще несколько минут Рикардо потратил на спор с отцом – он хотел непременно взять у него костюм, но Джордан, сам не зная почему, категорически отказывался одалживать сыну даже галстук, даже шнурки. Закончилось тем, что костюм потомку одолжил сам патриарх. Он был гораздо более росл и широкоплеч, чем Рик, потому что очень следил за собой, считался одним из самых привлекательных мужчин в Асгердане – идеалом женщин, и его костюм на незадачливом блудном сыне смотрелся, как на вешалке.
Но Рикардо остался доволен. Он гордо засунул в нагрудный кармашек глаженый красный платок, надменно вздернул нос, проходя мимо отца, и направился к Маргрите.
Он помнил, где она жила, но, подходя к ее дому, заблудился. Как оказалось, в это районе многое изменилось, появилось больше зелени, а вдоль дороги выросли роскошные особняки с галереями и шатровыми крышами. Домика Маргриты не было вообще. Рик сперва не удивился, потому что помнил: во время последней магической катастрофы, когда она пропала без вести, дом рухнул. Но молодой человек был уверен, что его отстроили. Но на месте дома оказался открытый бассейн, окруженный густыми зарослями сирени.
Растерянно вертя головой, Алзара оставил на обочине машину, которую взял в гараже метрополии, и пошел вперед. Он не знал, на что рассчитывает, и почему-то сразу отказался от самого простого решения – поехать к метрополии и все там выяснить. Может, лишь потому, что после долгого сидения взаперти было так приятно идти по узкой асфальтовой дороге, окруженной густой зеленью, под ослепительно-синим небом. Воздух казался ему таким ароматным, что кружилась голова. «Какой же я был дурак, – подумал он вдруг. – В Центре так хорошо...»
Он вспоминал города Черной стороны. Нет, там, конечно, тоже красиво и очень экзотично. Первое время ему было очень тяжело пробиваться, но потом все пошло как-то само собой. Главное – ему повезло почти в самом начале, до того, как его «сожрали» сильнейшие, случайно столкнуться с Байремом, архимагом, которому жизнь или магическая энергия центрита была не нужна, а вот его советы и навыки – очень даже. А того, кого на Черной стороне защищает архимаг, слабейший не тронет.
Тамошние жители гордились своим законом, говорившим, что бессмертным все на свете позволено, а на самом деле руководствовались куда более жестким, чем в Асгердане, законом. Суд Центра мог принять во внимание смягчающие обстоятельства, временное психическое расстройство, неправомерные действия пострадавшего и прочие юридические тонкости – на Черной стороне все это не имело ни малейшего значения. Виновный карался в соответствии с традициями.
Более того, если Асгердан придерживался такого представления, что высшей мерой наказания может быть лишь заключение на три года на Звездных каторгах (больший срок назначался лишь в виде исключения, при вопиющей чудовищности преступления), то Черная сторона возглашала древний принцип «око за око». Преступник нес так называемое адекватное наказание, то есть наказывался так же, как набедокурил. Легко себе представить, что убийца, истязавший свою жертву перед тем, как прикончить ее, мог рассчитывать на такие же точно истязания, но уже от руки палача. Пожив на Черной стороне, Рикардо решил, что это правильно.
Он шел, глядя под ноги и размышляя о двух половинах Вселенной, разделенных гранью магических сил. Два полюса реальности, две крайности. Странно, что в мире существует такой порядок. По сути, ведь черные и белые маги очень похожи, их энергия различается какими-то мелочами, но по сути... По сути – одно и то же. Именно мелочь способна заставить болезненно резонировать энергетику мага, и именно это и происходит.
Рикардо потратил много лет, пытаясь разгадать эту загадку. Все, что он смог сделать – создать маленькое магическое приспособление, которое оказалось в состоянии гасить колебания и делать пребывание черного мага на Белой стороне терпимым. Он уже многое знал о двух половинах Вселенной. На Белой стороне магическая энергия являлась государственным достоянием и распределялась централизованно, за абонентскую плату, как электричество или горячая вода. Магические каналы оплетали весь Асгердан, и в каком бы месте пространства ни появлялись черные, они обязательно натыкались на источник раздражающих колебаний.
По другую сторону границы все было иначе. Владельцы источников энергии тщательно закрывали к ним доступ, сохраняли силу только для себя или своих сторонников и, как следствие, вместе с ней изолировали и колебания. Если белый маг не лез в чей-то личный источник или заклинательный покой, он мог быть почти уверен, что не испытает болезненных ощущений. Потому-то и не страдали захваченные в плен Мортимеры. То есть страдали, конечно, но по другим причинам.
Рикардо и сам не заметил, как завернул на чей-то участок, пока еще не огороженный, и споткнулся о сложную пирамиду из лейки, метлы и трех помятых клеток такого размера, что туда, пожалуй, разве что мышь могла бы поместиться. В следующее же мгновение на него с ревом выскочил из кустов некто встрепанный и разъяренный.
– Да что ж такое, трам-тарарам! Она почти попалась!.. – но, налетев на растерянного Алзара и без малого не сбив его с ног, этот некто вдруг подпрыгнул и ликующе завопил: – Учитель! Это вы!
– Спиногрыз? – изумленно пролепетал Рикардо.
– Да, учитель! Вы здесь! Какое счастье! – И перемазанный Спиногрыз полез обниматься.
– Что ты здесь делаешь? – Бывший учитель ладжерца пытался отбиваться от него, но безуспешно. – Ты что тут...
– Я здесь живу. С мамой.
– Вот так дела. У тебя есть мама. – Рикардо неуверенно посмотрел на своего бывшего питомца. Конечно, времени осталось немного, встреча с Маргритой подождать не могла – но и оставить Спиногрыза, не убедившись, что у него все в порядке, было бы неправильно. Его же потом совесть сгрызет – понял Алзара.
– Конечно, есть. У всех есть мама.
– Ну я думал, она у тебя... Думал, что ты сирота, раз такой неприсмотренный.
