Беларуси.
Львовское православное братство обратилось за помощью к константинопольскому патриарху, и тот написал грамоту с повелением низложить львовского епископа Гедеона Балабана. Однако сторонников унии это не остановило. В ноябре 1595 года Потей и Терлецкий прибыли в Рим и изъявили покорность папе, прося, правда, о том, чтобы православным были оставлены их обряды и догматы. Папа Климент VIII этих условий не принял. Он оставил православным только те обряды, которые не противны католическому учению.
В знак подчинения папе Потей и Терлецкий облобызали его ногу, и Климент VIII торжественно объявил, что принимает отсутствующего митрополита, епископов, духовенство и весь русский народ, живущий во владениях польского короля, в лоно католической церкви. В память об этом событии была выбита медаль с изображением на одной стороне лица папы Климента VIII, а на другой коленопреклоненных перед ним русских епископов с надписью «Ruthenis receptis» («На восприятие русских»). Потей и Терлецкий были возведены папой в звание прелатов и ассистентов римского престола. Митрополиту Рагозе он поручил созвать Собор для установления унии.
Собор состоялся 6 октября 1596 года в храме святого Николая в Бресте. Кроме крупнейших иерархов, ратовавших за унию, на нем присутствовали гетман Великого княжества Литовского Николай Радзивилл и канцлер Лев Сапега.
Но одновременно с униатским в Бресте состоялся и православный Собор, гарантом спокойствия заседаний которого выступил Константин Острожский. Председательствовал на нем экзарх константинопольского патриарха грек Никифор. Среди участников его были экзарх александрийского патриарха Кирилл Лукарис, епископ львовский Балабан, епископ перемышльский Копыстенский, а также множество священников. Численный перевес был явно на стороне православных.
Заседания Собора проходили в протестантской молельне шляхтича Райского, поскольку все православные храмы Бреста были закрыты Ипатием Потеем. Никифор трижды приглашал униатских митрополита и епископов на православный Собор, но они не явились. Тогда Собор лишил их сана, отверг унию и проклял ее. В свою очередь, 8 октября 1596 года митрополит киевский и униатский Синод епископов приняли соборную грамоту о вступлении православных иерархов в унию с Римской церковью.
Сигизмунд III, естественно, поддержал униатов, и сразу же повсеместно начались преследования православных. Первым был арестован и заточен в Мальборкский замок Никифор. Из него он уже не вышел.
Брестская уния расколола не только церковь, но и народ Речи Посполитой. Православные люди не допускались на должности, за ними не признавались политические права. Однако она и предопределила в дальнейшем падение Речи Посполитой.
В Баркулабовской летописи, которая подробнейшим образом рассказывает о перипетиях брестских событий, есть такая запись: «Там же у олтара руского, где служил римлянин, в келиху (чаше. —
Это уже была не беспристрастная запись летописца. Это свое отношение к свершившемуся предательству высказал православный гражданин Великого княжества Литовского.
«Там же у Берестью нашолъся был человек… простый, который великие речы мовил„. и напоминал, абы люде своей веры моцность держали».
Так оно и случилось. Несмотря на всевозможные гонения и притеснения, простые люди Великого княжества Литовского в своей массе остались православными. Они веру отцов и дедов не предали.
После Брестской унии
Брестская уния 1596 года расколола не только западнорусскую церковь на униатскую и православную, но и народ, населяющий Великое княжество Литовское. В результате политических и религиозных притеснений православие стало религией низшего, крестьянского сословия, «хлопской» верой. Резко сократилось число православных магнатов, которые стали переходить в католичество, реже в унию. Единственным положительным моментом повсеместного насаждения унии можно считать лишь усиление просветительской деятельности православных братств, из учебных заведений при которых вышло много последовательных борцов против унии и католицизма.
После кончины киевского митрополита Михаила Рагозы в 1599 году его место на престоле занял епископ Игнатий Потей. Он стал преследовать православных еще более энергично, пытаясь завладеть Киево-Печерской лаврой и Софийским собором в Киеве. Кроме того, он вытеснил Виленское православное братство из Троицкого монастыря и основал там униатское во главе с архимандритом Иосифом Рутским, воспитанником иезуитов. В 1609 году все церкви Вильни за исключением церкви Св. Духа были отобраны в унию. Раздражение православного населения против Потея было так велико, что закончилось покушением на его жизнь.
Преемник Потея Иосиф Рутский для укрепления и пропаганды унии создал в Великом княжестве Литовском орден базилиан (1617). Вступив в союз с иезуитами, базилианцы сосредоточили свою деятельность на воспитании молодежи в католическом духе. Православные монастыри повсеместно преобразовывались в базилианские, а в церквах уничтожались иконостасы и заводились органы.
Вот что писал о тяжелом положении православных в Великом княжестве Литовском в своем сочинении «Фринос, или плач Церкви Восточной» (1610) Мелетий Смотрицкий: «Горе мне, бедной! Горе мне, несчастной!.. Прежде прекрасная и богатая, теперь я обезображена и убога, некогда королева, возлюбленная всего мира, теперь унижаемая и гонимая всеми… Теперь я стала посмешищем для света, а прежде передо мною преклонялись люди и ангелы… Мои священники ослеплены блеском, мои пастыри, не желая помнить, что дело касается душ, онемели. Мои старцы поглупели, молодые одичали, мои дочери предались разврату, и все, забыв Бога и правду, имеют один замысел — погубить мою душу».
Обращаясь к сенату польской Короны и Великого княжества Литовского, он говорил: «Для Вас, высокий и просвещенный сенат, не является тайной это пагубное разделение религии, возникшее в нашем русском народе двадцать восемь лет тому назад… Мы терпим большие унижения и жестокие притеснения, и нет никого в нашей отчизне, кто бы пожелал нас спасти. У нас отняты права, свободы и привилегии, нас заставляют служить себе телом и душой те, кто не имеет на это никакого права, никакого основания, никакой власти».
Чтобы подорвать впечатление, произведенное «Фриносом» М. Смотрицкого, иезуит Петр Скарга написал «Предостережение Руси греческой веры против плача Феофана Ортолога», а королевский секретарь униат Илья Мороховский — «Утешение или утоление плача восточной церкви». Сигизмунд III запретил печатать в виленской типографии книги, «возбуждающие бунт против власти духовной и гражданской». «Фринос» был изъят и сожжен.
Еще более осложнилось положение православных в Великом княжестве Литовском после убийства в 1623 году в Витебске полоцкого униатского епископа Иоасафата Кунцевича. По решению комиссарского суда, возглавляемого Львом Сапегой, Витебск был лишен Магдебургского права, в нем была разрушена ратуша, с церквей были сняты колокола, в которые били набат против епископа, двум градским первым сановникам и восемнадцати гражданам Витебска отрубили головы, а около ста бежавших граждан Витебска были осуждены на смерть заочно.
В апреле 1623 года скончался король Сигизмунд III Ваза, главный инициатор унии. Из-за его фанатичной и недальновидной позиции в Речи Посполитой созрели условия для отторжения украинских и белорусских земель от Короны и присоединения их к России. Наследник Сигизмунда III Владислав IV отчетливо сознавал, что необходимо изменить конфессиональную политику в государстве. «Я хорошо знаю историю унии, — говорил король папскому нунцию. — Она введена насильно, без согласия лучшей части русского населения; ее приняли и ввели некоторые духовные лица, и притом из своекорыстных целей».
Под председательством короля униатский митрополит Иосиф Рутский создал комиссию из православных и униатов, которая попыталась примирить враждующие стороны. Комиссия выработала очень важные постановления для православных: 1) объявлена полная свобода «русской» веры, то есть
